Самое крупное в Тюменской области в 2013-2014 годах уголовное дело о незаконном обороте наркотиков рассмотрено. Подсудимые оправданы по обвинению в участии в преступном сообществе.

Осенью 2013 года житель Московской области был задержан на въезде в город Тюмень. При осмотре на стационарном посту ГИБДД автомобиля такси, в котором он ехал из города Челябинска был обнаружен чемодан с 15 кг реагента для производства спайса. Это не было какой-либо продуманной операций правоохранительных органов, просто «перевозчик» был в этом деле неопытный «перворазник», занервничал, чем дал постовым повод проверить документы и кладь. Данные обстоятельства впоследствии так же были использованы защитой для обоснования незначительной роли подсудимого в деятельности группы лиц, занимающейся перевозкой «тяжелых чемоданов» в крупные города страны.

Я не стану деперсонифицировать данный материал, поскольку информации об этом деле в Интернете достаточно много и подробный пресс–релиз об утверждении обвинительного заключения по этому делу и передаче дела в суд был дан Прокуратурой Тюменской области (http://proctmo.ru/press-center/news/118915985433/) на сайте прокуратуры. Думаю, уместно будет его просто перенести, для понимания сути этого дела:
«Направлено в суд уголовное дело в отношении остальных участников преступного наркосообщества, обвиняемых в приготовлении к сбыту 229 кг синтетических наркотиков.

Прокуратура Тюменской области направила в суд уголовное дело в отношении жителей Московской области — 35-летнего Алексея Смирнова, 31-летнего Александра Белова и 20-летнего Артема Балзетова, жителей Екатеринбурга — 33-летнего Александра Месилова и 28-летнего Отабека Авезова, жителей Уфы — 20-летней Дарьи Крючковой и 21-летнего Романа Варисова. Они обвиняются в незаконном обороте наркотиков.

Как ранее сообщалось, 3 марта 2015 года Центральный районный суд г. Тюмени вынес приговор 20-летнему жителю Московской области Кузьме Казазаеву. Он был признан виновным в создании наркосообщества, приготовлении к сбыту 229 кг синтетических наркотиков и отмывании денежных средств, полученных преступным путем, и осужден к 9 годам 10 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима и штрафу в размере 90 тыс. рублей. В ходе следствия с Казазаевым и одним из его сообщников – жителем г. Мегиона (ХМАО) Арсеном Дусилаевым были заключены досудебные соглашения и материалы дела в отношении них выделены в отдельное производство.

В феврале 2015 года Дусилаев осужден Центральным районным судом г. Тюмени к 8 годам лишения свободы в колонии строгого режима и штрафу в 50 тыс. рублей.
Сейчас перед судом предстанут и остальные их соучастники.
Напомним, что летом 2013 года Казазаев создал преступное наркосообщество с целью сбыта крупных оптовых партий синтетических наркотиков в разных городах страны, в том числе Тюмени, Екатеринбурге, Челябинске и Новосибирске. В его состав, кроме Дусилаева, вошли: Смирнов, Белов, Балзетов, Варисов, Месилов и Усолкина (теща Казазаева, умерла в ходе следствия).
Крючкова и Авезов в состав сообщества не вошли, но участвовали в приготовлении к сбыту опасных веществ.
Оптовые партии наркотиков поступали Казазаеву из Китая. Его сообщники, в основном, на самолетах доставляли опасные вещества из столицы в другие города для сбыта через тайники.
28 октября 2013 года сотрудниками ДПС на стационарном посту ГИБДД на Червишевском тракте в Тюмени был остановлен автомобиль с челябинскими номерами, в котором из Челябинска в Тюмень Балзетов вез 15 кг наркотических средств.
В ходе оперативных мероприятий правоохранительные органы вышли на Кузьму Казазаева и остальных его сообщников.
В результате слаженной работы оперативных служб УМВД России по Тюменской области в период с 28 октября по 3 ноября 2013 года в городах Екатеринбурге, Челябинске, Тюмени и Новосибирске из незаконного оборота было изъято в общей сложности 229 кг наркотиков.
Белову, Смирнову, Балзетову, Варисову и Месилову предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст. 210 (участие в преступном сообществе) и ч.1 ст.30, ч.5 ст.228.1 (приготовление к незаконному сбыту наркотических средств и их аналогов, совершенное организованной группой, в особо крупном размере).

