Особенности страхового дела

Есть такой анекдот: что такое особенности страхового дела в России по сравнению с Западом, при условии, что страховых премий собрано на 100 миллионов, а страховых выплат произведено на 60 миллионов? Правильный ответ: на Западе радуются 40% прибыли, а у нас расстроены 60% убытков

Преамбула

Это было моим первым делом после получения статуса адвоката. В этом деле всё было, как у О`Генри — «и короли, и капуста».

У Доверителя была жизненная проблема — он застраховал дорогостоящий автомобиль по КАСКО, наступил страховой случай, однако страховая компания отказала в выплате. Стандартная история — страховые компании собирать премии горазды,  а производить выплаты — жадны. И мы пошли в суд.

Первая инстанция. Делай раз.

По-большей мере, иски о взыскании невыплаченного страхового возмещения относятся, на мой взгляд, к категории «стандартных» дел, то есть таких дел, которые не требуют значительных процессуальных усилий.

Но, видимо, правило 95% и 5% относится не только к людям, но и к делам :) На стадии подготовки иска, при изучении документов, я указал Доверителю на особенность дела, которая могла бы сыграть резко отрицательную роль в принятии решения Судом. Доверитель моим словам большого значения не придал; иск пошел в суд.

В ходе рассмотрения дела страховая компания активно возражала против исковых требований. Основанием для возражений послужило следующее обстоятельство:  предметом страхования выступило транспортное средство, застрахованное по условиям «Полное КАСКО», что, согласно условиям договора страхования, изложенным в полисе, предусматривало возмещение ущерба по рискам «Ущерб» и «Угон». В результате ДТП транспортное средством было полностью уничтожено — сгорело, фактически от автомобиля остались только металлические части кузова.

И страховая компания заняла крайне интересную позицию — факт страхования транспортного средства Истцом она признавала. И факт пожара, уничтожившего транспортное средство, она признавала. И факт обращения Истца за страховым возмещением она признавала. Но свой отказ в выплате возмещения считала правомерным по той причине, что, дескать, поскольку во время пожара были уничтожены все идентификационные знаки транспортного средства (VIN), то, по мнению страховщиков, Истец не смог доказать наступление страхового случая именно в отношении застрахованного имущества. 

В какой-то момент разбирательства Доверитель решил, что моя позиция не слишком наступательна, и представителя в процессе заменил.  

Суд первой инстанции разбирался в деле тщательно — и экспертизы проводил, и экспертов допрашивал, и документы приобщал, и даже выездное заседание проводил — лично осматривал останки (sic!) транспортного средства. 

Суд первой инстанции исковые  требования удовлетворил: взыскал страховое возмещение, потребительский штраф, моральный вред и судебные издержки.

Апелляционная инстанция: делай два!

Ожидаемо — страховая компания подала апелляционную жалобу, в которой привела «неотразимый» аргумент (это та особенность, о которой я предупреждал Истца): оказывается, в страховом полисе и в заявлении Истца о страховом случае были указаны разные VIN, а значит, по мнению страховой компании, речь шла о том, что в пожаре пострадал… незастрахованный автомобиль....

Суд апелляционной инстанции разбирался в деле тщательно — он и разные VIN  в страховом полисе и заявлении о выплате оценил, он и ответ из НЦБ Интерпола (о том, что авто с таким VIN в Белоруссии зарегистрировано) приобщил, он и запрос в ГИБДД послал. 

В итоге суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил, и постановил новое решение, в исковых требования полностью отказав.

Основной вывод: Истец застраховал автомобиль, но не доказал, что сгорел именно он, а потому и права на страховую выплату Истец не имеет.

Кассация: делай три!

Истец пришел ко мне, поведал сию грустную историю, принес копии материалов дела, и спросил: что можно сделать?

Я поведал ему «обнадеживающую» статистику результатов кассационного обжалования — как по субъекту, так и по спорам со страховыми компаниями в целом… Однако, предоставленные мне материалы меня реально заинтересовали, и я взялся.

В рамках подготовки кассационной жалобы понадобилось изучить материалы дела в натуре (обнаружились сюрпризы «от кутюр», сиречь — от суда), побеседовать со специалистами и сделать несколько запросов.

Выяснились крайне интересные обстоятельства: во-первых, в полисе и заявлении о страховом случае действительно указаны разные VIN, но… в приложении к полису — акте осмотра транспортного средства — сотрудником страховой компании рукописно вписан правильный VIN, а полис распечатан на компьютере, и в нём указан VIN, относимый к автомобилям производства Ульяновского автозавода, а все остальные записанные  данные относятся к авто Истца. Во-вторых, как выяснилось, суд апелляционной инстанции делал запрос в ГИБДД, да вот ответа почему-то не дождался; а ответ, как выяснилось по запросу — в пользу Истца. В-третьих, ранее, до спорного страхового случая, по этому же страховому полису (c неправильным VIN) страховая компания  уже производила выплату, и сомнений в застрахованном предмете у неё не было. Интересно, нет так ли?

Вот и кассационная инстанция заинтересовалась…поскольку основным доводом страховщиков была «недоказанность» наступления страхового случая из-за невозможности установления VIN, я оперировал умозрительным доводом: при наступлении риска «Угон» (предусмотренного полисом) VIN в натуре также предъявить невозможно — ввиду отсутствия самого угнанного автомобиля… кассация, как я уже написал выше, заинтересовалась,  и решение суда апелляционной инстанции отменила.

Апелляционная инстанция: делай четыре!

После указаний кассации суд апелляционной инстанции тщательно разбирался в деле: он и экспертов допрашивал, и сохранившиеся (представленные нами) обгоревшие номерные знаки осматривал, и страховой полис с приложением-актом осмотра непосредственно изучал, и ранее принятые судебные акты приобщал, и постановления об административных правонарушениях с фотовидеофиксацией по транспортному средству Истца исследовал. Суд апелляционной инстанции даже по собственной инициативе Центральную акцизную таможню запрашивал (видимо, не совсем доверяя представленной нами таможенной декларации о ввозе), и только получив оттуда ответ, принял решение — решение суда первой инстанции… ээээ… изменить.

Оказывается, суд апелляционной инстанции решил, что первоначально суд первой инстанции и судебных издержек взыскал много, и сумму денежной компенсации морального вреда преувеличил, а самое главное — потребительский штраф (как неустойку) — не уменьшил.

Исполнение: делай пять!

К настоящему времени решение в части выплаты практически исполнено.

И тут я подумал: а пуркуа бы и не па? Вот как-то я считаю, что что «потребительский» штраф — в размере 50% от суммы требований потребителей, не исполненных в добровольном порядке — действительно является неустойкой; причем — законной (то есть установленной законом, а не договором) неустойкой; при этом «законная» неустойка является минимальным размером неустойки (ведь условия договора, ущемляющие потребителя — в частности, уменьшающие размер неустойки, установленной Законом  — являются ничтожными), а иное толкование, в том числе и со стороны суда — является вторжением в сферу правомочий законодателя. Да и Пленум ВС РФ меня в этом поддерживает :)

и подал я еще одну кассационную жалобу.

Кассация: делай шесть!

Жалоба поступила, принята, решения пока нет...

Вот, собственно, и вся на настоящий момент история об особенностях страхового дела в России…

ЗЫ: надеюсь, что коллегам будут полезны собранные мною сведения о порядке маркировки транспортных средств, и об особенностях работы некоторых подразделений правоохренительных органов.