Отчаянная мудрость. § 35

35.
Социальная материя.

Понимание социальной материи как бытия в возможности совершенно не случайно. Именно бытие в возможности является тем, что формообразуется в действительность. Именно на основе бытия в возможности возможно формообразование. Ели мы говорим о социуме как о  формеорганизации индивидуумов, способных к познанию, то, соответственно, мера того, насколько бытие в возможности формообразуется в каждом из них и определяет систему организации общества. Это понимают все, на том или  ином уровне животной адаптации (необходимость образования, самосовершенствования так далее). Таким образом, вопрос о чистоте  формообразования бытия в возможности является  тем более актуальным, так как все  бытие в возможности, которое сегодня представлено нашему анализу, является  в своем генезисе личным бытием в возможности. При этом понимание личности именно как того, что суммирует в себе общественные противоречия и  затем преобразует их в действительность несостоятельно в отношении именно познания личного  момента. От последнего следует отличать, как мы уже говорили, формы обслуживания толпы, реализация личностью общественного бытия в возможности, а так же личное восприятие общественных проблем. Личный момент рождается  в форме чувствования  в бытии в возможности, именно там, где чувства изменяются, последним возникает личный момент, ибо все становится формой бытия в возможности, формой опосредования данного  бытия в возможности в реальность.

 Вопрос,  который нас здесь интересует, когдапродукт личного познания становится социальной материей. Возможные вариации ответа: приего  самореализации в форме, доступной для восприятия  неперсонифицированным кругом лиц, просто самореализации (предметная сторона энтелехии),  опосредованием чувственным началом  неограниченного круга лиц,  при  его дополнении и его отношении в  части познания  группой лиц, при  развале той ли иной формы социального общежития на основе  личного момента познания.  В любом случае ответ не так очевиден, как  может показаться на первый  взгляд.  
Социальная материя познается именно в противопоставлении своей форме.  Форме чувственной перцепции бытия в действительности. Именновозможность постоянного пролонгирования чувственного, в части его качественности значения, в область возможного, позволяет говорить о наличии социальной матери. Исключение из данного правила — так называемые формы личной уверенности (возможности архетипированности сознания).  В целом же именно представление о том, что есть форма общего идеального в отношении данного  частно — чувственного позволяет существовать (представление о геометрии, математике, картографии, географии и так далее). Некоторые из  названных форм априори существуют только в рамках сознания и являются формой элементного статуса  динамической структуры той или иной методологии структурирования бытия в возможности (например, правила рассуждения,  принципы организации систем исчислений в математике и так далее), в этом отношении социальная материя существует изолированно и обособленно от внешней действительности в форме тех же  продуктов практического применения (теория — практика). Но существует отдельный критерий, по которому можно определить «чистую социальную  материю»- это остаточная часть нереализуемых противоречий.  В каждой форме организации  любой когнитивной системы существует эта остаточная форма  — квадратура куба, вечные философские проблемы и так далее. Это  состояние вызвано именно общественным бытием в возможности и является его характерным признаком в отличие от личного момента познания. Личный момент познания всегда  абсолютен в части честности с самим собой, человек в творчестве всегда конечен и, если он  еще не существует в себе как конечность выводов и реализаций их « в металле», то,  соответственно, он только на пути к личному моменту, а пока же он либо реализует общественное бытие в возможности (совершенства не бывает в части особенного, так как последнее всегда больше и шире индивидуального), либо только в начале  отрешения от него. Личный момент — это всегда двигатель стены и расширение данной стены, это всегда скачок до упора и кровь от удара о невозможность дальнейшего исследования именно в силу несовершенства себя, как метода познания, это всегда недовольство своей волей, своей формой организации, и может быть даже и смерть в  части данной невозможности, но никогда — ощущение того, что можно сделать лучше, больше и  еще не завершено. Такого результата в личном моменте не бывает, — у нас всегда либо что – то существует, либо не существует вовсе.

