Дело, которым я сейчас занимаюсь, хотя, с одной стороны, на первый взгляд, достаточно простое, но может представлять интерес, как образец того, что без специфических знаний в области автотехнических экспертиз работа по делам, связанным с ДТП вряд ли может быть успешной, а в данном случае дело интересно еще, как и носящее детективный характер.
Ситуация, в общем-то, достаточно банальная; доверитель, управлявший автомобилем-эвакуатором (нет, не одним из тех, что вызывали стойкую неприязнь столичных автомобилистов и всех, кто успел близко познакомиться с этим порождением московской специфики), а обычным автомобилем-эвакуатором, совершал маневр, поворачивая с крайнего ряда главной дороги налево.
Естественно, убедившись, что своим маневром не создаст помех транспортным средствам, движущимся со встречного направления прямо.
Уже заканчивая маневр, водитель эвакуатора услышал удар в заднюю часть платформы, а когда остановился, то увидел, что на асфальте лежит мотоцикл, а рядом с ним водитель, точнее, девушка, управлявшая этим мотоциклом, которая, как выяснилось позже, только накануне получила право на управление мотоциклом.
Сотрудники ГИБДД, не мудрствуя лукаво, после оформления ДТП, составили в отношении водителя эвакуатора протокол об административном правонарушении за нарушение им п.13.4. ПДД, пострадавшую отправили в больницу, а материал – в группу разбора районного ГИБДД.
Что важно – были запрошены данные с камер видеонаблюдения, которых было предостаточно над этим перекрестком, а позже диск с этими записями был приобщен к материалам дела.
Поскольку водитель эвакуатора, назовем его М., человек грамотный, не теряющий головы в непростых жизненных ситуациях, он решил обратиться к юристам, позиционировавшим себя, как специалистам в области защиты по автотранспортным делам.
Ну, откуда же ему было знать, что позиционировать себя, как специалист, и быть им – далеко не одно и то же, следствием этого незнания стало то, что всю дальнейшую защиту ему пришлось осуществлять самому, и, надо сказать, что для человека, далекого от юридических нюансов, у него это получалось неплохо.
Например, он заявил ходатайство о назначении, в рамках административного расследования, судебной автотехнической экспертизы, правда, вопросы к этой экспертизе были взяты, скорее всего, с просторов интернета, но в назначении этой экспертизы ему было отказано, традиционно, в устной форме.
А вот дальше начался подлинный детектив – для начала, под различными предлогами, М. всячески препятствовали его желаниям ознакомиться с содержанием CD-диска с записью с видеокамер на месте ДТП, а потом, таинственным образом, исчез и сам CD-диск.
Однако, остались его «следы» — два рапорта сотрудников ГИБДД о приобщении этого диска к материалам дела, но, о чудо, к моменту передачи материалов дела в суд для привлечения М. к ответственности по ч.2 ст. 12.24 КОАП РФ, тоже из материалов дела исчезли, благо, что М. успел сфотографировать их до исчезновения.
Само «административное расследование» заключалось в ожидании результатов заключения судебно-медицинской экспертизы, установившей причинение здоровью потерпевшей вреда средней тяжести. Из материалов дела исчезло и ходатайство М. о назначении автотехнической экспертизы.
Надо ли говорить о результате рассмотрения в суде этого «дела»? Кстати, следы деятельности «автоюристов» в деле не просматривались вообще, таким образом М. оказался один на один с предсказуемой до скуки судебной системы, рассматривающей подобные дела по давно накатанной схеме…
Но М. решил бороться до конца, поэтому, изучив все, что нашлось в интернете по интересующей его теме, в конце концов он вышел на сайт «Праворуб», а прочитав ряд моих публикаций на тему защиты по делам, связанным с ДТП, решил обратиться ко мне.
Восстановить срок для подачи жалобы на постановление суда, как вы знаете, никогда особых проблем не составляло - проблемы связаны с тем, что удачные обжалования таких постановлений имеют очень небольшой процент на успех, о чем я честно предупредил М.
