Защита от требования о признании платежей, совершенных банком по поручению клиента, или операции по снятию наличных денег со счета в банке, недействительными

Банкротство постепенно начинает касаться интересов всего большего числа лиц. Вы купили автомобиль или квартиру, а в отношении продавца, как оказалась уже была введена процедура реструктуризации долгов. Будьте уверены, что в скором времени Вы окажетесь в арбитражном суде по спору о признании такой сделки недействительной. Банк перевел с Вашего счета по Вашему поручению приличную сумму денег и у него отозвали лицензию. В таком случае высока вероятность того, что Вы по заявлению АСВ, опять же, окажетесь в арбитражном суде.

Я уже писал про сделки с неравноценным встречным предоставлением и о том, как можно защищаться от требований о признания их недействительными. В этой публикации хочу остановится на вопросе именно оспаривания платежей в преддверии отзыва у банка лицензии. Какие платежи признаются недействительными, а какие – нет. Какие доводы могут быть противопоставлены заявлению АСВ о признании платежа недействительным. Постараюсь здесь ответить на эти вопросы.

Как всегда, начну с правового основания признания платежей, совершенных банком по поручению клиента, или операции по снятию наличных денег со счета в банке, недействительными.

Почему платеж, совершенный банком по поручению клиента, или снятие наличных денег могут быть признаны недействительными?

Фундаментальным принципом банкротного права является пропорциональное распределение  между кредиторами, конечного же с учетом очередности, денежных средств, вырученных от продажи имущества должника. Для достижения цели максимального удовлетворения требований кредиторов банкротное право имеет различные инструменты, позволяющие нивелировать полностью или частично последствия недобросовестного поведения как некоторых кредиторов, так и должника.

Одним из таких инструментов является возможность оспаривания сделок с предпочтением, что позволяет поставить всех тех несчастных, которых судьба привела, в банк-банкрот, в равное положение. Ну не будет же справедливым, если менеджер банка, у которого в нем имеется депозит в 10 000 000 рублей, зная о проблемах банка, снимет их, а какой-нибудь Иван Кузьмич, на чьем депозите такая же сумма, включится в реестр и будет ждать у моря погоды, авось получит когда-нибудь хотя бы десятую часть депозита. У менеджера и Ивана Кузьмича в таком случае не будет равного положения.

Именно для нейтрализации таких эффектов и предусмотрена возможность оспаривания платежей и иных банковских операций по мотивам предпочтительного удовлетворения одного из кредиторов.
Некоторые аспекты признания недействительными платежей или выдачи наличных в процедурах банкротства банков по мотивам оказания предпочтения одному из их клиентов.

Есть в ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» ст.189.40, определяющая особенности признания недействительными сделок, совершенных кредитными организациями, и именно в ней и ст. 61.1-61.4 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» можно найти все ответы на вопросы защиты от оспаривания подобных сделок. Наша цель несколько уже, чем анализ всех оснований для оспаривания любых сделок кредитной организации, а интересуют только сделки по перечислению денег со счета клиента или снятие им наличных денег со ссылкой на ст. 61.3 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

Итак, обратимся к презумпциям и распределению бремени доказывания по оспариванию подобных сделок, а также периодам подозрительности. Как ни парадоксально, я сталкивался с юристами, работающими в банкротстве, которые даже не понимают разницы между сроками исковой давности по признанию сделки недействительной и периодом подозрительности, что совсем недопустимо.

В чем же разница между периодом подозрительности и сроком исковой давности. Ответ на данный вопрос весьма прост. Если сделка совершена в период подозрительности, то ее можно оспаривать по банкротным основаниям, установленным соответствующей специальной нормой ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», в которой и определяется срок подозрительности. В случае, если сделка выходит за пределы такого срока, то она не может оспариваться по таким основаниям. Срок же исковой давности по оспариванию сделок по банкротным основаниям совершенно иное понятие, разъяснять которое нет смысла, так как любой юрист должен понимать, что это такое.

Приведу пример.

