Например, диспозиция ст. 245 УК РФ «Жестокое обращение с животными», не дает понимания того, что относится к жестокому обращению с животными; дается лишь перечисление наступления общественно опасных последствий – причинение увечья или смерти животному и субъективной стороны, как прямого умысла при наличии мотивов — хулиганских, или из корыстных побуждений, садистских методов или в присутствии малолетних.
Даже поверхностный анализ данной статьи позволяет сделать вывод о том, что привлечь за жестокое обращение с животными виновное лицо достаточно затруднительно вследствие некорректности формулировок; так, невозможно будет привлечь к ответственности лицо легкомысленно закрывшее животное в автомобиле, стоящем на солнцепеке, в результате чего животное гибнет от теплового удара, либо, держащее животное на привязи и оставившее его на длительное время без пищи и воды. Но и в случаях, когда, казалось бы, преступление является очевидным, привлечь виновного к ответу, удается далеко не всегда.
В этом отношении показательно дело Худоярова, который, разъезжая в своем автомобиле по Москве, из пневматического ружья отстреливал собак, не только не представляющих никакой угрозы для окружающих, но и, очевидно для фигуранта, имеющих хозяев.
Показательно, что на стадии предварительного следствия Худояров признал свою вину, и, в присутствии своего защитника заявил ходатайство о проведении судебного заседания в особом порядке.
В данном судебном процессе, представляя интересы потерпевших, я прекрасно понимал, что дело закончится небольшим штрафом, после чего Худояров вновь продолжит убийство беззащитных животных, тем более, ранее, он уже привлекался по ст.20.13 КоАП РФ к административной ответственности за стрельбу по воронам в общественном месте.
Поэтому я решил рискнуть и, потерпевшие, по моему совету, не дали своего согласия на слушание дела в особом порядке. Вот тут и начались проблемы, связанные, во-первых, с пробелами в действующем законодательстве; во-вторых, с вполне предсказуемым «ухудшением здоровья» обвиняемого, и, как следствием этого, его неявками в судебные заседания.
Дело, со стадии судебного следствия было возвращено прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ. На постановление мирового судьи подавались апелляционные жалобы и апелляционное представление прокурора, а, после рассмотрения дела апелляционной инстанцией – кассационные жалобы и кассационное представление.
Судебная коллегия по уголовным делам Мосгорсуда, оставляя в силе Постановление Черемушкинского районного суда города Москвы от 29 июня 2011 года, которым изменено постановление мирового судьи судебного участка N 429 района Черемушки города Москвы от 05 мая 2011 года о возвращении уголовного дела в отношении Х. Черемушкинскому межрайонному прокурору города Москвы, мотивировала кассационное определение тем, что:«…объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 245 УК РФ, выражается в жестоком обращении с животными, повлекшем общественно опасные последствия — их гибель или увечье. Субъективная же сторона преступления, предусмотренного ст. 245 УК РФ, характеризуется виной в форме прямого умысла, когда виновный сознает, что мучает животное, причиняет ему увечье или смерть, и желает этого. Обязательным признаком субъективной стороны является мотивация преступления. Закон предусматривает два обязательных мотива: хулиганские и корыстные побуждения. Состав преступления будет иметь место только в том случае, если указанные гибель или увечье сопровождались соответствующей мотивацией (хулиганские или корыстные побуждения) или имели место при наличии определенных условий (совершены с применением садистских методов или в присутствии малолетних). По данному уголовному делу не описаны ни форма вины, ни обязательный для этих составов мотив совершенных преступлений. Хулиганские побуждения также не раскрыты в описании преступного деяния». Т.е., по мнению Мосгорсуда стрельба в целях причинения смерти или увечья из пневматического оружия в общественном месте (одна собака была искалечена около остановки общественного транспорта), не является деянием, совершенным их хулиганских побуждений. В конце концов в январе 2013 года дело было прекращено за истечением срока давности, т.е., по нереабилитирующим основаниям.
Процесс широко освещался в СМИ, поэтому, нужный мне эффект был достигнут – вместо тихого завершения дела скромным штрафом, личность Худоярова получила широкую известность, тем более, что и фотографии его до сих пор можно найти в Интернете, соответственно, и оценка его действий со стороны большинства была резко негативной. Вследствие отсутствия единой практики по такой категории дел, суды могут занимать самые неожиданные позиции при квалификации преступлений, связанных с жестоким обращением с животными.
Так, Верховный Суд Российской Федерации, своим Определением от 12 марта 2002 г. № 41-кпо01-156, частично изменил приговор Ростовского областного суда от 18 сентября 2001 года в отношении Б., переквалифицировав его действия со ст. 245 ч. 2 УК РФ на ст. 167 ч. 1 УК РФ, мотивировав свое решение тем, что Б. отравил собаку с целью устранения препятствий при совершении разбойного нападения на семью К., К.А.
Хотя, по моему мнению, Б. действовал, давая собаке отраву, осознавал, что это может повлечь ее гибель и желал этого в целях совершения преступления в корыстных целях, т.е., тут можно согласиться именно с мотивами приговора суда первой инстанции. Немало проблем возникает и при толковании понятия «садистские методы», поскольку, само понятие «садизм» является не юридическим, а более относится к психиатрии и чаще всего используется для обозначения одной из форм сексуальной перверсии.
Поэтому суды вынуждены брать на себя несвойственную им функцию экспертов, решая, какие методы использовались виновным лицом при причинении смерти животному. Так, Королевским судом Московской области В. был осужден по п.п. «а» и «б» ч.2 ст. 158 УК РФ и ч.1 ст. 245 УК РФ за то, что он, вместе с Г. проник в квартиру в отсутствие хозяев, и, пока Г. искал ценные вещи с целью их хищения, убивал ножом кота.
Московский областной суд оставил приговор в силе, а кассационное представление прокурора без удовлетворения.