Найти юриста / адвоката / эксперта
В Коллегию адвокатов «Цитадель № 127» обратились родственники двух добропорядочных, положительно характеризуемых студентов, почти отличников, а также спортсменов в связи с возбуждением в отношении последних уголовного дела за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 УК РФ, п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ в одном из супермаркетов г. Кемерово.
Из анализа фактических обстоятельств следовало, что корыстного умысла на кражу у обвиняемых не было, а был умысел стать победителем в споре одного из соучастников со своим давнишним приятелем «а слабо?». Но невдомек было двум психологически пойманным «на слабо», что есть такая штуковина – видеонаблюдение с записью на носитель, о чем и предупреждение висело перед входом в магазин.
Явность и доказанность преступного деяния следовала из имеющихся в материалах уголовного дела нескольких видеозаписей, где «проигрыш в споре» был зафиксирован в цветном и достаточно четком разрешении: что, где, когда, кем и сколько.
Стоимость ущерба, который мог быть причинен юридическому лицу составил почти 2 169 рублей. При этом следует обратить внимание на примечание № 2 к ст. 158 УК РФ, которое определяет квалифицирующий признак значительного ущерба в размере 2500 рублей только в отношении потерпевших – физических лиц. В то время как в отношении юридических лиц, по нашему мнению, возможно применение квалифицирующего признака «крупный размер», который не может быть меньше 250 тысяч рублей. Тем самым законодателем определено, что признак «значительный ущерб» не применим по отношению потерпевших – юридических лиц.
Задержание виновных прошло незамедлительно после отбивания кассового чека на официальную покупку. Все протоколы следственных действий отвечали требованиям допустимости доказательств.
Все попытки защиты прекратить уголовное производство в связи с примирением с потерпевшим и заглаживанием причиненного вреда (ст. 76 УК РФ), а также в связи с малозначительностью деяния (ч. 2 ст. 14 УК РФ) не увенчались успехом – следователем в удовлетворении ходатайств было отказано в полном объеме.
При таких обстоятельствах, была выбрана позиция полного признания вины, деятельного раскаяния и согласия на особый порядок судопроизводства, но также и повторное заявление ходатайств, но уже в судебном порядке.
В первом же судебном заседании подзащитные освобождены от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, что следует из приложений к публикации.
Из особенностей данного дела: по нашему мнению, законных оснований для прекращения уголовного дела на стадии уголовного расследования было более чем предостаточно, но следствие посчитало их необоснованными, а суд принял позицию защиты, причем, прокурор, доведя данное уголовное дело до суда (?), не возражал против примирения в судебном порядке.
Напрашивается один вопрос: зачем был привлечен суд к разрешению данного вопроса, задействовано в «мероприятии» достаточное количество должностных лиц, когда совершенно на законных основаниях можно было сэкономить государственные средства, полагаю, в большем размере, чем стоимость попытки украденного?
P.S. Даже представитель потерпевшего, понимая малозначительность «проступка», оценивая всю ситуацию объективно, согласился пойти в суд и повторно написать заявление о примирении.
Из анализа фактических обстоятельств следовало, что корыстного умысла на кражу у обвиняемых не было, а был умысел стать победителем в споре одного из соучастников со своим давнишним приятелем «а слабо?». Но невдомек было двум психологически пойманным «на слабо», что есть такая штуковина – видеонаблюдение с записью на носитель, о чем и предупреждение висело перед входом в магазин.
Явность и доказанность преступного деяния следовала из имеющихся в материалах уголовного дела нескольких видеозаписей, где «проигрыш в споре» был зафиксирован в цветном и достаточно четком разрешении: что, где, когда, кем и сколько.
Стоимость ущерба, который мог быть причинен юридическому лицу составил почти 2 169 рублей. При этом следует обратить внимание на примечание № 2 к ст. 158 УК РФ, которое определяет квалифицирующий признак значительного ущерба в размере 2500 рублей только в отношении потерпевших – физических лиц. В то время как в отношении юридических лиц, по нашему мнению, возможно применение квалифицирующего признака «крупный размер», который не может быть меньше 250 тысяч рублей. Тем самым законодателем определено, что признак «значительный ущерб» не применим по отношению потерпевших – юридических лиц.
Задержание виновных прошло незамедлительно после отбивания кассового чека на официальную покупку. Все протоколы следственных действий отвечали требованиям допустимости доказательств.