Варисов, кроме того, обвиняется по ст. 174.1 УК РФ (легализация денежных средств, приобретенных в результате преступной деятельности). Он отмыл более 690 тыс. рублей, полученных от наркоторговли.

Авезову предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 и ст. 222 УК РФ (незаконное хранение огнестрельного оружия). У него был изъят обрез.

Белов, Смирнов, Балзетов, Варисов, Месилов и Авезов по решению суда заключены под стражу.

Крючкова обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 30, п. «г» ст. 228.1 УК РФ (приготовление к незаконному сбыту наркотических средств, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере), и находится под подпиской о невыезде.
Прокуратура Тюменской области утвердила по данному уголовному делу обвинительное заключение и направила 42 тома уголовного дела в Центральный районный суд г. Тюмени для рассмотрения по существу.
Подразделение: прокуратура Тюменской области»Первоначально изъятые 15 килограмм это не мало, а когда дело стало разрастаться следственными действиями в других регионах, задержаниями и изъятиями очень крупных партий наркотических веществ, уголовное дело приобрело федеральный уровень. В нескольких крупных городах, таких как Екатеринбург, Уфа, Челябинск, Тюмень, Новосибирск было изъято почти 230 кг реагента для изготовления курительных смесей. Когда я вошел в это дело в качестве защитника горе-перевозчика, я еще не знал, что дело будет таким большим и длительным. Объем дела составил более 40 томов, задержано и помещено под стражу было 9 из 10 обвиняемых, этапированных в Тюмень из разных городов. Что касается вещественных доказательств, то следствие даже вышло с ходатайством об их уничтожении до рассмотрения дела судом, так много его было, что страшно хранить.

230 килограмм – это масштаб и желание следствия придать этому уголовному делу соответствующий уровень чувствовалось уже по первым допросам подозреваемых, которым задавались вопросы о штрафах и наказаниях действующих при их взаимоотношениях и иных критериях отнесения группы к преступному сообществу.
Поэтому я не был удивлен, когда окончательное обвинение, признавшимся в незаконном обороте наркотических веществ подозреваемым, было сформулировано с учетом ст. 210 УК РФ (создание или участие в деятельности преступного сообщества). Такое обвинение (ч.1 ст.30 часть 5 ст. 228.1 УК РФ, ч.2 ст. 210 УК РФ) тянуло каждому лет на 10-20, поэтому обвиняемые естественно расстроились дальнейшими перспективами собственной судьбы.

Я же, имея недавний опыт защиты от обвинения по ч.2 ст. 210 УК РФ, полученный буквально в предыдущем году, считал защиту от этого обвинения перспективной. Однако, вместе с тем, я учитывал, что обвинение в экономическом преступлении в совокупности со ст. 210 УК РФ, это не одно и то же, что совершение преступления связанного с незаконным оборотом наркотических веществ в составе преступного сообщества.

Положение отягощалось тем, что двое из обвиняемых по делу заключили досудебное соглашение, предоставили следствию некую важную, но к сожалению, не ставшую в последствии перспективной информацию и признали руководство и участие в преступном сообществе и приговор об этом в отношении них вступил в законную силу. И хотя в соответствии с Федеральным законом от 29 июня 2015 г. N 191-ФЗ «О внесении изменения в статью 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», приговоры, постановленные по уголовным делам, дознание по которым производилось в сокращённой форме, а также постановленные по ходатайству подсудимого без проведения судебного разбирательства в случае полного признания им вины либо в особом порядке в отношении обвиняемого, с которым было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, не имеют преюдициальной силы, обвинение по ст. 210 УК РФ в связи с этим выглядело очень устойчивым.

