Обвинительный уклон российского правосудия связан с проблемой отчетности судей, а корни его лежат в советской судебной системе,считает глава правительства России Дмитрий Медведев.
В интервью швейцарской газете Neue Zurcher Zeitung глава правительства признался, что размышлял, почему абсолютное большинство приговоров, которые выносятся российскими судьями, носит обвинительный характер.
«Практически больше 95%, до 97%. Почему суд не выносит оправдательный приговор? Пришел к выводу, что это проблема политического и правового сознания, проблема отчетности, когда, например, судье кажется неуместным, неудобным вынести оправдательный приговор, поставив тем самым под сомнение, например, доводы следствия», — сказал он.
«Все это коренится еще в тех самых приснопамятных мрачных годах нашей истории XX столетия. Если мы сможем изменить, таким образом, судебную систему, она станет привлекательней, и тогда наша и правовая, и судебная системы заработают в синхронном варианте.», — цитирует РИА «Новости» Медведева.
В своем выступлении на VIII съезде судей РФ, В.В. Путин сказал:
Мне на самом деле всё равно, какой суд и что будет рассматривать. Но мне не все равно, как это отобразится на гражданах. Таким образом, Глава государства высказал свою заботу о гражданах, при разрешении их участи в храме правосудия.
В настоящее время принимаю участие в защите лица, привлекаемого к уголовной ответственности по делу частного обвинения в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.116 УК РФ, в отношении которого постановлен заведомо обвинительны приговор.
В соответствии с ч.2 ст.20 УПК РФ, уголовное дело о преступлении, предусмотренном частью первой ст.116 Уголовного кодекса Российской Федерации, считается уголовным делом частного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, за исключением случаев, предусмотренных частью четвертой настоящей ст.20 УПК РФ.
В соответствии с п.1 ч.1 ст.318 УПК РФ, уголовные дела о преступлениях, указанных в ч.2 ст.20 УПК РФ, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего в отношении конкретного лица — в порядке, установленном частями 1 и 2 ст. 318 УПК РФ.
В соответствии с ч.1 ст.318 УПК РФ, уголовные дела о преступлениях, указанных в ч.2 ст.20 УПК РФ, возбуждаются в отношении конкретного лица путем подачи потерпевшим, за исключением случаев, предусмотренных п.2 ч.1 и ч.4 ст.147 УПК РФ.
В соответствии с п.1 ч.1 ст.147 УПК РФ, уголовные дела о преступлениях, указанных в ч.2 ст.20 УПК РФ (к которым относится и ч.1 ст.116 УК РФ), возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего в отношении конкретного лица — в порядке, установленном ч.1 ст.318 УПК РФ.
В соответствии со ст.5 УК РФ, лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.
В статье 49 Конституции РФ указано, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.
В соответствии со ст. 14 УПК РФ (Презумпция невиновности) обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном настоящим Кодексом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.
Согласно ст. 15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом.
Так, согласно ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится лишь по предъявленному обвинению. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
То есть пределы судебного разбирательства в части содержания обвинения ограничиваются обвинением, которое принято к производству мировым судьей. Уголовно-процессуальный закон допускает возможность изменения обвинения в суде с учетом двух ограничений. Во-первых, не может изменяться обвинение в сторону ухудшения положения подсудимого. Во-вторых, нельзя нарушать право подсудимого на защиту, изменяя обвинение. Оно не должно существенно отличаться от ранее предъявленного обвинения.
Из Обобщения судебной практики рассмотрения мировыми судьями уголовных дел частного обвинения за первое полугодие 2011 года Орловского областного суда:
Нарушение требований ч. 1 ст. 252 УПК РФ, где указано, что судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, послужило основанием для отмены в апелляционном порядке приговора мирового судьи от 28.04.2011 в отношении В., осуждённого по ч. 1 ст. 116 УК РФ. В приговоре суд признал доказанным нанесение большего количества ударов, чем указывалось в обвинении.
Мировым судьям следует учитывать, что обвинением, существенно отличающимся от первоначального по фактическим обстоятельствам, признается всякое иное изменение формулировки обвинения, если при этом нарушается право подсудимого на защиту. Практика признает существенным изменением обвинения: вменение в вину других деяний и эпизодов вместо ранее изложенных в жалобе; вменение преступлений, отличающихся от предъявленного по объекту посягательства, форме вины, а также мотиву, месту, времени и способу его совершения, которые предусмотрены диспозицией статьи в качестве обязательного признака состава преступления. Это право признается нарушенным, поскольку в суде возникает обвинение, от которого подсудимый ранее не защищался и не готовился к защите.Указанное выше применительно к данному делу и должно быть знакомым мировому судье.
В своем заявлении, при обращении к мировому судья С. С.С. указал следующее: «Е.В.С. в это время нанес мне несколько ударов в грудь и плечо…. Е. В.С. постоянно подскакивал с разных сторон и нанес мне еще несколько ударов по рукам, плечам и груди». Аналогичные показание он давал в своих объяснениях при обращении в полицию. Было получено заключение СМЭ.
