Обращение взыскания на единственное жилье должника. Законно ли обходить законодательный запрет?

Обращение взыскания на единственное жилье должника.

Написать данную публикацию побудило обсуждение решения суда, по делу, о котором рассказал нам уважаемый коллега Ермоленко Андрей Владимирович.

Коротко опишу суть проблемы.

Допустим, что должник по исполнительному производству имеет в собственности четырехкомнатную квартиру общей площадью 120 кв.м. и проживает в ней один. На иное имущество данного должника уже обращено взыскание и у него нет ничего, кроме данной квартиры, которая является единственным жилым помещением, в котором проживает должник.

Вопрос следующий. Может ли суд по иску взыскателя разделить право собственности на данную квартиру на две доли (1/2 и ½; 1/3 и 2/3; ¼ и ¾ и так далее), т.е. преобразовать право собственности в общедолевую, а затем разрешить обращение взыскания на одну из долей в целях исполнения решения суда о взыскании денежных сумм с должника?

ч.1 ст. 446 ГПК РФ содержит весьма простую для толкования норму, которая гласит следующее:

Взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на следующее имущество, принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности:

жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

Никакого двоякого понимания данной нормы не может быть, так как она ясная и не содержит какой-либо скрытого смысла, который может быть выявлен при её толковании.

Правильная ли данная норма. На мой взгляд, конечно же, она позволяет должнику, имеющему, например, в собственности дом площадью 1 000 кв.м., но являющемуся его единственным жильем, продолжать жить в огромном доме, избегая исполнения своих денежных обязательств. Всем понятно, что данная проблема подлежит разрешению, но вопрос кем, судом или законодателем. 

В ГПК РФ содержится явно выраженный запрет на обращение взыскания на единственное жилье, каким бы оно не являлось. Обходит ли данный запрет суд, если формально оставляя в собственности должника долю в праве общей собственности на жилое помещение, позволяет обращение взыскание на другую долю?

На мой взгляд, здесь суд фактически присваивает себе законотворческую функцию. Почему я делаю такой вывод?

ст. 16 ЖК РФ предусматривает следующее:

К жилым помещениям относятся:

1) жилой дом, часть жилого дома; 2) квартира, часть квартиры; 3) комната.

В собственности должника в данном случае имеется единственное жилое помещение в виде жилого дома или квартиры. ст. 446 ГПК РФ запрещает обращение взыскание именно на жилое помещение, т.е. в данном случае квартиру или дом. Она не позволяет преобразовывать право собственности должника на данные объекты в общедолевую. А прекращение права собственности на дом или квартиру является ничем иным, как обращением взыскания.

Если и согласиться с тем, что в некоторых случаях будет вполне справедливо и разумно поступать именно так, то кто должен вырабатывать критерии того, какая доля должна быть оставлена в собственности должника и возможно или нет вообще трансформировать право в долевую собственность. На мой взгляд, даже если в собственности у должника целый дворец, то он должен продаваться с торгов и часть денег от выручки должна передаваться должнику для приобретения им жилого помещения в том населенном пункте, в котором он проживает, с учетом определенных стандартов, но эти стандарты должен установить никак не суд, а законодатель.

Давайте представим, что суды будут сами изобретать, как обращать взыскание на единственное жилье. Получается, как говаривал дедушка Ленин, будет у нас законность и калужская, и владимирская, и московская и так далее. Во Владимире судья скажет, что хватит должнику дом в 2/3, в Москве – 1/3, а где-нибудь в Урюписке скажут, что и ¼ должнику будет вполне достаточно. Если можно сделать из права посмешище, то более удачного примера и не придумать.

Да, никто не спорит с тем, что в некоторых случаях существующая редакция ст. 446 ГПК РФ допускает вопиющие случаи несправедливости в отношении взыскателя в пользу интересов должника, но она подлежит отмене законодателем, который и должен предусмотреть все критерии и процедуры возможного обращения взыскания на единственное жилое помещение должника. А суды будут применять то, что решит законодатель. Напомню, что даже в США, там, где суды в определенных областях права, как например деликтное право и т.п., имеют широкие полномочия по формированию права, суды не могут обходить ясные нормы законодательства.

Напомню, что проблема уже являлась предметом рассмотрения КС РФ. Перечислю основные тезисыпостановления Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 N 11-П «По делу о проверке конституционности положения абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Ф.Х. Гумеровой и Ю.А. Шикунова». КС РФ в данном случае, понимая все проблемы ст. 446 ГПК РФ, не счел возможным признавать её не соответствующей Конституции РФ. Данный суд сказал, что лишь законодатель имеет право определить механизмы обращения взыскания на единственное жилье.

Итак, приведу выдержки с комментариями из данного постановления.

