Климята первый известный адвокат на Руси. Часть 2.

Территориальное устройство.
 
Основной и главной территориальной единицей являлся Господине Великий Новгород, который в целом понимался как «стол», то есть, главный, «престольный». Новгородская земля понималась, принадлежащей в целом Новгороду, но имела внутреннее территориальное деление на пятины, пять концов. Прежде всего, на пять концов делился сам Новгород, это: Загородский, Неревский, Людин, Славенский и Плотницкий. Каждый конец Новгорода имел своё вече и делился на две сотни, однако, до стен имелось деление на тысячи. СотнИ (ударение на последний слог) делились на улицы. Соответственно, во главе их стояли кончанские, сотские и улицкие старосты. Во время войны каждая улица, сотнЯ и конец составляли свою военную часть, входившую в ополчение.
 
По пятинам определялись и прилегавшие к Новгороду пять провинций, ближайшие к нему, например, Старая Ладога была пригородом в Водской пятине Земли Новгородской.
 
Кроме того, было деление на «посады», «концы», «улицы» или «ряды». Пригороды, такие как Ладога, Русса, Новый торг, Порхов, управлялись посадниками от «стола».
Волости или земли — провинции, которые понимались как возглавляемые пригородом, либо городом, если не принадлежали пригороду, то входили в пятины, либо были самостоятельными из-за удалённости, как, например, Тре или «Терский берег» на севере.
 
Когда Новые Луки и Ржев отказались платить из своей казны в Новгородскую, то Новгород их воевал. Разделялись волости также и по принадлежности к конкретному правлению. Так, различались волости новгородские, т.е. принадлежащие Великому Новгороду, волости боярские, волости св. Софии, — т.е. владычные, — волости монастырские и волости княжеские — иначе «князчина».
 
Погосты – территориально объединённый и под единой администрацией ряд поселений, это не современные «кладбища», здесь сохранился древний смысл от слова «гости», то есть место, куда вся округа приходит торговать с пришлыми купцами, а заодно справляются совместные празднества. Погост был в главном для округи поселении, которое понималось и как самостоятельное, например: «Тервенический погост». Сами провинциальные поселения управлялись посадником всей пятины, провинции, или имели собственного посадника, как, например, в Торжке, а могли и самостийность взять, как Псков, имели и своё управление в виде своего вече и старосты.
 
Территориальное устройство было в те времена связана и с делением населения на классы, поскольку неразвитость технологий вела естественно к привязке населения к определённой территории, а это предопределяло феодально-сословное устройство общества.  
 Основной единицей конечно была община, преимущественно крестьянская, но в городах так же сохранились остатки такого общинного устройства. Община формировала мужское ядро из мужчин родственников, которое именовалось «братчина». К слову сказать, «дружина» являлась в значительной степени противопоставлением «братчине», так как не была привязана к территории и формировалась не по родственному принципу, а по принципу набора лиц более приверженных к ратному делу. Руководил общиной сход, он же «вече». Кроме того, в общине избирался староста.
 
Традиционно любая славянская община делилась на «сотнИ», а те объединялись в «тысячи». Это, так называемый, военно-мобилизационный тип общества, остатки военной демократии. Такой порядок был необходимым и естественным, так как позволял быстро собраться в военный поход, но не только, по этому делению собирались и для массовых работ, распределяли общинные земли и угодья, а впоследствии возникали уже цеховые корпорации ремесленников и купцов.
 
В городах, соответственно, так же сохранялись братчины, как местные, внутри города, мужские собрания, так же были местные старосты, были тысячи и сотни. Возникли уже специализированные, связанные одной профессией сотни купцов и ремесленников.
 
Крупные вотчины имели собственную социальную структуру, управлялись своими туинами и отроками, то есть, служащими у землевладельца лицами. Феодалы имели и собственные воинские подразделения, это было необходимо, для того, чтобы держать в подчинении население обширных и отдалённых вотчин.
 
Мужчины образовывали и временные объединения, «дружины» в целях добычи полезных ископаемых, торговых или военных, а так же грабительских походов. Новгородцы часто промышляли ушкуйничеством, на лёгких судах, ушкуях, задолго до куликовской битвы они успешно громили по всему поволжью татарские города, брали Казань и Саркел, но так же не стесняясь нападали на города русские или черемисские.
 
