Сколько раз в арбитражных судах могут отменяться вышестоящими инстанциями судебные акты в рамках одного дела.

  Это дело поначалу на большую продолжительность также явно не претендовало. Банальное взыскание задолженности за работу спецтехники с организации в пользу индивидуального предпринимателя. Цена иска также была далеко не заоблачной. Между сторонами имелся, путь и составленный в корявых формулировках, но всё же содержавший все существенные условия договор, в течение первого этапа «сотрудничества» даже подписывались акты выполненных работ, в остальной части время, которое проработала техника истца в интересах ответчика, прекрасно рассчитывалось по путевым листам. При этом организация-должник держалась на плаву и явно не обиралась становиться банкротом. Создавалось впечатление, что как это часто бывает в сфере строительства, заказчик стал затягивать с оплатой моему доверителю из-за того, что либо хотел несколько месяцев попользоваться деньгами либо ему самому тянули с оплатой за выполненные работы контрагенты. 

  Первые признаки того, что всё не совсем так просто, появились после того как будущий ответчик получил претензию. Последовал звонок на мой номер телефона. Я услышал явной воспитательной направленности монолог о том, как нехорошо присылать претензии. На последовавший от меня резонный вопрос о том есть ли желание погасить задолженность, мне ответили, что во всём разберутся и перезвонят. На том стадия досудебного урегулирования спора и завершилась. 

  Ещё при изучении полученных от доверителя документов я, прочитывая возможные действия оппонентов, обратил внимание на тот факт, что только несколько тысяч рублей (5300 р. если быть точным) моему доверителю должны за периоды работы спецтехники, по которым сторонами подписаны акты. Основной же объём задолженности подтверждался только путевыми листами. При этом от имени должника путевые листы были подписаны главным инженером и скреплены его личным прямоугольным штампом. Из-за этого, в числе прочих была небольшая вероятность того, что главного инженера, который за несколько месяцев мог проставить свой штампик в документах на пару миллионов «иностранных рублей» попытаются уволить задним числом или изобразить «злодеем-мошенником». Подготовив на случай подобных «финтов ушами» от ответчика план действий (а заодно — и пару соответствующих ходатайств), я отправился в суд первой инстанции.

  Однако представитель ответчика меня поначалу разочаровал: указания на «неправильную» претензию, доводы о том, что никакого договора между сторонами не было, а истец оказывал ответчику «услуги по разовым сделкам», ссылка на подписанный только ответчиком  акт сверки взаимных расчётов, согласно которому моему доверителю должны всего 5300 рублей, но платить, непонятно почему, не хотят… Всё это, мягко говоря, меня не впечатляло. Не впечатлило и судью — после второго заседания по делу исковые требования были удовлетворены.

  Единственной ложкой дёгтя стало отражённое в решении мнение суда о том, что указание сторонами в акте выполненных работ (услуг) на их стоимость, отличную от стоимости, указанной в договоре, является изменением условия договора о цене. Из-за этого было взыскано около 91% от первоначально заявленной ко взысканию денежной суммы. Тем не менее такой исход дела доверителя вполне устроил и апелляцию мы подавать не стали.

  Зато апелляционную жалобу подал ответчик. Ничего нового я в жалобе не прочёл — доводы, высказывавшиеся в суде первой инстанции, собранные в жалобу. 

  Подготовив краткий отзыв, также не содержавший ничего интересного, я отправился в город-герой Тулу, так сказать, поддержать решение Арбитражного суда Калужской области в Двадцатом апелляционном.

  И здесь, уважаемые коллеги, в моей скучноватой доселе публикации начинаются главные «интересности».

  Интересностью номер «раз» был последовавший мне вопрос председательствующего «Чем вы можете доказать тот факт, что акт выполненных работ вообще направлялся ответчику?» Ответ, что приложенной ещё к иску почтовой квитанцией и почтовым уведомлением о вручении заказного письма ответчику, суд явно не устроил. В заседании объявили перерыв, ничем сие решение не мотивировав и никого никаких доказательств предоставить не попросив. С тем, чтобы раз и навсегда закрыть поднятый судом вопрос о направлении акта выполненных работ (услуг), вспоминаю разговор с доверителем о том, что акт он направлял в адрес ответчика несколько раз и только последний конверт не вернулся, после чего прошу доверителя поискать вернувшуюся корреспонденцию. Как ни странно, заветный конверт нашёлся.

Конверт с актом, почтовую квитанцию и распечатку с сайта почты о долгом блуждании письма и последующем возвращении к «хозяину» вежливо вручаю суду в следующем заседании. Однако мои дополнения также вежливо укладываются в глубины дела, а мне начинают сыпаться вопросы о сроке действия договора. Начинаю чувствовать подвох, выдерживая спокойствие, называю даты, и, стараясь ответить на стоящие в очереди вопросы до их постановки, поясняю, что всё хорошо — техника работала в период договора, это подтверждается материалами дела...