…право собственности на жилое помещение, являющееся для гражданина и членов его семьи единственным пригодным для постоянного проживания, не может рассматриваться как исключительно экономическое право, поскольку выполняет социально значимую функцию и обеспечивает гражданину реализацию ряда основных прав и свобод, гарантированных Конституцией Российской Федерации.

Иначе говоря, КС РФ исходит из того, что единственное жилое помещение не является просто материальным активом, на которое может быть обращено взыскание, а является объектом отличным от экономического актива. Именно поэтому отношение к его взысканию должно быть весьма осторожным и уж точно порядок обращения взыскания на него не может определяться судьями судов общей юрисдикции.

Осуществляя соответствующее правовое регулирование с учетом конкретно-исторических условий функционирования российской правовой системы, федеральный законодатель обладает определенной дискрецией в выборе тех или иных мер, направленных на обеспечение добросовестного исполнения гражданами своих гражданско-правовых обязательств и их ответственности, в том числе всем своим имуществом, перед кредиторами. Однако эти меры в рамках реализации судебной защиты имущественных интересов лиц, связанных отношениями «должник — кредитор», не должны нарушать справедливый баланс между ценностями, выраженными в признании и гарантировании права частной собственности и в общеправовом принципе добросовестного исполнения обязательств, с одной стороны, и правом на жилище — с другой.

Соответственно, при установлении механизма исполнительного производства федеральный законодатель — следуя принципам правового социального государства, призванного создавать условия, обеспечивающие достойную жизнь и свободное развитие человека, — правомочен определить пределы обращения взыскания по исполнительным документам на жилые помещения, находящиеся в собственности граждан-должников, с тем чтобы обеспечить их права в жилищной сфере на уровне, позволяющем реализовать естественную потребность в жилище как необходимом средстве жизнеобеспечения. При этом он связан требованием гарантирования гражданину-должнику права на жилище, как оно закреплено статьей 40 Конституции Российской Федерации, а следовательно, обеспечивая удовлетворение имущественных интересов кредитора (взыскателя), должен сохранять само существо данного конституционного права.

Из данного отрывка следует, что законодатель, учитывая баланс интересов кредиторов и права на жилище должника, должен найти справедливое законодательное решение. Подчеркну, что законодательное решение – это выработанное с учетом определенной процедуры коллегиальное решение, а не произвол конкретного судьи, которому может показаться все, что угодно. КС РФ говорит, что не суды правомочны определить данный баланс, а законодатель, который может принять общую норму.

 В настоящем деле Конституционный Суд Российской Федерации, обязанный при осуществлении возложенных на него полномочий исходить в том числе из недопустимости осуществления прав и свобод человека и гражданина в нарушение прав и свобод других лиц, с одной стороны, и стабильности правоотношений в интересах их участников — с другой, не может не принимать во внимание, что в условиях, когда вопрос о том, какой размер жилого помещения на данном этапе развития общества может считаться удовлетворяющим требованию обеспечения разумной потребности человека в жилище и, соответственно, на какое жилое помещение, являющееся единственным пригодным для постоянного проживания гражданина-должника и членов его семьи, может быть обращено взыскание по исполнительным документам, федеральным законодателем не решен, признание абзаца второго части первой ст. 446 ГПК РФ не соответствующим Конституции Российской Федерации повлекло бы риск неоднозначного и, следовательно, произвольного выбора соответствующих критериев правоприменителем, причем в отношениях, характеризующихся высокой степенью социальной уязвимости людей, и при том что существующие в жилищной сфере нормативы имеют иное целевое назначение и использованы быть не могут.Этим с федерального законодателя не снимается обязанность — исходя из Конституции Российской Федерации и с учетом правовых позиций, изложенных в настоящем Постановлении, — в целях обеспечения конституционного баланса интересов кредитора (взыскателя) и гражданина-должника в исполнительном производстве внести необходимые изменения в гражданское процессуальное законодательство, регулирующее пределы действия имущественного (исполнительского) иммунитета применительно к жилому помещению (его частям), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания, с тем чтобы обеспечить возможность удовлетворения имущественных интересов кредитора (взыскателя) в случае, когда соответствующий объект недвижимости по своим характеристикам явно превышает уровень, достаточный для обеспечения разумной потребности гражданина-должника и членов его семьи в жилище, а также предусмотреть для таких лиц гарантии сохранения жилищных условий, необходимых для нормального существования.Помимо критериев, которые позволяли бы определить жилое помещение как явно превышающее по своим характеристикам указанный уровень (площадь помещения — общая и жилая, его конструктивные особенности, рыночная стоимость и т.д.), федеральный законодатель должен предусмотреть порядок обращения взыскания на него, требующий выявления того, является ли данное помещение единственно пригодным для проживания собственника и членов его семьи, и гарантирующий им возможность удовлетворения разумной потребности в жилище, а также уточнить для целей данного регулирования перечень лиц, подпадающих под понятие «совместно проживающие с гражданином-должником члены его семьи».