Для общественного бытия в возможности ситуация несколько отличная … само по себе общественное бытие в возможности по своей структуре не может быть представлено сознанием одной личности (это процесс необратимый), то есть оно всегда ориентировано на сознание неперсонифицированного круга лиц. При этом в нем  структурно присутствуют унифицированные необходимые критерии содержания для данного неперсонифицированного круга лиц  (норма, вне соблюдения которой  система не персонифицируется в отношении данного субъекта- специальное познание – экзамены, цензы, уровень владения языком, восприятие, осознание и так далее); наряду с ним  нормы неформальности и  ролевые формы ( приобщающийся, преуспевающий в отношении содержания бытия  в возможности и так далее); так же присутствует в некоторой степени и рационализаторский, реформаторский аспект; далее-  формы зеркально – негативного (форма усечения противоречий), обеспечивающих сходство и различие. И, наконец, мы подходим к самому главному – это формы, которые являются неназванными в отношении способности познавать бытие в возможности. Данные формы могут быть как детерминированы  самим  фактором создания (личный момент)- как не известен чувствам бог, так не известны нам и мысли бога; здесь ситуация  простого бытия значения в той или иной форме адаптации к конкретной ситуации.  И, соответственно, здесь же мы можем констатировать полную невозможность как такового решения вопросов в отношении истинности познания, результативности познания. Но данный остаток, который не персонифицируется ни одним из субъектов полностью, и при этом не обладает возможностью универсального  потребления вне зависимости от времени и пространства и составляет ту самую форму противоречий, реализация которых в действительность — невозможна.  Во-первых, это именно равновесие качественного и  количественного, во-вторых,  это именно остаток, и в-третьих, он именно противоречие, в перцепции сознания того субъекта, который реализует  другие формы того же бытия в возможности, а, следовательно, связан первичными формами с точностью до наоборот и не может быть не подчинен им в отношении вынесения суждения о данном остатке, который и представлен в данном случае как противоречие в возможности, самой возможности. Заметим, что именно данное противоречие перестает таковым быть для стороннего наблюдателя, который в свою очередь не связан в своем сознании данным бытием в возможности. Таковы все простые решения, это игра, но в общественном бытии в возможности, как мы уже отмечали, по своей структуре не заложена способность изменения самое себя в части  избавления своих субъектов от  той уверенности  в истинности содержания данного бытия в возможности, именно поэтому такие остатки противоречий неизменны применительно к любому бытию в возможности. Более  того, это позволяет говорить о том, что бытие в возможности социума, социальная материя никогда не структурируется всецело в действительности, ни в части сложения парадигм, ни в части какой-либо единой парадигмы организации бытия, что в свою очередь позволяет говорить о формировании системы  верификации бытия в возможности, и, соответственно, вынесенности суждений в отношении собственного бытия в возможности  действительности. Если бы имела место быть ситуация от противного, тогда бы суждение не могло бы иметь место, так как происходило бы полное наложение чувственного на внечувственное, а, следовательно, абсолютная реализация, что означает автоматизм, навык (как мы знаем, последний в самой общественной форме рассуждения вынесен за грань рационального анализа).  
С учетом того, что система перехода ОБВВ в действительность представлена системой циклов, взаимосвязанных в области  или целевой причины, или единой протореализации (элемент формальной причины), или же качественности критериев материальной причины; сама  социальная материя неизменна  как хаос противоречий в части реализации их в действительность. Иными словами, до сих мы можем констатировать только то, что в общественном бытии в возможности существуют те или иные формы унифицированной организации, в остальном же  она составляет хаотичность потока структурирования парадигм.  Соответствующим образом, на ОБВВ  воздействует  сам личный момент, во время его корреспондирования в ОБВВ, более того, именно для личного момента важно понимать, в какой  момент система наиболее хаотична устроена, и каким образом ее лучше всего  бомбить на предмет изменения ее устройства в  части возможности полноценной реализации бытия в возможности.  
Сама социальная материя объективируется  в формах низко алеантных игр, в большинстве своих движущих причин весьма  уязвима с точки зрения чувственного основания, ибо именно за чувственным основанием следует рациональность, по принципу удостоверения внечувственного конечными формами чувственного. Соответственно личному бытию в возможности, стоит только полноценно организовать форму перехода бытия в возможности в действительность на основе неперсонифицированного или иного чувственного анализа в совокупности движущих причин в отношении  бытия в возможности.


При этом, однако, не следует ориентироваться именно на те самые неразрешенные формы противоречий, о которых мы говорили выше.  Они есть содержание и спокойствие всей системы, во многом даже умение толковать их определяет успешность познания социальной материи. Необходимо начинать с элементарной массовой подмены  конкретики целевой причины по  неопределенному кругу лиц. При этом  бытие в возможности личного момента должно быть универсальным и по возможности компактным в отношении субъектов  восприятия.

Необходимо запомнить, что личный  момент всегда незаметно подменяет собой общественное бытие в возможности, этот процесс имеет  форму«от одного субъекта к неперсонифицированному кругу лиц», и уже в дальнейшем данный неперсонифицированный круг лиц и превращает личное бытие в возможности в общественное, которое, в свою очередь, опять же подменяется другим личным и так далее. То, что мы сегодня воспринимаем как  общественное, есть  сугубо личное триста или пятьсот лет назад…