Все попытки защиты прекратить уголовное производство в связи с примирением с потерпевшим и заглаживанием причиненного вреда (ст. 76 УК РФ), а также в связи с малозначительностью деяния (ч. 2 ст. 14 УК РФ) не увенчались успехом – следователем в удовлетворении ходатайств было отказано в полном объеме.
При таких обстоятельствах, была выбрана позиция полного признания вины, деятельного раскаяния и согласия на особый порядок судопроизводства, но также и повторное заявление ходатайств, но уже в судебном порядке.
В первом же судебном заседании подзащитные освобождены от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим, что следует из приложений к публикации.
Из особенностей данного дела: по нашему мнению, законных оснований для прекращения уголовного дела на стадии уголовного расследования было более чем предостаточно, но следствие посчитало их необоснованными, а суд принял позицию защиты, причем, прокурор, доведя данное уголовное дело до суда (?), не возражал против примирения в судебном порядке.
Напрашивается один вопрос: зачем был привлечен суд к разрешению данного вопроса, задействовано в «мероприятии» достаточное количество должностных лиц, когда совершенно на законных основаниях можно было сэкономить государственные средства, полагаю, в большем размере, чем стоимость попытки украденного?
P.S. Даже представитель потерпевшего, понимая малозначительность «проступка», оценивая всю ситуацию объективно, согласился пойти в суд и повторно написать заявление о примирении.
Рейтинг публикации:
«
То, что эти двое «студентов» избежали судимости — уже хорошо, непонятно только почему такое «плёвое» дело вообще дошло до суда? Неужели нельзя было прекратить его ещё в дознании?
Я считаю, что для двух студентов дело закончилось весьма неплохо, пусть радуются, что отделались легким испугом — могло быть и хуже. Впрочем во всем этом вижу некий воспитательный момент — впредь неповадно будет. Хотя позиция следствия вводит в недоумение.
Уважаемый Владимир Михайлович, как вы не понимаете, у правоохранителей главное это не закон и права граждан, а статистика, потому и надо что бы дело в суд ушло, что бы в отчет записать еще одно дело направленное в суд.
У меня был случай когда потерпевший заявлял следователю о примирении, а тот никак не отреагировал. В итоге на этом основании суд вернул дело следователю, указав на то что неразрешенное по существу ходатайство потерпевшего препятствует суду вынести какое-либо законное решение по делу. Следователь не рискнул снова дело в суд направлять, а прекратил дело сам.
Что меня удивило, так это то что суд в решении зачем то стал расписывать особый порядок, когда заранее знал что все равно прекратит дело за примирением.
Алексей Анатольевич, да все я понимаю. Вопрос задан для обращения внимания читателей, что «в руках» следствия иной текст закона, чем которым руководствуется суд при вынесении своих решений.
Коллеги, а позвольте вопрос: по каким ценам оценивался ущерб? По розничным или по закупочным?
по закупочным, но с учетом оборотов этого супермаркета, и полном отсутствии реального ущерба, дело вполне можно было прекратить и без суда, но пресловутая система отчетности и показателей для правохоронителей, оказалась превыше всех остальных доводов.
А если бы эти 2 т.р. были посчитаны по розничным ценам, то реальный ущерб мог бы быть менее 1 т.р., тогда надо было только доказать отсутствие предварительного сговора и прекратить по малозначительности.
И когда Конституция возьмет верх над этой палочной системой?:x
надо было только доказать отсутствие предварительного сговора Это и было для нас самой главной проблемой, т.к. ещё до нашего вступления в дело, наши будущие доверители успели ТАКОГО понаговорить, написать собственноручно, и даже понаподписывать в протоколах... :x
К тому же, до прихода к нам, были «поставлены на уши» все знакомые и сослуживцы родителей… эмоциональный фон от «предвкушения» просто зашкаливал… так что нам, как обычно, пришлось действовать на уже почти безнадёжно загаженном поле.
А галочка? Как же без нее это показатель работы стороны обвинения.
Все до безобразия просто — один из показателей работы следователя/дознавателя — количество дел законченных производством и переданных в суд.
А вот ребята попали — нереабилитирующее основание прекращения уголовного дела еще им аукнется…
Согласен с Андреем Юрьевичем! Аукнется… Но почему прокуратура-то не препятствует направлению таких дел в суд? Радетели за законностью и бюджетом, в том числе.
Ох уж эта «показательная» система… Буквально пару месяцев тому назад я закончила практически аналогичное дело (ч. 1 ст. 158 УК РФ). Потерпевший заявил о прекращении уголовного дела в связи с примирением практически сразу после его возбуждения.