Допустим заявление о признании должника банкротом было принято 11.01.2018. Период подозрительности по признанию сделки недействительной по основаниям ч.2 ст. 61.2 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» будет три года до принятия заявления. Пусть сделка была совершена 16.01.2015. В таком случае ее можно оспаривать по специальным банкротным основаниям. Кроме того, допустим арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о данной сделке только 20.04.2018. Соответственно с данного момента и начинает течь годичный срок исковой давности для оспаривания этой сделки. При этом сторона может не заявить о СИД и сделка будет признана недействительной. А вот, если бы речь шла о сделке, совершенной 16.12.2014, то она не вошла бы в период подозрительности и в заявлении о признании ее недействительной по банкротным основаниям было бы отказано, даже если бы АУ обратился с соответствующим заявлением, не пропустив СИД.

Начало периода подозрительности по банковским сделкам согласно ч.3 ст. 189.40 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» исчисляются с даты назначения Банком России временной администрации по управлению кредитной организацией; в случае, если в отношении кредитной организации осуществляются меры по предупреждению банкротства с участием Банка России, — с даты утверждения Советом директоров Банка России плана участия Банка России в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка; в случае, если в отношении кредитной организации осуществляются меры по предупреждению банкротства с участием Агентства, — с даты утверждения Комитетом банковского надзора Банка России или плана участия Агентства в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка.

Периоды подозрительности по оспариванию сделок на основании ст. 61.3 ст. 61.3 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» составляет 1 месяц, до вышеназванных дат по любым сделкам, объективно отвечающих признакам сделок с предпочтением и в данном случае не требуется доказывания недобросовестности клиента банка.

6 месяцев – период подозрительности, если сделка направлена на обеспечение исполнения обязательства должника или третьего лица перед отдельным кредитором, возникшего до совершения оспариваемой сделки; сделка привела или может привести к изменению очередности удовлетворения требований кредитора по обязательствам, возникшим до совершения оспариваемой сделки или если установлено, что кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества

С установления того обстоятельства, совершена ли сделка в период подозрительности или нет, а также сроков исковой давности, надо начинать работать над защитой от оспаривания сделки.

Так как мы рассматриваем сделки с предпочтением, то всегда следует помнить, что в силу ч.2 ст. 61.4 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», что сделки по передаче имущества и принятию обязательств или обязанностей, совершаемые в обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником, не могут быть оспорены на основании пункта 1 статьи 61.2 и статьи 61.3 настоящего Федерального закона, если цена имущества, передаваемого по одной или нескольким взаимосвязанным сделкам, или размер принятых обязательств или обязанностей не превышает один процент стоимости активов должника, определяемой на основании бухгалтерской отчетности должника за последний отчетный период.

В силу ч.4 ст. 189.40 того же закона бремя доказывания того, что оспариваемые сделки выходят за пределы обычной хозяйственной деятельности кредитной организации, лежит на руководителе временной администрации по управлению кредитной организацией.

Тем не менее, существуют следующие презумпции именно для кредитных организаций, согласно которым предполагается, что сделка выходит за пределы обычной хозяйственной деятельности:

оспариваемый платеж был осуществлен кредитной организацией через корреспондентский счет (субсчет) с нарушением очередности, установленной ГК РФ, при наличии других распоряжений клиентов, номинированных в той же валюте и не исполненных в срок из-за недостаточности денежных средств на указанном корреспондентском счете (субсчете) этой кредитной организации, либо если доказано, что клиент, осуществивший оспариваемый платеж, или получатель платежа знал о наличии других таких неисполненных распоряжений по иному корреспондентскому счету (субсчету) этой кредитной организации;

клиент или получатель платежа является заинтересованным либо контролирующим лицом по отношению к кредитной организации;

назначение либо размер оспариваемого платежа существенно отличается от ранее осуществленных клиентом платежей с учетом его предшествующих отношений с кредитной организацией, и клиент не может представить разумные убедительные обоснования этого платежа, и размер платежа или совокупность платежей клиента, совершенных в течение одного операционного дня, превысили один миллион рублей, а для платежей, совершенных в иностранной валюте, превысили сумму, эквивалентную одному миллиону рублей по курсу Центрального банка Российской Федерации, установленному на дату платежа.