Итак мы видим, почему КС РФ не решился признать норму неконституционной. КС РФ говорит, что при отсутствии законодательных критериев существует риск неоднозначного и, следовательно, произвольного выбора соответствующих критериев правоприменителем, причем в отношениях, характеризующихся высокой степенью социальной уязвимости людей, и при том, что существующие в жилищной сфере нормативы имеют иное целевое назначение и использованы быть не могут.

В нашем регионе судебная практика однозначно отрицательно высказывается относительно неправовых фантазий тех, кто хочет возложить на суд законодательные функции. Решения об обращении взыскания на долю в праве общей собственности при том, что у должника было полное право собственности на жилое помещение, является попыткой обхода закона. Даже КС РФ высказал понимание того, что правоприменители могут наворотить того, что потом будет не расхлебать.

На самом деле, конечно же, судебная практика, которая пытается обойти запрет не является доминирующей. Приведу пример определения ВС РФ.

Сначала скажу о том, что когда ВС РФ передает дело для рассмотрения СКГД, то вероятность, что последует отмена судебных актов близка к 100%. Тем интереснее дело, рассмотренное по кассационной жалобе взыскателей, которым судами нашего региона было отказано в удовлетворении иска, в котором истцы хотели, чтобы взыскание было обращено на долю должника в жилом доме, являющимся его единственным жилым помещением. Иначе говоря, ответчик был собственником жилого дома, а истец считал, что право собственности может быть трансформировано в долевую собственность и на одну из долей может быть обращено взыскание. На мой взгляд, дело было передано в СКГД ВС РФ именно для того, чтобы показать, что в данной ситуации нижестоящие суды поступили правильно. В итоге последовал отказ в удовлетворении кассационной жалобы.

Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 11.07.2017 N 78-КГ17-28

Истец обратился с иском к ответчику об обращении взыскания на долю в праве собственности на жилой дом и земельный участок, ссылаясь на то, что вступившими в законную силу решениями Сестрорецкого районного суда г. Санкт-Петербурга от 6 ноября 2013 г. и 3 июня 2014 г. с ответчика в его пользу взыскана задолженность по договорам займа в сумме 9 685 575 руб. и 21 398 231 руб. соответственно.

Поскольку данные судебные решения ответчиком в добровольном порядке не исполнены, в рамках исполнительного производства приняты все возможные исполнительные действия и меры принудительного исполнения, иное имущество, на которое можно обратить взыскание, кроме доли в праве собственности на вышеуказанные объекты недвижимости, у должника отсутствует, а его официальный доход составляет 10 000 руб. в месяц, истец просил обратить взыскание на 2/3 доли в праве ответчика на указанное имущество путем проведения публичных торгов.

Решением Сестрорецкого районного суда г. Санкт-Петербурга от 26 мая 2016 г. в удовлетворении исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 8 сентября 2016 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

 Истец, обосновывая свои требования, ссылался на то, что в качестве критериев разумности и достаточности для удовлетворения потребности в жилье как необходимом средстве жизнеобеспечения надлежит использовать учетную норму площади жилого помещения или норму предоставления жилых помещений по договору социального найма в г. Санкт-Петербурге, составляющих соответственно 9 и 18 кв. м на человека (статьи 3, 5 Закона Санкт-Петербурга от 19 июля 2005 г. N 407-65 «О порядке ведения учета граждан в качестве нуждающихся в жилых помещениях и предоставлении жилых помещений по договорам социального найма в Санкт-Петербурге»).

Но именно в том, что законодатель не определил таких критериев для исполнительного иммунитета, и заключается суть невозможности обращения взыскания на единственное жилое помещение должника. Как говорилось выше, КС РФ исходил именно из того, что такие критерии должен устанавливать никто иной, как законодатель.

ВС РФ, ссылаясь на уже приведенные мной выше фрагменты постановления КС РФ, пришел к выводу, что существующие в жилищной сфере нормативы имеют иное целевое назначение и не подлежат использованию в качестве ориентиров при применении имущественного (исполнительского) иммунитета в отношении жилого помещения.

Таким образом, до изменений ст. 446 ГПК РФ любые попытки обойти ее будут являться лишь судебным произволом, а не правом.

Подчеркну, что вышесказанное не касается случаев, когда должник, имеющий в собственности несколько жилых помещений спешно и во вред кредиторам продает их, оставляя у себя лишь одно помещение. В подобных ситуациях, о которых я, возможно, напишу в будущем, на мой взгляд, будет иметь место злоупотреблением правом и возражения должника не будут подлежать защите.