Найти юриста / адвоката / эксперта
Развернувшаяся на страницах «Праворуба» дискуссия вокруг, т.н. «рецензии» на экспертизу, причем, сразу в нескольких публикациях наших уважаемых экспертов, не могла оставить меня равнодушным, хотя бы потому, что и я, в своих ранних публикациях, упоминал о «рецензии», как одном из приемов адвокатов, в «схватках» с экспертами и специалистами со стороны своих процессуальных противников.
Прежде всего, давайте определимся терминологически, что такое «рецензия на экспертизу».
С моей точки зрения, это такой же профессиональный жаргонизм, ка, например, «засилить решение», или «вынести отказной». При этом, никому в здравом уме не придет в голову в отзыве на апелляционную жалобу по вынесенному судом первой инстанции решению, требовать «засилить решение суда первой инстанции», а обжалуя постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, «отменить отказной».
Но, почему-то, «рецензия на экспертизу» не только представляется адвокатами в судебном заседании, но и существуют целые фирмы, практически, торгующие такими «рецензиями». Причина, по которой многие из этих «рецензентов» в 99,9% случае избегают поддерживать то, что они написали лично, выступая в судебных заседаниях, очевидна – именно вопрос суда – а что же вы такое написали — не может не поставить их в процессуальный тупик, о чем они, в подавляющем большинстве случаев, догадываются.
И тем не менее «рецензия на экспертизу» имеет право на существование, и в этом нет никакого противоречия по отношению к тому, что я сказал выше; просто называется она по-другому – «заключение специалиста», которое дано по запросу адвоката.
Поскольку привлечение адвокатом специалиста – тема отдельная, интересная и весьма объемная, ограничимся, в рамках данной публикации, таким приемом, как рецензирование проведенной экспертизы в заключении специалиста по запросу адвоката – тут нам в помощь — п.п. 3 и 11 ч. 1 ст. 53 и ч.2.1. ст. 58 УПК РФ.
Поскольку мы, адвокаты, не обладаем специальными познаниями, для того, чтобы разобраться в хитросплетениях мотивировочной части заключения эксперта, и не можем связать с сделанные им выводы с этими хитросплетениями, для того, чтобы иметь возможность заявить ходатайство о проведении дополнительной или повторной экспертиз, мы идем к специалисту для того, чтобы получить от него заключение.
Необходимо отметить, что понятие «заключение специалиста», по моему мнению, звучит гораздо корректнее с правовой точки зрения, хотя бы, в силу ч.3 ст. 80 УК РФ, согласно которой к доказательства в уголовном производстве относится, в том числе, и заключение специалиста — представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами.
Для того, чтобы было понятнее, проиллюстрирую примером из практики.
Итак, двухполосная дорога – по одной полосе в каждом направлении. С одной стороны, под уклон, движется небольшая колонна, состоящая, как из большегрузных фур, так и малотоннажных грузовиков. Навстречу колонне, соответственно, тоже под уклон, движется кроссовер ярко-красного цвета.
Внезапно, одна из фур, резко выезжает из колонны, и на встречной полосе производит столкновение с кроссовером.
В месте предполагаемого столкновения, на полосе движения кроссовера, осколки стекла и пластмассы, от удара, и фура, и кроссовер, оказываются в кювете, при этом, от разметки, разделяющей полосы, виден только тормозной след левых колес фуры; тормозной след правых колес начинается непосредственно на обочине встречной, по отношению фуры, полосы.
Итог столкновения – одна погибшая и двое покалеченных в кроссовере.
Допрошенный водитель фуры, давая показания пояснил, что он, следуя за попутной фурой, примерно, со скоростью 70 км/час, увидел, как идущая впереди фура начала резко тормозить, его занесло и вынесло на встречную полосу, где он не имел возможности затормозить и столкнулся с кроссовером.
Виновным себя признает, просит рассмотреть дело, в т.н. «особом порядке».
Радостный следователь выносит постановление о назначении автотехнической экспертизы, где ставит перед экспертом только два вопроса – где произошло столкновение, и какими пунктами ПДД должны были руководствоваться участники ДТП.
Прочитав выводы эксперта, где есть такой пассаж: ««…наибольшую информацию о расположении места столкновения несут в себе следы шин на дороге», понимаю, что ходатайствовать на стадии предварительного расследования о назначении повторной экспертизы себе дороже, к тому же, не зная иных обстоятельств дела, принимаю решение не спешить.
И вот, я, как представитель потерпевших, знакомлюсь с материалами дела, где выясняется пикантная подробность: виновник ДТП – водитель фуры, ехал не за другой фурой, а за автомобилем «Газель», а согласитесь – обзорность с места водителя фуры, следующего за фурой, и следующего за автомобилем «Газель» — далеко не одно и то же; не будем забывать и про рельеф местности – и колонна, и кроссовер, ехали под уклон навстречу друг другу.
