• Экспертная деятельность
•  →
• Автотехнические судебные экспертизы

А как они судят своих? Ведь никто из них не застрахован от случайного ДТП. Кажется, что человек, верно служивший системе, может, по меньшей мере, рассчитывать на то, что его бывшие коллеги проявят беспристрастность и справедливость. И прокурор, еще вчера рьяно отстаивавший точку зрения госэкспертов и высказывавший недоверие «коммерческим» экспертизам, вдруг начинает понимать суть событий – то, что его попросту «сделали виновным», сделали те же самые госэксперты, сделали и его коллеги.
Это отнюдь не злорадство. Этого прокурора, которого перемолола собственная система, действительно жаль. Но и такой жалости тоже есть границы, ибо этот человек сам отмерял другим точно такой же мерой, какой отмерили и ему. Как говорится, кто следующий?
В этой статье не будет сложных формул или расчетов, хотя в заключении специалиста они есть. Суть этой статьи в другом – понимают ли следователи, госэксперты, прокуроры или судьи то, что им будут ли мерить ему той самой мерой, какой сегодня мерят они?

При ударе сзади на заднем бампере автомобиля остался отпечаток части госномера, а у ударившего автомобиля госномер деформировался. Достаточно ли было силы удара для изменения курсового направления переднего автомобиля? Для отягощенных специальными знаниями госэкспертов этот вопрос нерешаемый, так как, по их мнению, никаких «научных данных и методик, позволяющих установить силу удара, в мире не существует. А, значит, раз был удар – были и последствия». Но так ли это?

Как известно, качество схем ДТП, составляемых нашими доблестными следователями, неуклонно падает. Может быть это вызвано реформами в среднем образовании, в результате которых из школ исчез курс черчения, может быть общим снижением IQ выпускников полицейских академий, но это – факт. Однако научно-технический прогресс в области цифровой фотографии вполне успешно компенсирует схеморисовательное убожество при умном его использовании.

В науке хорошо известно, что допускать необоснованную экстраполяцию за пределы эксперимента – не научно. Однако в нашей судебной экспертизе воз и ныне там. Это все равно, что встретив рыжего немца утверждать, что все немцы рыжие, или непорядочного адвоката – что все адвокаты гады, или неумного судебного эксперта, что все эксперты – ду тоже такие. Впрочем, то, о чем рассказано ниже, явная экспертная ошибка. Но ее причина – та самая экстраполяция.

Опубликованная ранее в журнале «Уголовный процесс» и на сайте «Праворуб» методика установления места столкновения расчетным путем содержит общий алгоритм, включающий две части. Как следует из практики, эксперты достаточно неплохо усваивают первую, более простую, часть этой методики, но затрудняются реализовать вторую часть, как правило, из-за слабых навыков программирования. В этой статье показано, как в ряде часто встречающихся на практике особых случаев столкновения, заменить более сложную вторую часть методики простым дополнением ее первой части. Кроме экспертов, эта статья будет полезна следователям и адвокатам в части знания возможностей современных экспертных методик.

В России, как известно, две беды – дороги и дураки. Первая беда, дороги, а точнее, ямы на дорогах, регулярно вынимают круглые суммы на ремонт колес и подвесок из карманов владельцев автомобилей. Но они, владельцы, идут в суд, чтобы взыскать ущерб с обслуживающей дорогу организации, как правило, только после последней ямы, когда не идти уже нельзя. Тогда возникает вопрос о том, а во всех ли повреждениях автомобиля виновата конкретно эта самая, последняя, яма?

Накануне праздников нелишним будет порадовать праворубцев очередной историей из серии «говорила мама». Об том, что в детстве мама говорила учить физику как инсценировщикам ДТП, так и экспертам , уже было написано. Но наш народ на выдумки горазд, и не иссякает его голубая мечта о том, чтобы раз и «по щучьему велению, по моему хотению» было бы всё и сразу. И в этот раз может оно бы и было, пусть и не сразу, если бы суд не назначил автотехническую экспертизу в ООО «Экспертиза» уфимскому эксперту Валерию Халикову , который, в свою очередь, привлек меня.

В этом скандальном уголовном деле  по ст. 264 УК РФ мне, как эксперту, пришлось решать неординарную для таких ДТП, экспертную задачу – установить, был ли выпавший во время опрокидывания автомобиля человек водителем или пассажиром. Однако, эта судебная практика, кроме чисто технического интереса к методу исследования, интересна и тем, что снова ярко высветила вопросы о роли специалиста в уголовном процессе, о квалификации специалиста, о тактике защиты, следствия и гособвинения. Заложенная в судебной экспертизе «мина» сработала точно там и тогда, как и было задумано три года назад.

Это одно из наиболее известных крылатых выражений незабвенного премьера В.С. Черномырдина в полной мере относится и к судебной экспертизе. Кажется, что правоохранителю весьма не просто обмануть защитника, ведь тот и сам – юрист, и, нередко, с опытом. Но это ровно до тех пор, пока в дело не вступили эксперты. А если кто на самом деле думает, что PC-Crash привезли в Россию для того, чтобы устанавливать истину, пусть первым бросит в меня камень.

Как часто в заключениях экспертов по ДТП вам приходилось видеть некие мыслепододобные рассуждения, закачивающиеся утверждением «наиболее вероятно …»? А почему не просто «вероятно»? И что это, обычный оборот речи или вывод, подкрепленный теорией вероятности?
Откуда эксперт знает, что «вероятно» или даже «наиболее вероятно», а что «менее вероятно»?
Адвокаты, сталкиваясь с такой фразой, конечно, пытаются ее опровергнуть, но, увы, путем того же пустого словопрения. Однако, как будет показано ниже, эти термины имеют вполне детерминированные значения.
В самом деле, мощности даже самого скромного персонального компьютера достаточно, чтобы оценить практически все возможные комбинации набора технических параметров, описывающих ДТП, и изменяющихся, с учетом погрешности их определения, от А до Я. А после определить уровень доверия тому или иному результату, или его вероятность. Для этого идеально подходит метод Монте-Карло.