По заголовку может сложиться впечатление, что эта история- об уголовном преследовании или о клевете. Совсем нет! Именно так, фактически, назвали моего доверителя в приказе о привлечении к дисциплинарной ответственности в виде выговора.
Доверитель работает водителем в крупной организации. В какой-то момент руководство заподозрило, что работники подворовывают топливо в процессе заправки автомобилей, и провело служебную проверку: путевые листы и чеки об оплате топлива сверили с данными системы Глонасс, а затем просмотрели записи с камер видеонаблюдения автозаправочных станций.
Логично предположить, что подозрение о краже следует проверять в полиции, однако работодатель решил обойтись без этой утомительной процедуры.
Иск о признании незаконным приказа о выговоре и компенсации морального вреда был кратким: изложены факты, предшествовавшие привлечению к ответственности, и указаны обстоятельства, свидетельствующие о недоказанности кражи. Ведь именно на работодателя возлагается обязанность доказать как наличие проступка, так и соблюдение процедуры привлечения к ответственности.
Судом были исследованы несколько видеозаписей с камер АЗС: две, на которых, по мнению работодателя, очевидны факты хищений, и одна- для демонстрации того, как происходит заправка автомобиля, когда хищения нет.
«Очевидность» хищений ответчик мотивировал тем, что на соответствующих видеозаписях видно, как автомобиль моего доверителя «намеренно» встает к топливораздаточной колонке так, чтобы задняя часть, где находится бензобак и багажник, была скрыта от камер видеонаблюдения топливораздаточной колонкой. И якобы в процессе заправки некие манипуляции водителя, скрытые от камеры, свидетельствуют о частичной заправке топлива в бак, и частичной- в канистру, находящуюся в багажнике.
Видеозаписи были прокомментированы ответчиком в отзыве на иск поминутно и местами посекундно, и выглядело все это весьма убедительно. Однако на мой прямой вопрос о конкретных объемах якобы похищенного топлива, расчете этого объема и документальном обосновании расчета ответ не был получен ни в суде первой инстанции, ни в дальнейшем.
Сами же видеозаписи, на которых ответчику было «очевидно» хищение, для нас такими очевидными не являлись- мало ли что кому «показалось». Ответчику показалось, что хищение было, нам- что его не было.
В конечном счете, именно недоказанность фактов хищения и была основной причиной удовлетворения иска.
За решением суда последовала многостраничная апелляционная жалоба с повторением отзыва на иск, а также с подробным описанием иных «прегрешений», в которых был повинен мой доверитель. Однако суд апелляционной инстанции, вслед за нашими возражениями, отклонил их, поскольку основанием для вынесения оспариваемого приказа они не являлись. Кроме того, апелляционная инстанция «припомнила» ответчику и отказ обращаться в правоохранительные органы за расследованием.
С согласия доверителя публикую некоторые документы по делу, изменив персональные данные.