  И тут мой рассказ перебивает неожиданная фраза председательствующего о том, что срок действия договора истёк и мне о нём больше говорить не надо… Как говорится, то ли лыжи не едут, то ли я что-то недопонял. Но я всё понял правильно: за утвердительным предложением последовало побудительное — мне предложили без учёта заключённого между сторонами договора доказать, что моему доверителю ответчик вообще что-то должен. После этого, в довесок потребовав от сторон акт сверки взаимных расчётов, суд отложил рассмотрение дела почти на месяц.

  Запах предстоящей отмены или, как минимум изменения решения суда первой инстанции усилился после того, как я узрел на сайте суда определение об отложении судебного разбирательства. Сей чудесный документ уже содержал оценку судом главных предоставленных мной доказательств — заключённого меду сторонами договора и путевых листов, как не относящихся к делу!!! 

  Поняв, к чему идёт дело, и то, что напоминать суду в следующем заседании положения некоторых статей из частей первой и второй Гражданского кодекса в устном порядке мне не позволят, я решил подкрепить позицию для рассмотрения дела судом кассационной инстанции, создав максимально негативную диспозицию для по сути уже обозначенного для сторон постановления суда апелляционной инстанции, которое явно будет не в пользу моего доверителя. Я предпринял следующие меры:

1. Так как представитель ответчика активно выражал согласие на подписание своей версии акта сверки взаимных расчётов, согласно которому моему доверителю должны 5300 рублей, и был согласен получить от него ценное письмо с текстом акта, который я вежливо вызвался подготовить -  то я составил акт сверки на основании путевых листов на сумму, равную цене иска, в этот же конверт в качестве бонуса вложил и акт выполненных работ-услуг на ту же сумму. 

2. В письменном виде сформулировал своё мнение о том, можно ли просить оплаты за оказанные услуги после истечения срока договора. И, как только у меня на руках оказались почтовые документы о том, что ответчик указанное в п. 1 отправление получил — всё это добро отправил в суд апелляционной инстанции.

  Суд апелляционной инстанции даже немного превзошёл мои ожидания, не изменив решение и взыскав в пользу истца задолженность в 5300 рублей, которую ответчик признавал, а полностью отменив решение, отказав в иске и взыскав в пользу ответчика 3000 рублей госпошлины. Неверное толкование норм положений гражданского кодекса о действии договора в тексте апелляционного постановления резало глаза, вопроса о том, подавать или нет кассационную жалобу не вставало.

В кассационной жалобе главным доводом было неправильное применение судом второй инстанции норм материального права, закреплённых в ст. 425, 779, 781 ГК РФ. В дополнение не забыл упомянуть и о занятном определении об отложении, носившем по сути своей характер некоего «предварительного апелляционного постановления», напомнил и про не получившие никакой оценки доказательства получения ответчиком акта выполненных работ-услуг. Одним словом, постарался не забыть ничего. Просил отменить апелляционное постановление и оставить в силе решение суда первой инстанции.

В Арбитражном суде Центрального округа мне забыть про договор никто не советовал, что воодушевляло. Согласившись с моими доводами в части неправильного применения судом апелляционной инстанции правовых норм о договорных обязательствах, суд апелляционное постановление отменил. Радоваться было рано — первоначальное решение Арбитражного суда Калужской области тоже «полетело». И причиной стало то, на что я по просьбе доверителя закрыл глаза — ошибочное мнение суда первой инстанции о том, что указание в акте работ (услуг) их стоимости, отличной от стоимости по договору является изменением условий договора. 

Однако в целом постановление суда кассационной инстанции вселяло надежду — дело уходило на новое рассмотрение в Арбитражный суд Калужской области с указанием на то, что суду просто необходимо установить объём оказанных услуг и цену исходя из которой они должны быть оплачены. При этом негативная оценка предоставленных мной доказательств, была признана ошибкой. Говоря другими словами, суду первой инстанции было необходимо просто сделать правильный расчёт подлежавшей взысканию суммы. 

  Думаете, что хорошая развязка близко? Я тоже на это надеялся, а самое «веселье» оказалось впереди.

  Прочитав постановление столь высокой судебной инстанции, доверитель посчитал, что дело уже по сути выиграно и судье Арбитражного суда Калужской области остаётся лишь немного поработать с калькулятором. Поэтому он, дабы сэкономить на транспортных расходах и оплате юридической помощи, попросил меня не участвовать в судебных заседаниях и ограничиться направлением при необходимости в суд документов. Направлять в суд первой инстанции пришлось только «уточнение позиции по делу» о котором судья дважды без какой-либо конкретики просила в определениях. «Уточнение» заключалось в том, что мы по-прежнему поддерживаем исковые требования в полном объёме. Никаких дополнений, уточнений или новых доказательств от ответчика в ходе нового рассмотрения дела судом первой инстанции не поступало. Судом ничего ни у кого не истребовалось.