Отмечу, что вышеназванные презумпции являются опровержимыми и ответчик может приводить доказательства в подтверждение того, что даже при наличии вышеперечисленных обстоятельств сделка все равно не выходит за пределы обычной хозяйственной деятельности.

В п. 35.3 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона „О несостоятельности (банкротстве)“ даются следующие разъяснения:
При оспаривании на основании статьи 61.3 конкурсный управляющий кредитной организации обязан доказать, что соответствующие сделки выходят за пределы такой деятельности.

В качестве таких доказательств могут, в частности, с учетом всех обстоятельств дела рассматриваться сведения о том, что:

а) на момент совершения оспариваемой сделки в отношении кредитной организации регулятором был введен запрет на осуществление соответствующих банковских операций;

б) или на момент совершения оспариваемой сделки у кредитной организации имелась картотека неоплаченных платежных документов клиентов из-за отсутствия средств на корреспондентском счете;

в) или оспариваемый платеж был осуществлен кредитной организацией в обход других ожидающих исполнения распоряжений клиентов, которые в это время не могли получить доступ к своим средствам, в том числе перевести их в другие кредитные организации;

г) или клиент ввиду аффилированности с сотрудниками кредитной организации располагал недоступной другим информацией о делах кредитной организации и в момент совершения оспариваемого платежа знал о вероятном принятии в ближайшем будущем Банком России решения об отзыве (аннулировании) у кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций;

 д) или клиент перевел средства со вклада досрочно до истечения его срока с потерей значительной суммы процентов при отсутствии разумных экономических причин;

е) или оспариваемым платежом клиент исполнил договор поручительства, заключенный незадолго до платежа в обеспечение возникшего существенно ранее долга другого лица перед кредитной организацией.

Кроме того, при оспаривании платежей, указанных в пунктах 35.1 и 35.2 настоящего постановления, следует также учитывать, насколько обычными они были для клиента.

Не может быть признан недействительным на основании статьи 61.3 Закона о банкротстве платеж, произведенный по счету (вкладу) физического лица, на который распространяется страхование вкладов, на сумму, не превышающую максимальный размер возмещения по такому страхованию, если после такого платежа на счете (вкладе) не осталось денежных средств.

В общем-то здесь приведена вся нормативная база для установления того, следует ли перевод денежных средств или их снятие со счета квалифицировать, как сделку с предпочтением. 

Теперь можно перейти к рассмотрению базовых или прецедентообразующих определений СКЭС ВС РФ по данному вопросу, так как в банкротстве очень важно знать и понимать позиции банкротного состава ВС РФ, который является в настоящее время одним из самых активных в ВС РФ.
Правовая позиция СКЭС ВС РФ по признанию недействительными платежей, совершенных банком, или снятия наличных денег.

Одним из спорных моментов, вызывающих у судов затруднения был вопрос, является ли наличие картотеки в банке обстоятельством, означающим безусловную недействительность операции снятия наличных. Некоторые суды исходили из того, что наличие картотеки практически автоматически свидетельствует о том, что сделка совершена с предпочтением. Подобный подход был признан ВС РФ необоснованным.

Ключевым здесь является Определение СКЭС ВС РФ от 02.04.2018 № 305-ЭС17-22716. 

Обстоятельства спора были следующие.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 26.04.2016 АО КБ „Унифин“ было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, функции конкурсного управляющего должника возложены на Государственную корпорацию „Агентство по страхованию вкладов“. 

11.02.2016 Сайфутдинов Р.Х. получил в кассе банка наличные денежные средства в размере 39 850 долларов США, 25 350 Евро и 2 550 000 рублей.

Конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о признании недействительными сделками вышеназванных банковских операций.

Конкурсный управляющий должника, обращаясь в суд с заявлением о признании указанных банковских операций недействительными сделками, ссылался на основания, предусмотренные пунктами 1 и 2 статьи 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ „О несостоятельности (банкротстве)“, полагая, что Сайфутдинов Р.Х. получил предпочтительное удовлетворение своих требований перед требованиями других кредиторов АО КБ „Унифин“, так как оспариваемые сделки от 11.02.2016 были совершены должником при наличии неисполненных платежных поручений других клиентов.