Что касается семьи, то брак был церковным. Положение женщины было в значительной степени свободным, она самостоятельно наследовала, заключала сделки, владела и управляла своим имуществом. Собственность супругов понималась как раздельная, и имущество жены было только в управлении у мужа. 
 
Сословное деление.
 
Экономический уклад того времени естественно привязывал человека к определённой территории и к определённому роду занятий, отсюда и сословное деление феодального общества. Прежде всего, население делилось на горожан и селян. Горожане были основной группой, они, например, участвовали в Вече, хотя могли туда по важным вопросам и селяне заявиться.
 
Прежде всего, из горожан следует выделить бояр, как высшее сословие, владевшее землями и капиталом и ссужавшее купцов деньгами, либо товарами.
 
Следующим сословием были «Житьи люди» — это были меньшие землевладельцы и с меньшим капиталом, не занимавшие высших должностей, иногда они пускались в торговлю, впрочем, и бояре этим не брезговали. Купечество делилось на гильдии, высшей из которых была гильдия Св. Иоанна именовавшаяся «Ивановское сто». Вступительный взнос в эту сотнЮ был очень велик 50 серебряных гривен в XII в. Это, очевидно, была корпорация богатых оптовых торговцев. Более мелкие розничные торговцы ассоциировались в другие известные как сотнИ. Именно эта низшая группа торговцев, именуемая купцами, упоминается в Новгородской судной грамоте 1471 г. после житьих людей.
 
В «чёрных людях», низшем городском сословии, числились ремесленники, мелкие торговцы, рабочие, рядовичи (заключившие с феодалом «ряд», то есть договор, по которому служили).
 
Холопы, челядь – рабочее полурабство, возникало в силу невыплаты долга, пленения, преступления, добровольного поступления на службу, даже дворня (дворяне), в том числе такие высокопоставленные, как туины, понимались как холопы, поскольку за работу им не платили, трудились они за прокорм, однако дворню в отличие от других холопов нельзя было продать, так как холоп-должник, выплатив долг мог уйти.
— Рабы – общее название полностью зависимых, которых можно было продавать как вещь и убийство которых хозяином не преследовалось.
 
В селянах так же могли быть бояре, владевшие землями и в силу разных причин проживавшие преимущественно в селе, а так же были своеземцы (земцы) — не бояре, но люди, которые имели свою землю (отсюда и название), часто своеземцами были городские жители, приобретавшие двор, несколько дворов или деревеньку и сдававшие их крестьянам по исполовне, по сохранившимся спискам в земцах были и купцы, и дети попов, и чёрный городской люд, но земцами были и просто мелкие землевладельцы, сами обрабатывавшие свой участок земли.
 
Крестьянское же населении делилось на:
— Смердов – свободные крестьяне объединённые в общины, жившие на государственных землях и обрабатывавших эти земли;
— Половников, исполовников – крестьян, получивших ссуду, «покруту», от феодалов и работавших на его земле, плативших подати и несших различные повинности лишь в пользу феодала, отдавали половину дохода, «йсталу», за пользование землёй и орудиями;
— Изорников – от «орать» — пахать, половников, занятых хлеборобством;
— Огородников – половников, занятых огородничеством;
— Кочетников – половников, занятых рыболовством;
— Закупов – от «купа» – долг, бравшие долг и временно, до полной выплаты долга, попадавшие в зависимость от владельца земли, если закуп совершал преступление или сбегал, его обращали в холопство, в отличие от половников, для которых долг был дополнительным обязательством к пользованию имуществом, для закупа долг был основным обязательством;
— Одерноватые холопы – низшая ступень, полные рабы, ставшие таковыми в результате невыплаты долга или совершения какого-либо проступка, одерноватые, очевидно в силу прикрепления их к земле, дёрну;
 
Духовенство было хотя и автономно, но при этом не теряло связь со светом. Священники в Новгородской земле не образовывали особого сословия, избрать на должность попа могли и ремесленника, и купца, и житьего человека и крестьянина. Более того, посвященный в духовный чин человек не порывал с миром, продолжал заниматься прежними делами. Огромной была роль архиепископа, который имел собственное войско (владыческий полк) и слово которого было крайне весомо.
 