И вдруг раздаётся гром над зданием суда среди ясного неба — на сайте  появляется резолютивная часть решения об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объёме. Спустя неделю читаю полное решение и изумляюсь — в удовлетворении требований отказано потому, что ответчик принёс приказ об увольнении того самого главного инженера, подписывавшего путевые листы, якобы вынесенный как раз в тот период, когда доверителю перестали платить. Причём из решения следовало, что этот приказ и платежка об уплате задолженности в 5300 рублей, которую ответчик всё время признавал, были предоставлены ответчиком при новом рассмотрении дела. 

  Знакомлюсь с материалами дела и вижу, то новое ключевое доказательство в виде приказа об увольнении главного инженера чудесным образом попало в материалы при рассмотрении дала судом кассационной инстанции, будучи приложенным к уточнению (о котором я не знал и в глаза его не видел), поступившему в суд буквально накануне последнего заседания. При этом доказательство никем не упоминалось и судом Кассационной инстанции не исследовалось. И уж совсем комичным способом в деле оказалась упомянутая выше платёжка — 14 января 2016 г., в период между вынесением Двадцатым арбитражным судом апелляционного постановления и подачей мной на него кассационной жалобы документ попросту занесла в канцелярию суда первой инстанции представитель ответчика вместе с заявлением о выдаче исполнительного листа на 3000 рублей госпошлины. Поступивший в суд таким незамысловатым способом документ был педантично подшит в материалы дела, несмотря на то, что само дело было рассмотрено судом первой инстанции месяца четыре назад и с тех пор успело побывать в вышестоящем суде. При рассмотрении дела судом кассационной инстанции о платёжном поручении, также как и о приказе, не было сказано и слова. 

В тексте апелляционной жалобы заявляю ходатайства об истребовании в налоговой и пенсионном фонде сведений о том, до какого момента ответчик платил за главного инженера НДФЛ и пенсионные отчисления. В жалобе указываю, что действия арбитражного суда Калужской области считаю нарушением нормы процессуального права, закреплённой в п. 2 ст. 289 АПК РФ РФ, согласно которой указания арбитражного суда кассационной инстанции, в том числе на толкование закона, изложенные в его постановлении об отмене решения, судебного приказа, постановления арбитражных судов первой и апелляционной инстанций, обязательны для арбитражного суда, вновь рассматривающего данное дело. Помимо этого высказываю, подкреплённое добрым десятком фактов, мнение об очевидности фальсификации приказа об увольнении главного инженера, «обнаружившегося» почти через год судебных разбирательств. Не забываю упомянуть и о «маленьком несоответствии» требованиям процессуального закона способа появления в материалах дела как приказа так и платёжного поручения. 

Приятно удивил текст определения суда апелляционной инстанции о принятии жалобы к производству, из которого следовало что обе моих просьбы об истребовании доказательств удовлетворены — из пенсионного и налоговой истребуют сведения до какого момента по их данным главный инженер был работником ответчика.

Ответы на запросы суда расставили всё на свои места — согласно сведениям, ежеквартально направлявшимся самим ответчиком, главный инженер проработал у ответчика ещё полгода с момента своего «увольнения» и все путевые листы подписал, будучи его сотрудником. Весьма забавно выглядели после оглашения ответов на запросы объяснения представителя ответчика в стиле «да он работал… а потом уволили… а потом снова работал, вроде бы… а потом опять уволили… вообще ошибка какая-то наверное».

В этой ситуации судьям не оставалось ничего иного как в очередной раз отменить решение Арбитражного суда Калужской области и выполнить, наконец, указание Арбитражного суда Центрального округа, скрупулёзно установив объём услуг и их цену и взыскав, наконец, в пользу доверителя денежную сумму, которую мы и просили взыскать первоначально, за вычетом 5300 рублей застенчиво перечисленных на счёт истца ответчиком в далёком январе 2016-го. Примечательно, что текст апелляционного постановления содержал сразу три таблицы подробных расчётов. 

На этом продолжавшаяся почти два года судебная эпопея подошла к концу. Потом мы, конечно же взыскали с ответчика все накопившиеся за это время судебные расходы… Но это уже совсем другая история, которая на фоне описанных выше событий отдельного упоминания не заслуживает. 

К тем коллегам, которые набрались терпения и дочитали публикацию до конца, у меня вопрос, порождённый исключительно любопытством: 

Какое максимальное количество раз в ходе вашей практики полностью отменялись вышестоящими инстанциями судебные акты арбитражных судов в рамках одного дела? (дела о банкротстве не в счёт)