Возражая против доводов конкурсного управляющего, Сайфутдинов Р.Х. указал, что основанием для снятия наличных денежных средств послужило приобретение им квартиры. Полученные в кассе деньги в тот же день были внесены в банковский сейф, арендованный на основании договора от 11.02.2016, с целью производства расчетов за приобретаемое жилье. Оставшиеся денежные средства (600 000 руб.) возвращены на расчетный счет в банке, что свидетельствует о добросовестности поведения Сайфутдинова Р.Х., который не предполагал, что банк испытывает финансовые трудности.

Кроме того, подтверждая собственную добросовестность, ответчик обращал внимание суда, что 11.02.2016 произведено непосредственное получение подготовленных денежных средств, заказанных ранее по заявкам от 26.01.2016 и 27.01.2016. Столь большой промежуток времени между заявками и выдачей денежных средств обусловлен правилами банка, предписывающими, что для получения крупных сумм наличных денежных средств соответствующее заявление необходимо направить не менее чем за пять дней.

По мнению Сайфутдинова Р.Х., данные факты указывают, что его требование находилось первым в очереди на исполнение 11.02.2016. Доказательств того, что у должника имелись требования (поручения) других клиентов, которые в соответствии с требованиями Гражданского кодекса Российской Федерации должны быть исполнены ранее требования Сайфутдинова Р.Х., конкурсным управляющим не представлено.

Суды удовлетворили требования КУ, сославшись на то, что согласно пункту 11 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 „О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)» если сделка с предпочтением была совершена после принятия судом заявления о признании должника банкротом или в течение одного месяца до принятия судом заявления о признании должника банкротом, то в силу пункта 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.3, в связи с чем наличия иных обстоятельств, предусмотренных пунктом 3 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется. 

СКЭС ВС РФ, не соглашаясь с нижестоящими судами, отменяя их, исходила из следующего:
Особенность же оспаривания сделок при банкротстве кредитных организаций заключается в том, что помимо признаков предпочтения, обязанность доказать выход сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности (нетипичность сделки) по общему правилу изначально возлагается на истца, в рассматриваемом случае — на конкурсного управляющего (пункт 4 статьи 189.40 Закона о банкротстве).

Пунктом 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве предусмотрены опровержимые презумпции выхода сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности. По смыслу указанной нормы бремя доказывания совокупности условий, составляющих любую из презумпций, лежит на оспаривающем сделку лице. Бремя опровержения данных презумпций и доказывания того, что сделка была совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником, лежит на другой стороне сделки.

В качестве обоснования выхода сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности суды сослались на презумпцию, изложенную в подпункте 1 пункта 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве, согласно которой предполагается (пока не доказано иное), что сделка вышла за пределы обычной хозяйственной деятельности, если оспариваемый платеж был осуществлен кредитной организацией через корреспондентский счет (субсчет) с нарушением очередности, установленной Гражданским кодексом Российской Федерации, при наличии других распоряжений клиентов, номинированных в той же валюте и не исполненных в срок из-за недостаточности денежных средств на указанном корреспондентском счете (субсчете) этой кредитной организации.

Однако исходя из буквального толкования положений пункта 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве указанные в нем презумпции подлежат применению только в случае оспаривания расчетных и других платежей, а не любых операций с учетом того, что Закончетко разделяет данные виды операций (например, в пункте 4 данной статьи).

В связи с этим применение к рассматриваемым правоотношениям положений подпункта 1 пункта 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве является ошибочным. Вопреки выводам судов наличие в банке картотеки не может образовывать презумпцию при оспаривании сделок по выдаче наличных денежных средств добросовестным вкладчикам (клиентам) банка. Такое обстоятельство принимается судом во внимание наряду с иными при исследовании вопроса о типичности сделки для конкретной кредитной организации.

Иное означало бы применение по подобного рода обособленным спорам пониженного стандарта доказывания к конкурсному управляющему, что не соответствует статусу обычных граждан-вкладчиков, являющихся, как правило, слабой стороной правоотношений.

