Дело о бездомных собаках

В январе 2013 года в одну из «забегаловок» пригородного района приехали гости из столицы Республики Бурятия — города Улан-Удэ. Эта «забегаловка» была в числе тех немногих, которые славятся по всей Республике своим «аборигенным» блюдом — буузами. Почему-то именно оронгойские буузы известны практически всем жителям Бурятии. Хотя для меня до сих пор большой вопрос: а являются ли буузы вообще традиционным бурятским блюдом? Буряты — кочевой народ, в степи не было особых условий для готовки такого сложного блюда. 

После плотного обеда наши упомянутые в самом начале столичные гости решили остатки еды скормить местным собакам. Именно по этой причине последних в здешних местах всегда очень много. Буузы — еда сытная; берешь много, но уже после второй или третьей понимаешь, что всё, баста, и остатки достаются собакам. Однако гостье не повезло: собака вместе с буузой чуть не съела ее палец. Укус пришелся на средний палец, и дабы избежать заражения какой-либо болезнью, наши гости немедля отправились в город проводить курс антирабических прививок, успев попутно прибить до смерти ту самую бедную собаку.

Данная часть рассказа составлена на основании доводов укушенной будущей истицы и своих рациональных предположений.

Итак, спустя некоторое время укушенная гостья обращается в Октябрьский районный суд г. Улан-Удэ с иском к Администрации муниципального образования «Иволгинский район» о возмещении вреда, причиненного здоровью, компенсации морального вреда. Третьими лицами заявлены Администрация муниципального образования сельское поселение «Оронгойское» и владелица «забегаловки». Правовым основанием указаны положения Закона Республики Бурятия «О содержании и защите домашних животных на территории Республики Бурятия», в соответствии с которыми  полномочиями по отлову безнадзорных животных наделены муниципальные образования. 

Процесс моим клиентам — Администрации Оронгойского поселения, казался безобидным, тем более проходя по делу в качестве третьих лиц. Однако в ходе первого судебного заседания юрист районной администрации представил постановление главы района, датированное 2008 годом, в соответствии с которым сельские поселения в границах района должны осуществлять отлов безнадзорных животных в рамках своего полномочия по благоустройству поселенческой территории, и судья благополучно с разрешения истицы и ее представителя меняет ненадлежащего ответчика на Администрацию Оронгойского поселения. Тогда моим клиентам понадобилась помощь в судебном представительстве. Учитывая, что процесс проходил в городе, это было очень удобно.

В ходе подготовки к разбирательству у меня сложилась именно та картина, которая описана в начале, но из искового заявления и протоколов судебных заседаний картина следовала так, что собака укусила истицу безо всяких причин: она только собиралась уходить, и, открыв дверь, незамедлительно подверглась атаке собаки. Нужно ли доказывать, что действия самой истицы стали провокацией? А как? Из свидетелей были только те самые улан-удэнские гости, прибывшие вместе с истицей в «забегаловку». Никто из местных ничего не видел. Камер нет. Специалисты-ветеринары говорят, что без исследования поведения напавшей собаки невозможно сказать, могла ли эта собака напасть беспричинно. Но собака была умерщвлена, а потому ее поведение оценке подвергнуть никак нельзя. А была ли вообще собака?

Неким «проблеском» для меня стала судебная практика из Саратова. Саратовские суды, несмотря на постановление местной администрации, обязали возместить вред от укуса бездомной собаки областные органы государственной власти, придя к выводу, что отлов безнадзорных животных относится к мероприятиям по борьбе с болезнями, общими для человека и животных, а это в свою очередь, относится к обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения, т.е. к предмету совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов (статья 72 Конституции РФ). В отсутствие судебного акта на сайте саратовских судов решаем с оронгойским главой оспаривать Закон Республики Бурятия «О содержании и защите домашних животных на территории Республики Бурятия» в части наделения муниципалитетов полномочиями по отлову бездомных животных.

Готовлю заявление в порядке 24 главы ГПК РФ, подаю в Верховный Суд Республики Бурятия, заявляю ходатайство о приостановлении производства по делу в Октябрьском районном суде, производство приостанавливают.

В Верховном Суде Бурятии по делу об оспаривании республиканского закона к нам присоединяется прокурор, и судья за одно заседание благополучно удовлетворяет наши требования. Последовавшая за этим апелляционная жалоба была удовлетворена Верховным Судом России частично, однако на существо нашего спора никакого влияния измененное решение не оказало.

После возобновления производства в районном суде на скамью ответчиков вместе с нами были привлечены Республика Бурятия и Министерство финансов Республики Бурятия. В ходе двух заседаний спор разворачивался только между мной и представителем Минфина. Позиция последнего сводилась к тому, что республиканский закон в период возникновения спорных правоотношений имел силу, а потому ответственность должны нести мы. Наши контрдоводы заключались в неизменности правового регулирования вопросов, связанных с санитарно-эпидемиологическим благополучием населения, а потому во все времена ответственность за бездомных собак возлагалась на органы государственной власти субъектов РФ.

Прокурор поддержал наши доводы, и суд постановил частично удовлетворить исковые требования, взыскав денежную сумму с бюджета Республики Бурятия. 

Апелляция по жалобе Минфина Республики Бурятия оставила в силе решение Октябрьского районного суда г. Улан-Удэ.