С точки зрения тактики защиты основываться только на фактических обстоятельствах, позволяющих утверждать, что М. не мог видеть потерпевшую, как перед совершением маневра, так и во время его совершения, обращая внимание на то, что столкновение произошло с задней части платформы, длина которой, к слову 6700 мм, заранее обречь дело на проигрыш, поэтому основной упор было решено сделать на нарушение требований ст. 26.11 КОАП РФ, требующей соблюдения правила полного всестороннего и объективного исследованиях всех обстоятельств дела.
А о каком, спрашивается, исследовании всех материалов дела может идти речь, когда сами материалы исчезают, и все, кроме М., разумеется, делают вид, что их там не было? Сотрудники ГИБДД, имевшие отношение к приобщению к материалам дела злосчастного CD-диска в суд, разумеется, не вызывались.
Ходатайство М., заявленное им уже в суде, о назначении судебной автотехнической экспертизы не рассматривалось – судья просто отказалась приобщать это ходатайство к материалам дела. В общем, все, как обычно, когда дело касается рассмотрения в суде первой инстанции материалов поступивших из ГИБДД.
В качестве первоначального шага было принято решение заявить ходатайство о вызове в суд сотрудников ГИБДД, для того, чтобы раскрыть тайну пропавшего CD-диска, а заодно, и их собственных рапортов, а также об истребовании из ГИБДД, почти со 100% вероятностью, уже не существующего CD-диска.
При рассмотрении жалобы на постановление суда первой инстанции такое решение полностью себя оправдало, правда, мне пришлось долго убеждать судью, что материалы, на которые я ссылаюсь, не были предметом рассмотрения в суде первой инстанции не потому, что их не было вообще, а именно по причине их непредоставления в суд первой инстанции, и суд, вынесший обжалуемое постановление, знал, что такие материалы существуют, но проигнорировал данный факт.
К моему облегчению заявленное ходатайство судьей было удовлетворено, теперь, приходится вернуться к вопросу о фактологической составляющей дела, т.е., доказать, что М., перед совершением маневра и во время его совершения, не мог видеть приближающуюся мотоциклистку, которая столкнулась с управляемым им эвакуатором в тот момент, когда он уже завершал маневр, а точка самого столкновения пришлась на заднюю часть платформы.
И вот тут же без определения точки столкновения автомобилей не обойтись, а для этого нужен специалист. Есть проблема – М., уже понесший расходы на «автоюристов», да и я, понятно, работаю не бесплатно, сомневается в целесообразности несения дополнительных расходов на специалиста; учитывая же известное отношение к таким делам в Мосгорсуде, должен признать, что его сомнения имеют под собой почву.
Хотя, имеющиеся в нашем распоряжении – схема ДТП, фототаблица, объяснения М., а также объяснение потерпевшей, которая «ничего не помнит», при том, что никаких иных доказательств вины М. нет – могли бы стать неплохой фактурой для формирования линии защиты на фактологической основе, но все это нужно было делать в суде первой инстанции, при обжаловании же в Мосгорсуде основной упор приходится делать именно на процессуальных нарушениях с перспективой отмены постановления и передачи дела на новое рассмотрение.
Причина, по которой я не настоял на получении мнения специалиста при подаче жалобы на постановление, достаточно проста – дар предвидения, коим обладает каждый из нас в результате многолетнего опыта работы с судебной системой.
На практике это выглядело так; первой фразой судьи, с которой он начал процесс, была – а я вам в удовлетворении ходатайства о назначении судебной автотехнической экспертизы отказал – хорош бы я был, принеся в суд заключение специалиста при том, что, похоже, результат рассмотрения жалобы на тот момент был предрешен.
Так что, «сработал» только довод о необходимости выслушать сотрудников ГИБДД, так что, самое интересное еще впереди….