Таким образом, вышеназванное определение содержит правовую позицию, дающую защиту простым гражданам-вкладчикам, затрудняющую оспаривание операций по снятию наличных денег. 

Указанная правовая позиция нашла свое развитие в Определении СКЭС ВС РФ от 21 августа 2020 года № 305-ЭС18-22224 (100).

В данном деле было установлено, что снятие денежных средств гражданином было обусловлено необходимостью осуществить оплату по договору участия в долевом строительстве. Кроме того, действия по снятию денежных средств со своего счета в банке являлись для ответчика обычными, так как он регулярно совершал похожие операции, в том числе на значительные суммы. Судом первой инстанции была установлена целесообразность совершения спорных операций и отказано в признании сделки недействительной. 

Апелляционный суд, поддержанный судом округа, отменил определение суда первой инстанции. При этом данные инстанции сослались на то, что 

— сделки совершены в период предпочтения (в пределах месяца до назначения временной администрации); 

— на момент совершения сделок к банку были предъявлены требования клиентов, которые впоследствии не были исполнены, и в банке была сформирована картотека неисполненных платежных документов;

— клиент снял денежные средства со вклада досрочно при отсутствии разумных экономических причин;

— произведенные операции являются нехарактерными для ответчика, так как ранее подобные операции на аналогичные суммы им не проводились.

СКЭС ВС РФ, отменяя данные судебные акты, и оставляя в силе определение суда первой инстанции, исходил из следующего:
По смыслу статей 61.3 и 189.40 Закона о банкротстве оспаривание совершенных в пределах месяца до назначения временной администрации сделок по мотиву предпочтения допускается в случаях, когда соответствующие сделки выходили за рамки обычной хозяйственной деятельности кредитной организации.

Применительно к сделкам по перечислению денежных средств, а также выдаче наличных это означает следующее: признание их недействительными возможно, если клиент (кредитор) банка получил удовлетворение своего требования в ситуации, когда любой иной независимый по отношению к банку клиент, находящийся в схожих обстоятельствах, такого удовлетворения не получил бы. Такое возможно, например, когда клиент, находясь в доверительных отношениях с менеджментом банка, ранее других кредиторов получает информацию о неблагоприятном финансовом положении кредитной организации и в связи с этим предпринимает действия по выводу содержащихся на счетах остатков денежных средств; либо если клиент получил исполнение своего требования в обход иных кредиторов банка, предъявивших свои требования ранее этого клиента, и проч.

Перечисленные в пункте 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве презумпции направлены на упрощение доказывания особых отношений между банком и клиентом, позволяющих нарушать принцип равенства кредиторов банка. Именно данные обстоятельства должен доказать конкурсный управляющий, оспаривая сделки с клиентами кредитной организации, совершенные в преддверии назначения временной администрации. И напротив, если клиенту удастся подтвердить, что его отношения с банком не являлись необычными, что он получил удовлетворение своего требования так же, как и любой иной кредитор, который бы находился на его месте, – сделки с таким клиентом не могут быть признаны недействительными. В настоящем споре, как указано выше, суд первой инстанции установил, что снятие денежных средств Нестеренко А.Н. было обусловлено необходимостью осуществить оплату по договору участия в долевом строительстве, заключенному с обществом с ограниченной ответственностью «Строй-Плюс» 04.05.2017.

Кроме того, суд отметил, что действия по снятию денежных средств со своего счета в банке являлись для ответчика обычными, так как он регулярно совершал похожие операции, в том числе на значительные суммы. Таким образом, судом была установлена целесообразность совершения спорных операций.

Приходя к обратному выводу, что спорные операции совершены при отсутствии разумных экономических причин и являются 5 нехарактерными для ответчика (так как ранее подобные операции на аналогичные суммы им не проводились), суд апелляционной инстанции фактически проигнорировал те обстоятельства, которые были установлены судом первой инстанции, в нарушение пункта 13 части 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не приведя мотивы, по которым он не согласился с выводами суда первой инстанции. Суд округа названные нарушения не устранил. Более того, в дополнение к обоснованию наличия разумных экономических причин совершения сделок ответчик обращал внимание, что договор долевого участия в строительстве был зарегистрирован 20.06.2017; согласно условиям договора оплата должна быть произведена до 29.06.2017 (день снятия денег со счета), при этом со счета была снята именно необходимая для оплаты за квартиру сумма, а не все денежные средства. Однако эти обстоятельства также не были учтены судами апелляционной инстанции и округа.

