Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 20 апреля № 4-П "По делу о проверке конституционности части второй статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 3 Федерального закона «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации», Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» и ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, касающихся порядка приведения судебных решений в соответствие с новым уголовным законом, устраняющим или смягчающим ответственность за преступление, в связи с жалобами граждан А.К. Айжанова, Ю.Н. Александрова и других" четко указывает:
«...4.3. Императивное по своему характеру правило статьи 54 (часть 2) Конституции Российской Федерации, предписывающее применять новый закон в случаях, когда после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, не предполагает наличие у суда или иного органа, применяющего закон, дискреционных полномочий, которые позволяли бы ему в таких случаях игнорировать действие этого закона. Следовательно, государство, обязанное в силу статьи 2 Конституции Российской Федерации признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина, должно обеспечить на практике действие механизма приведения в соответствие с ним ранее принятых судебных решений независимо от наличия просьбы со стороны заинтересованных лиц.
С учетом этого положение Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которому вопрос об освобождении от наказания или о смягчении наказания в связи с изданием уголовного закона, имеющего обратную силу, решается судом по ходатайству осужденного (пункт 2 части первой статьи 399), не может рассматриваться как освобождающее уполномоченные государственные органы и должностных лиц от обязанности самостоятельно инициировать применение нового уголовного закона. Такое истолкование названного законоположения вытекает не только из Конституции Российской Федерации, гарантирующей государственную защиту прав и свобод человека и гражданина (статья 2 и статья 45, часть 1), но и из отраслевого законодательства, возлагающего на прокурора обязанность осуществлять надзор за законностью исполнения наказания и принимать необходимые меры в целях устранения выявленных нарушений (статьи 32 и 33 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации»), а на администрацию учреждений и органов, исполняющих наказание, — обязанность охранять права, свободы и законные интересы осужденных (статья 1 УИК Российской Федерации, статьи 1 и 13 Закона Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы»)».
Из указанного Постановления Конституционного Суда России сделать несколько важных выводов:
1) при изменении законодательства есть 2 пути приведения приговоров в соответствии с новыми законами: в порядке ч.3 ст. 396, п.13 ст. 397, п.2 ч.1, ч.ч.2-7 ст. 399 УПК РФ (I) и в порядке надзора в соответствии с главой 48 УПК РФ (II). Сразу отмечу, что даже Верховный Суд России нередко игнорирует названное положение Конституционного Суда России;
2) помимо осужденного, обязанность следить за приведением приговоров в соответствие с новыми нормами закона и инициировать пересмотр приговоров возложена на уполномоченные государственные органы и причастных должностных лиц, в том числе на прокуроров, осуществляющих надзор за законностью исполнения наказания;
3) в случае выявления фактов бездействия, конкретные должностные лица уполномоченных государственных органов, включая прокуроров, должны нести дисциплинарную и уголовную ответственность. К сожалению, следователи не возбуждают уголовных дел по таким фактам, поэтому и процветает уголовно-правовой бардак - приговоры очень часто не приводятся в соответствие с новыми нормами закона, даже в случае улучшения положения осужденного.
Такая же ситуация наблюдается в отношении лиц, находящихся во всероссийском и международном розыске. Меры пресечения избраны по ныне недействующим нормам закона, обвинение предъявлено по недействующим нормам закона, постановления о розыске вынесены на основании указанных постановлений, где дается ссылка на обвинение по недействующей норме закона. Правильно ли это? – Думаю, что нет. Я считаю, что такие дела должны возобновляться и после этого должны все постановления приводиться в соответствие с новыми нормами уголовного закона. А уж после этого должен решаться вопрос розыска и заключения лица под стражу.
Ко мне обратилось порядка 10 человек, находящиеся по различным побудительным мотивам «в бегах» в Великобритании, Израиле, Австрии, Украине, России, с просьбой о правовой помощи. Почти все они «экономические преступники». Действия большинства из них по изменению в законодательстве последних лет могут караться лишь штрафом, стали относиться к средне-тяжким и даже небольшой тяжести (до 3-х лет лишения свободы). Некоторые из них вернулись бы в страну, имея возможность до суда оставаться не под стражей. Однако, на обращения к следственным органам, можно у слышать: «Мы все равно заключим его под стражу, так как он обвиняется в совершении тяжкого (или особо тяжкого) преступления!».
Как решить возникшую проблему? Как заставить следователя привести в соответствие с новым законом старое обвинение? Как отменить судебную меру пресечения, вынесенную по обвинению в совершении преступления по старой, более тяжкой норме закона? Как отменить розыск, объявленный по уже недействующей норме уголовного закона?
Я надеюсь, что коллеги по адвокатуре выскажут свое мнение, поделятся опытом (кто уже сталкивался с подобными проблемами). Эта задача не так сложно решается теоретически, однако на практике ставит в ступор прокуроров и следователей. Как наиболее эффективно работать в целях восстановления прав и свобод граждан?
Адвокат М.И.Трепашкин
22 июня 2012 года.