Особый класс составляло монастырское население, так как монастыри были крупными землевладельцами и имели автономное управление, сами разбирались с делами подчинённого им населения. В новгородской земле монастырей было больше, чем на всей Руси и они были самыми крупными землевладельцами. Когда Новгород уничтожался, а это произошло не сразу (уничтожение осуществлялось в несколько этапов на протяжении двух поколений московских князей) были уничтожены все новгородские монастыри, и только это позволило окончательно уничтожить новгородское государтсво. В чём тут секрет? Представляю читателю самому разгадать его, многих удивят те факты, которые откроются, а кого-то это заставит по иному взглянуть на роль религии и духовенства.
 
Отдельно следует сказать о народе Новгородской земли в общем. Люди эти были удивительные. Они освоили и продолжали постоянно осваивать неизведанные земли. Собирали и осуществляли далёкие экспедиции, встречаясь с ранее неизвестными народами, имели развитые ремёсла и торговлю. Были новгородцы в массе своей грамотны и просвещены, причём, очевидно, им приходилось овладевать многими языками, поскольку нужно было общаться и с купцами из других стран, и изучать языки тех народов, с которыми они встречались при освоении новых земель (находят берестяные грамоты писанные рунами и по-фински). Если кому-то будет интересно, отсылаю к изучению древнейшей из обнаруженных русских книг, так называемого «Новгородского кодекса». Книга эта позволяет понять, что знание и изучение языка не было для этих людей пустой забавой, а представляло собой подлинный научный поиск, обретение и всестороннее развитие собственной культуры.
 
В общем, можно сказать, что пресловутую «американскую мечту» и «общество равных возможностей» придумали вовсе не в США, а в Новгороде Великом. Это на самом деле «новгородская мечта». Население Новгорода было равным, даже в суде выступали как равные, в том числе и холопы. Были тут свои «ранчо» в виде усадьб и землевладений. Были предприятия, например большое количество домн для выплавки металла, солеварни, пивоварни и иные. О торговле можно не говорить, товарооборот новгородской земли в два раза превышал товарооборот остальной Руси. Были и свои «ковбои» — ушкуйники, свои «пионеры» — первопроходцы неизведанных земель, свои «индейцы» — местное население, которое тоже угнеталось, хотя и не уничтожалось в таких ужасных масштабах и не сгонялось в резервации, но жестокости были. Однако, любой новгородец мог сказочно разбогатеть, а равно потерять всё в одночасье.
 
Историческая версия возникновения новгородского государства такова: В 1136 г. новгородцы вместе с псковичами и ладожанами на вече изгнали князя Всеволода Мстиславича и объявили о своей «Вольности в князьях». Это привлекло к Новгороду внимание многих русских князей, стремившихся занять великокняжеский стол, и на пути к нему получить поддержку Новгорода. Каждый претендент старался завести своих сторонников в городе. Формировались партии, ожесточенно враждовавшие между собой. Широкое развитие получило народное вече на Ярославовом дворище с участием всех жителей города, вечевые собрания в городских концах.
 
В данной версии предполагается, что до этого Новгород входил в Русь и подчинялся князьям. Однако это маловероятно. Вспомните как погиб князь Игорь, разорванный на две части древлянами из Искоростеня, восставшими против поборов, но это произошло в южном полесье, а северные леса были и есть тайга. Дело в том, что с хозяйственной точки зрения князю было не удержаться на новгородских землях. Это не южные лесостепи богатые чернозёмом. Даже в лучшие времена отряды бояр для сбора податей встречали существенные препятствия в виде сопротивления населения, претензий других бояр и их отрядов, ушкуйников и разбойников. Места тут до сих пор такие, что, зайдя в лес, можно из него не выйти, а в древности и того было страшнее, непроходимые болота, через лес можно только по тропинке пройти, тундра и озёра вперемешку со скалами. Природопользование требует большей заботы, и заставить просто так человека подчиняться сложно, он просто бросит всё и уйдёт за леса, болота, да горы. Только коллективная хозяйственная корпорация, объединённая интересом международной торговли, могла обеспечить тут цивилизационный подъём. По этой причине и князь тут был далеко не первым, хотя с точки зрения обеспечения власти необходимым лицом. «Земля наша обильна и богата, а порядка в ней нет» — вот вам и призвание варягов, корпорации потребовалось избавиться от внутренних раздоров, и когда это было осознано, нашли третейскую силу. События же 1136 года просто в очередной раз формализовали отношения с князем, показав его место, при этом очевидно, что социум уже настолько мощный, что способен выработать единую волю и диктовать свои условия. В это время была формализована и власть посадника, и функция вече.

(Продолжение следует)