Кроме того, ВС РФ исходил также из того, что суды не учли, что у филиала банка был свой корреспондентский счет, на котором на конец расчетного дня имелся остаток денежных средств, а картотека имелась в головном офисе банка.

В итоге ВС РФ резюмировал:
Таким образом, исходя из установленных судом первой инстанции обстоятельств и приведенных Нестеренко А.Н. доводов (которые не были опровергнуты судами апелляционной инстанции и округа) отсутствовали какие-либо основания усомниться в обычном и рядовом характере оспариваемых сделок. Конкурсный управляющий не подтвердил, что между банком и клиентом имелись какие-либо особые отношения и такие сделки не были ли бы совершены с любым иным кредитором банка, поэтому оснований для признания сделок недействительными, а Нестеренко А.Н. – недобросовестным кредитором не имеется.

А теперь небольшой экскурс в применение судами округов вышеназванных правовых позиций
Признание платежей, совершенных банком, или снятия наличных денег недействительными сделками в судебной практике. Когда операции банка являются сделками с предпочтением.

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 06.10.2020 N Ф05-8936/2018 по делу N А40-71362/2017

Фабула.

Конкурсный управляющий должника обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительной сделкой банковскую операцию, выразившуюся в выдаче 30.03.2017 со счета 40817810300100018999, открытого в КБ «РЭБ» (АО) в отношении Кривелева Дмитрия Марковича, денежных средств в размере 4 700 000, 00 руб. через кассу КБ «РЭБ» (АО), назначение операции: «Выдача денежных средств со счета по дог. N ТФ-01245/RUR от 07/10/2014», и применении последствий недействительности сделки. 

Позиция КУ.

Оспариваемая сделка выходит за пределы обычной хозяйственной деятельности, в связи с тем, что была совершена в период неплатежеспособности Банка в обход других ожидающих исполнения распоряжений клиентов, которые в это время не могли получить доступ к своим средствам, а также является необычной для ответчика, поскольку он никогда ранее не снимал денежные средства через кассу Банка. Полученные им денежные средства были направлены на покупку иностранной валюты, а, следовательно, оспариваемая сделка — выдача денежных средств через кассу существенно отличается от ранее совершаемых ответчиком операций.

Также, по мнению КУ, ответчик, будучи единственным участником и директором ООО «Вибротехник», также являющегося клиентом Банка, был осведомлен о финансовых затруднениях Банка. 

Позиция судов, отказавших в удовлетворении требований КУ.

Исходя из буквального толкования положений пункта 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве указанные в нем презумпции подлежат применению только в случае оспаривания расчетных и других платежей, а не любых операций с учетом того, что Закон четко разделяет данные виды операций (например, в пункте 4 данной статьи). В связи с этим применение к рассматриваемым правоотношениям положений подпункта 1 пункта 5 статьи 189.40 Закона о банкротстве является ошибочным, поскольку наличие в банке картотеки не может образовывать презумпцию при оспаривании сделок по выдаче наличных денежных средств добросовестным вкладчикам (клиентам) банка. 

Доказательств оказания ответчику предпочтения при совершении оспариваемой операции по выдаче денежных средств из кассы не представлено, как и доказательств недостаточности денежных средств в кассе для исполнения иных требований клиентов Банка. Не обладая осведомленностью о негативном финансовом положении Банка, ответчик не мог прекратить вести свою обычную хозяйственную деятельность. При этом доводов о том, что ответчик и банк являются аффилированными (фактически), конкурсным управляющим банка не заявлялся.

Согласно пояснениям ответчика получение наличных денежных средств из кассы банка по чеку являлось для него обычной операцией, связанной с получением дивидендов на счет 40817810300100018999, открытый в КБ «РЭБ» (АО), о чем представлены соответствующие документы, при этом суд отметил возможность клиента распоряжаться полученными им денежными средствами по своему усмотрению.

