Мне, например, известны случаи, когда предприятие, работник которого получил производственную травму, добровольно и с лихвой возмещает причинный последнему вред и активно участвует в его реабилитации.
Но это, скорее, исключение из правил. Гораздо больше тех, кто любыми способами стремится уйти от ответственности.
В рассматриваемом случае работодатель оказался из категории последних.
После падения с высоты на стройплощадке моего доверителя К. просто отправили «отлежаться». Своим ходом. Не за одну сотню километров… Выяснить что-то про последствия этого падения, как и сообщить о несчастном случае на производстве в компетентные органы, должностным лицам работодателя в голову не пришло.
Между тем, отделаться просто ушибами у К. не получилось…
Особенностью компрессионных переломов позвоночника является то, что иногда болевой синдром слабо выражен или отсутствует вовсе. Видимо, именно это и позволило К. самостоятельно добраться домой.
Экстренная госпитализация и оперативное вмешательство с целью транспедикулярной фиксации патологического сегмента сломанного позвоночника не заставили себя долго ждать.
Вот тут то и «всплыл» сокрытый работодателем несчастный случай ...
Дело находилось в моем производстве почти год.
Рассчитывая на здравомыслие руководства работодателя, письменно и мотивированно предложила им добровольно выплатить пострадавшему утраченный заработок по состоянию на текущую дату, минимально компенсировать причиненный моральный вред, возместить стоимость приобретенной за свой счет металлической конструкции, «вживленной» в позвоночник, ну и оказать посильную материальную помощь.
На мой взгляд, с учетом тяжести травмы – весьма скромно…
Обещали долго и много, сделали мало…
На досудебной стадии работодатель согласился лишь выплатить компенсацию морального вреда. Причем, соглашение им было составлено таким образом, чтоб максимально обезопасить себя от любых наших дальнейших «поползновений».
Подкорректировав немного сие произведение и получив «что дали», я взяла небольшой тайм-аут...
Чтобы не уточнять возрастающий с каждым днем размер требований, иск о возмещении утраченного заработка и компенсации расходов на лечение был подан в суд ближе к прогнозируемому окончанию восстановительного лечения и установлению К. инвалидности.
Сумма, по сравнению с предложенной ранее, выросла в два раза!
Решение суда первой инстанции о частичном удовлетворении иска обжаловалось и работником и работодателем.
Мной – в части незаконного уменьшения утраченного заработка на сумму НДФЛ.
Ответчиком – во всем ином.
Апелляционным определением Белгородского областного суда от 03.02.2015 г. решение по принесенной мной жалобе изменено (в сторону увеличения суммы утраченного заработка, подлежащего возмещению), а по жалобе оппонента – оставлено без изменения.
А примечательно в данном деле, помимо долгожданной победы, еще и вот что:
Первоначально наши требования были заявлены к двум ответчикам: в части взыскания утраченного заработка – к работодателю, в части возмещения расходов на оплату специального мед. оборудования, установленного К. при операции, – к ФСС.
Однако в ходе производства по делу, с учетом недобросовестности ответчика-работодателя, я уточнила требования и, применив положения части 4 ст. 10 ГК РФ, все упомянутые в иске суммы принципиально потребовала взыскать именно с него.
После чего представитель Фонда социального страхования, который до этого момента, как и ответчик, считал, что утраченный заработок полностью компенсируется выплатой пособия по временной нетрудоспособности, вообще перестал высказываться на эту тему.
Чего, собственно, мне и хотелось )))
P.S.
Документы по настоящему делу не деперсонифицирую, т.к. разрешение на их публикацию от доверителя имеется.
P.P.S.
Добрую службу при работе по этому делу мне сослужили статьи Коробова Е.А.
За что ему огромное спасибо!!!