В ходе следствия, моим подзащитным была признана вина в совершении преступления предусмотренного частью 1 ст.30, частью 5 ст. 228.1 УК РФ — приготовление к сбыту наркотических средств и их аналогов совершенное: с использованием информационно — телекоммуникационных сетей; организованной группой; в особо крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам. В нашем активе было содействие следствию на которое в его положении он правильно решился еще до того, как я вступил в дело и, как ни странно, отказ прокуратуры в заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

Ознакомившись с уголовным делом и приступив к защите доверителя в суде я решил сконцентрироваться на:
1) опровержении доводов обвинения о существовании самого преступного сообщества, объединяющего подсудимых, а если этого не получиться, то
2) опровержении обвинения в участии моего подзащитного в преступном сообществе,
3) привлечение особого внимания суда к смягчающим наказание обстоятельствам, как «возникшим» после возбуждения уголовного дела, так и имеющим место быть до задержания подзащитного и связанных с мотивами совершения им преступления.

Надо сразу сказать, что это не характеризующие личность документы из детского сада. Это обстоятельства уголовного дела, на которые суд зачастую и не обратит никакого особого внимания, или забудет, если защитник не будет преподносить их суду при каждом удобном на то случае. Я для себя выработал некую методику «акцентирования» внимания суда на данных обстоятельствах на разных стадиях рассмотрения дела судом и считаю, что дважды уже успешно ее применял в защите. В результате ее применения у суда появляется, и что главное не пропадает до конца процесса некий устойчивый перечень этих обстоятельств с необходимой для защиты окраской. Для осуществления этой методики необходимо полное знание материалов уголовного дела и поэтапный план привлечения внимания суда на эти значимые и важные обстоятельства.

Однако описание применения достойно отдельного изложения на примере двух последних уголовных дел, а в этой публикации, я собрался рассказать о том, почему суд оправдал подсудимых по обвинению в совершении преступления предусмотренного ст. 210 УК РФ (участие в преступном сообществе (преступной организации).

Обвинение в этой части базировалось, конечно, на огромном количестве изъятого вещества и масштабности распространения наркотиков по стране по данному каналу, который начинался из Китая с члена экипажа воздушного судна. По мнению следствия одним из руководителей сообщества являлся 20-летний молодой человек, который руководил своими подчиненными, которые были старше его в 2 раза. На следствии он дал признательные в части ст. 210 УК РФ показания, что было залогом рассмотрения его дела в особом порядке при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

Кирпичики из обвинения защитники подсудимых начали выбивать уже при проведении судом допроса «этого перспективного руководителя» в качестве свидетеля, который длился два дня. Оказывается свидетель, указавший в протоколе, о том, что он руководил «ни много ни мало» а преступным сообществом (преступной организацией) не знал что это такое, и тем более не знал чем различается преступное сообщество от других форм соисполнительства, таких как организованная группа или группа по предварительному сговору. В принципе в ходе допроса всем было понятно, что «все красивые и юридические грамотные словосочетания» содержащиеся в протоколе допроса не могли принадлежать авторству этого свидетеля. Да и сам протокол допроса свидетеля начинался со слов «я признаю вину в предъявленном мне обвинении в полном объеме и поддерживаю ранее данные мной показания». То есть свидетель ссылался на показания данные им в качестве обвиняемого, что  как минимум являлось недопустимым «процессуальным раздвоением личности». Дальше было еще интереснее, поскольку в протоколе было указано, что показания он дает добровольно и в присутствии адвоката, подписи которого в протоколе полностью отсутствовали, а выше было указано что в допросе НИКТО более не участвует. Протокол конечно огласили в связи с противоречиями, но нехороший осадочек остался. В принципе все, все понимали. По большому счету это было основное и самое главное базовое доказательство обвинения, которое как мне показалось, значительно померкло в глазах суда после его двухдневного исследования.