Исходя из предъявленного обвинения, была выставлена линия защиты подсудимого. Следуя ей, были допрошены свидетели, и дал разъяснения проведенной экспертизы судебно-медицинский эксперт, который в судебном заседании 25 декабря 2012 года, на вопрос защитника Хрусталева А.В.: Можно ли допустить, что при нанесении ударов в грудь и по рукам, чтобы образовались телесные повреждения на лице? Возможно это или невозможно? Дан ответ:Нет, не возможно. Если наносили удары по грудной клетке, то повреждения должны быть в области грудной клетки.
Таким образом, получив показания свидетелей и эксперта, спустя значительное время, полученное для подготовки (именно об отложении дела для подготовки допроса С.С.С. после разъяснений эксперта 25.12.2012г. ходатайствовал представитель частного обвинителя), С.С.С. уже излагал иные обстоятельства, чем были указаны в жалобе (заявлении). А в прениях 29.01.2013г., в устной форме, было изменено и само обвинение. А именно из обвинения было исключено то, что«не нашло своего подтверждения обвинение Е. В.И. в нанесении побоев, выражавшихся в нанесении им ударов С.С.С. по рукам, груди, плечам». По мнению мирового судьи «данные заявления частного обвинителя (потерпевшего) С.С.С. необоснованны и ошибочны, являются следствием особенностей его субъективного восприятия необычной стрессовой обстановки» (выдержки из обвинительного приговора).
При выступлении в прениях представитель частного обвинителя выступал в устной форме, зачитывая обвинение по ноутбуку. Я, поняв, что обстоятельства не соответствуют предъявленному обвинению, задал вопрос: «Вы изменяете обвинение?» Представитель пояснил: «Уточняем» стал теряться и сбиваться. Мировой судья предложил выйти в коридор со своим доверителем для подготовки к прениям. Пока они находились в коридоре я (как бы между прочим) говорю судье: «Знакомился с Обобщением судебной практики по уголовным делам, рассматриваемым мировыми судьями в родном регионе, и для себя выяснил, что при изменении обвинения делать это необходимо в письменном виде, с учетом норм ст. 252 УПК РФ. Судья, заглянув в компьютер, сообщил: «Это необязательно. Заявление частного обвинителя не является обвинительным заключением.» После выступления в прениях, и объявления об удалении в совещательную комнату, мировой судья попросил представителя частного обвинителя представить выступление прениях в письменном виде.
Через два дня встретились и заслушали обвинительный приговор. В основу обвинительного приговора было положено «Заявление об уточнении обвинения». Звучит как заявление об уточнении исковых требований (!).
Будучи уверенным, что никаких заявлений не было, в положенное время пришел за получением приговора и копии прокола судебного заседания.
С материалами дела знакомился очень часто, делал копии документов.
Последний раз ознакомление было за 1,5 часа до судебного процесса выступления в прениях.
При ознакомлении с частью протокола от 15 января 2013 года, вдруг обнаружил появление в протоколе фрагмента несоответствующего действительности (подчеркнуто в документе), который находился перед допросом свидетеля защиты. Обратив на это внимание, ещё раз ознакомился с делом.
В материалах дела каким-то образом, оказалось «Заявление об уточнении обвинения». На мой вопрос как это могло получиться? Секретарь пояснила: «Вы его просто не заметили, когда знакомились с делом». Я очень удивился так, как если бы оно было – я бы попросил копию или сфотографировал. Тем более, 29 января 2013 года его точно не было.
Соответственно мной были поданы замечания на часть протокола судебного заседания, изложенные на 52 страницах. Также о данном факте указали в апелляционной жалобе. Неуверен, что замечания будут удостоверены и приобщены к материалам дела, но надеюсь. Выходные все провел в изучении аудиозаписей заседаний и составлении замечаний. С учетом информации на сайте здесь и здесь всё сделал вовремя. Даже ещё успел подать апелляцию в срок с учетом момента оглашения.
Я могу понять про фальсификацию доказательств в милиции, полиции, в административном процессе, но чтобы в уголовном процессе в суде по частному обвинению — с этим столкнулся впервые. Фальсификация доказательств в уголовном процессе это же уголовно наказуемое деяние. Может надеялись, что «прокатит». Это при условии, что мной производилась аудиозапись каждого заседания и об этом было известно всем участникам, в том числе и сотрудникам судейского сообщества. Диктофон выключаю уже переступив порог зала судебного заседания так, как по окончании процесса иногда бывают интересные моменты.
Многие скажут – надо в ККС или СК. Я пока не знаю.
С удовольствием отдал бы их Владиславу Никитенко — он уже имеет достаточный опыт, что с ними делать.
Документы по делу пока не выкладываю – до рассмотрения апелляционной жалобы.
С нетерпением ознакомлюсь с вашими комментариями и советами.