Естественно, об этом же ходатайствовала и защита. У меня была надежда, что дознаватель прекратит, потому что были основания для назначения в отношении моего доверителя психиатрической экспертизы — была мысль, что не захотят заморачиваться и прекратят, но она не оправдалась.
Дознаватель отказала в удовлетворении ходатайства, причем отписала, что мы можем решить этот вопрос в суде. В связи с назначенной экспертизой дело затянулось, потерпевший не захотел являться в суд и я взяла у него еще одно ходатайство о прекращении уголовного дела (на всякий случай для суда).
Но мировой судья не захотела прекращать это дело без личного присутствия потерпевшего. Еще и заседание пришлось откладывать, уговаривать потерпевшего придти и подтвердить свое ходатайство, и только после этого дело наконец-то было прекращено.
P.S.: В описанном мной случае говорить о негативных последствиях прекращения дела по нереабилитирующим основаниям не приходилось, поскольку доверитель ранее неоднократно был судим, однако судимости были погашены.
Дознаватель отказала в удовлетворении ходатайства, причем отписала, что мы можем решить этот вопрос в суде.Получается, Елена Владимировна, типичные примеры, повторяющиеся… А выводов никаких нет.
Все те же галочки-палочки для отчетов :x
Довольно таки распространенный случай. действительно, не хотят на следствии прекращать. Им об интересах государственных средств радеть не приходится. Главное показатели.
Так же, как на днях получил судебный приказ об уплате земельного налога в размере (внимание!!) — 20 рублей!!! + 200 рублей гос. пошлина.
Был случай — из-за нескольких копеек судебные приставы «охотились» за налогоплательщиком. Потратили в тысячи раз больше на это взыскание.
Абсурд…
Полезный материал, Владимир Михайлович, заставляет задуматься… И куда смотрят наши законодатели?
Почему такому серьезному сообществу профессионалов — адвокатов России — не предоставлено право законодательной инициативы?
По ст. 25 УПК РФ при описанных условиях следователь вправе пркратить дело с согласия руководителя следственного органа, а дознаватель с согласия прокурора.
Мне вот интересно, а как это согласие выражается процессуально? Ни разу мне на практике не встречалось. Дознаватель выносит постановление о прекращении, а прокурор на нем визу накладывает, мол «согласен» или отдельным документом?
Был у меня случай с подобным отказом в прекращении на стадии дознания. Сослались, что прокурор добро не дал. Пошли в суд, а там поддерживать обвинение пришел сам заместитель пркурора, бывший на период отпуска прокурора исполняющим его обязанности. По счастливой случайности он же был и сокурсником защитника. Тут и выяснилось, что никакой дознаватель к нему ни за каким согласием и не подходил.
Официально эту подставу раздувать не стали, частных постановлений не выносили, прекратили за примирением, но на контроль дознавателя взяли. Вскоре она работала уже не с уголовными делами, а перекладывала бумажки в отделе кадров.
В реальности же на стадии дознания возбуждается очень много дел, не имеющих под собой юридической составляющей, особенно по угрозам убийством. Вот когда под давлением защитников до дознавателей доходит абсурдность ситуации ввиду отсутствия состава преступления, так как реальных действий-то и оснований для мнимых страхов потерпевших не было, то чтобы не получить оправдательный приговор или нагоняй от руководства за прекращение по реабилитирующим основаниям, они сами начинают бегать за сторонами и уговаривать прекратить дело в связи с примирением сторон на данной стадии. Все об этих нюансах знают, но молчат.
На следствии же при отказах в примирении «наезжаю» путем устных обещаний обжаловать незаконность действий должностного лица в суд, так как «обоснованного» отказа со ссылкой на «примиретесь в суде» явно не получиться. Пару раз срабатывало — прекращали.
На следствии же при отказах в примирении «наезжаю» путем устных обещаний обжаловать незаконность действий должностного лица в суд, так как «обоснованного» отказа со ссылкой на «примиретесь в суде» явно не получиться. Пару раз срабатывало — прекращали.Хорошая аргументация-давление(Y)
при отказах в примирении «наезжаю» путем устных обещаний обжаловать незаконность действий должностного лица в судНе вижу реальных перспектив обжалования, потому как в ст. 25 УПК РФ указано «вправе прекратить», а следовательно вправе и не прекращать.
Перспектив может-быть и маловато, но ч.1 ст.125 УПК предусматривает, что «постановления следователя… о прекращении уголовного дела… которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования». Вот и возникает вопрос о конституционных правах подзащитного и потерпевшего не болтаться по судам и не платить лишних денег. А там уже как убедишь-наедешь :)