Кроме того, обвинение указывало на структурированность преступного сообщества, поскольку сотрудниками МВД, по цепочке в разных городах задержали несколько граждан или групп граждан, которые получали эти чемоданы и осуществляли с их содержимым разнообразные манипуляции, что позволило следствию разделить сообщество на функциональные группы: «операторы», «курьеры» и «поставщики».

Однако в ходе рассмотрения дела защитой неоднократно обращалось внимание суда на то, что каждый из участников «группы» не осознавал себя ее членом и не знал о существовании иных структурных подразделений, которые зачастую состояли из одного человека. Более того, лица входящие в подразделение «операторов» вообще следствием не были установлены. Тот факт, что подразделение «операторы» состоит из неких неустановленных лиц, скрывающихся под «никнеймами» в программах обмена интернет – сообщениями, является недостаточным для того, чтобы делать выводы о качественном и количественном составе подразделения и его существовании в целом. В этой части обвинение и его доводы о структурированности на основе разделения функций в сообществе основывались на предположениях следствия.

По сути, обвинение в этой части строилось на том, что на следствии подсудимыми не отрицалось наличие и деятельность «операторов», на что защитой было обоснованно указано на то, что обстоятельства по делу не могут быть установлены в результате того, что они участниками не отрицаются, они должны быть подтверждены доказательствами, представленными обвинением и исследованными в суде.

Отдельной темой для обсуждения, как в суде первой, так и апелляционной инстанций являлись признаки преступного сообщества, как наивысшей формы соисполнительства, которые отличают его от организованной группы и группы лиц по предварительному сговору. Эти формы отличаются по степени сплоченности, внутренней организованности, способам связи соучастников внутри системы и другим признакам, которые подробно содержаться в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 N 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)» и выработанным судебной практикой.

О признаках преступного сообщества максимально подробно описано мною как вообще, так и применительно к данному делу в той части выступления в прениях, которое касается защиты от данного обвинения и которое доступно для обладателей статуса PRO.

В результате исследования доказательств и доводов защиты, суд пришел к выводу об отсутствии:
1) у членов организованной группы единой материальной базы, основанной в том числе на взносах от преступной деятельности,
2) единых мер ответственности за нарушение дисциплины внутри группы,
3) долгосрочного планирования преступной деятельности,
4) фактов криминальных связей с представителями правоохранительных и иных государственных органов, и других признаков и оправдал подсудимых пот обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ.

Государственное обвинение, предлагавшее обвиняемым в зависимости от степени участия в сообществе от 10 до 14 лет лишения свободы, в апелляционном представлении на приговор указывало, что для наличия в действиях лица состава преступления предусмотренного ст. 210 УК РФ в силу закона не требуется наличие всех вышеуказанных судом в приговоре признаков. С этими доводами нельзя было согласиться, поскольку эти и другие признаки преступного сообщества, которые суд не обнаружил в данном уголовном деле, свидетельствуют о большей или меньшей степени сплоченности участников группы и характеризуют ее устойчивость.

7 апреля с.г. приговор, согласно которого моему подзащитному назначено наказание в виде 5 лет лишения свободы по обвинению по ч.1.ст.30 ч.5 ст. 228.1 УК РФ, оставлен в силе апелляционной инстанцией Тюменского областного суда. Анализируя предложение государственного обвинения о назначении наказания с учетом ст. 69 УК РФ и «математику» примененную судом, я предполагаю, что оправдание по обвинению в участии в преступном сообществе (ст. 210 УК РФ) повлекло назначение наказания, ниже чем планировалось обвинением, на 5-6 лет лишения свободы. Смягчающие и иные особые обстоятельства уголовного дела, свидетельствующие о личности, степени участия моего подзащитного и отношения его совершенному преступлению (о которых видимо уже в другом материале), дали снижение реального наказания еще на 1.8 года.

В завершении еще пару ссылок по теме, создающих общее впечатление о деле.

http://pravdaurfo.ru/...meryh-chlenov-narkogruppirovki

http://ura.ru/news/1052226120