Суды проанализировали обстоятельства совершения оспариваемой операции, а также приняли во внимание, что со стороны конкурсного управляющего не представлено доказательств, позволяющих говорить о нетипичности сделки ответчика либо о факте его реальной осведомленности о неплатежеспособности Банка. Как указали суды, доводы ответчика, подтвержденные надлежащими доказательствами в полной мере опровергли подозрения конкурсного управляющего, не подтвержденные соответствующими доказательствами. После снятия наличных денежных средств на счете ответчика остались денежные средства превышающие 7 000 000 руб., что не опровергалось конкурсным управляющим банка.

Вывод для осуществления защиты при оспаривании сделок по данным основаниям:

• Если снимается лишь часть денежных средств и на счете остаются другие денежные средства, то данное обстоятельство свидетельствует о добросовестности клиента
• Если снимаются какие-либо денежные поступления, то это говорит об обычном характере операции

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 17.06.2020 N Ф05-756/2018 по делу N А40-200773/2016

В данном деле суды отказали в удовлетворении требований КУ пришли к выводу, что снятие наличных денежных средств не выходило за переделы обычной хозяйственной деятельности, так как они с предварительной заявкой были сняты гражданином для оплаты стоимости строительных материалов и строительных работ по возведению дома на земельном участке, что подтверждалось свидетельством о праве собственности на земельный участок с назначением — для индивидуальной жилой застройки, разрешением на строительство, договором на строительство, квитанциями по оплате договора, документами, подтверждающими покупку строительных материалов.

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 23.01.2020 N Ф05-12535/2018 по делу N А40-129253/2017

При определении того, была ли сделка совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности должника, следует учитывать, что таковой является сделка, не отличающаяся существенно по своим основным условиям от аналогичных сделок, неоднократно совершавшихся до этого должником в течение продолжительного периода времени. К таким сделкам, в частности, с учетом всех обстоятельств дела, могут быть отнесены платежи по длящимся обязательствам (возврат очередной части кредита в соответствии с графиком, уплата ежемесячной арендной платы, выплата заработной платы, оплата коммунальных услуг, платежи за услуги сотовой связи.

Важным моментом в защите от оспаривания платежа или снятия наличных является установление того, а был ли платеж реально предпочтительным, для чего КУ должен представить выписку по счету «касса» банка-должника (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 16.03.2020 N Ф05-14849/2018 по делу N А40-137960/2017).

Таким образом, ответчику в подобных спорах необходимо доказать типичный характер операции, из которого не следует, что деньги снимались в связи с тем, что у банка возникли проблемы. Это может быть снятие переведенных ответчику дивидендов, необходимость несения каких-либо текущих расходов, финансирование юридического лица, в котором ответчик является участником и т.п.

А теперь посмотрим, в каких случаях суды, все же, признают платежи недействительными.

• Убыточность досрочного расторжения договора банковского вклада и отсутствие доказательств наличия разумных экономических причин для досрочного снятия денежных средств со вкладов (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.03.2020 N Ф05-14849/2018 по делу N А40-137960/2017)
• Конвертация рублей в другую валюту и её снятие, так как денежные средства в рублях у банка отсутствовали. Если бы ответчик не конвертировал рубли в доллары, имевшихся в кассе денежных средств в рублях было недостаточно для снятия наличных денежных средств со счета. (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 25.06.2020 N Ф05-14849/2018 по делу N А40-137960/2017).
• Для получения денежных средств из кассы банка ответчику пришлось совершить ряд действий, не характерных при совершении подобных операций (не сумев распорядится денежными средствами, направленными через корреспондентский счет Банка, ответчик получил удовлетворение своих требований путем получения этих же средств через кассу Банка, но с другим целевым назначением). (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 28.07.2020 N Ф05-8936/2018 по делу N А40-71362/2017).
• Перечисление денежных средств на счета работников, когда ранее таким образом заработная плата не выплачивалась. Недоказанность экономической возможности выплаты премий работникам. Противоречие данных о НДФЛ выплаченной заработной плате. (Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 26.08.2020 N Ф07-8252/2020 по делу N А13-268/2018)