Далее – нас не могу не заинтересовать следы торможения фуры, они, с левой стороны, идут по небольшой дуге, справа, где след короче – практически прямолинейны.
Разумеется, ни о каком заносе здесь речи быть не может, а вот, с какой скоростью двигалась фура, в момент соприкосновения с кроссовером – вопрос открытый.
Если центр тяжести сместился из-под площади опоры под воздействием под действием центробежной силы при обгоне, учитывая, что колонна шла со скоростью 70 км/час – картина-то ДТП получается совсем иной.
И вот здесь, если обращаться к специалисту, можно задать вопросы:
- Имеет ли значение для установления обстоятельств ДТП расстояние, с которого водитель фуры мог заметить кроссовер?
- Какие следы, характерные для заноса могли образоваться на сухой, ровной дороге при обстоятельствах, сообщенных водителем фуры?
- Какова была скорость фуры в момент столкновения?
Естественно, что специалист, отвечая на вопросы, будет использовать современные методики, а не те, которыми пользуются эксперты- автотехники в погонах.
Таким образом, мы, ходатайствуя о назначении дополнительной экспертизы, фактически, получая рецензию на проведенную экспертизу на основании постановления следователя, показываем:
а) неполноту проведенной экспертизы вследствие того, что перед экспертом не были поставлены вопросы, которые должны были быть поставлены;
б) недостоверность проведенной экспертизы, вследствие диковатых выводов эксперта.
Что мы этим хотим достичь:
а) полноту выяснения обстоятельств совершения преступления;
б) определение меры наказания подсудимому таким образом, чтобы он получил реальный срок.
Возможно, я излишне подробно проиллюстрировал свои доводы, по которым, получая «рецензию на экспертизу», мы действуем строго в рамках процессуальных норм, разумеется с поправкой на их творческое осмысление…
Теперь, правда, уже в который раз, хочу напомнить, прежде всего, уважаемым специалистам, о чем, и кем они предупреждаются.
Во-первых, специалист, предупрежденный следователем или дознавателем, в порядке ст. 161 УПК РФ, об ответственности за разглашение данных предварительного расследования, несет ответственность по ст. 310 УК РФ.
Во-вторых, специалист несет ответственность по ст. 307 УК РФ за заведомо ложные показания, а не за данное им заключение, что прямо следует из содержания ч.1 ст. 307 УК РФ: «Заведомо ложные показание свидетеля, потерпевшего либо заключение или показание эксперта, показание специалиста…»
Полагаю, разница между заключением и показанием очевидна настолько, что здесь нет необходимости останавливаться подробно.
Вполне очевидным является и то, что правом предупреждать специалиста об ответственности по ст. 310 УК РФ обладает следователь или дознаватель, а по ст. 307 УК РФ – следователь, дознаватель или суд, при получении показаний специалиста, в том числе, и по данному им заключению.
Еще раз хочу предостеречь своих уважаемых коллег – избавьтесь вы от привычки предупреждать кого-либо о чем-либо; наше дело – разъяснять, причем, разъясняя кому-либо отдельные положения законодательства, перед этим проверьте себя еще раз – нет ли у вас пробелов в том, что вы разъясняете другим…
Поскольку мы, адвокаты, не обладаем специальными познаниями, для того, чтобы разобраться в хитросплетениях мотивировочной части заключения эксперта, и не можем связать с сделанные им выводы с этими хитросплетениями, для того, чтобы иметь возможность заявить ходатайство о проведении дополнительной или повторной экспертиз, мы идем к специалисту для того, чтобы получить от него заключение.
Уважаемый Андрей Юрьевич, а как же быть с разглашением данных предварительного расследования? Так ли уж свободен адвокат в праве привлечь по своему усмотрению специалиста в дело?
Уважаемый Евгений Алексеевич!
Так ли уж свободен адвокат в праве привлечь по своему усмотрению специалиста в дело?Не знаю, как Вам ответит автор публикации.
Но Ваш вопрос создаёт впечатление, что десятки лет тысячи приглашённых специалистов работали зря из-за игнорирования УПК РФ адвокатом, а в последующем и судами.
ст. 161 УПК РФ относится только к предварительному расследованию, которое заканчивается обвинительным заключением
УПК РФ
Статья 161. Недопустимость разглашения данных предварительного расследования
Уважаемый Анатолий Кириллович, Вы действительно считаете, что пока работает следственная машина, адвокат должен ждать начало разбирательство дела в суде? При таком подходе и сложности дела с учётом обвинительного уклона можно и не успеть в собирании доказательств и представлении их суду.
Уважаемый Евгений Алексеевич!
Во-первых, ещё не наблюдал случаев, когда адвоката предупредили.
Во- вторых, если предупредили, то дай мне материалы уголовного дела для внеследственной подготовки к суду. В суде я не буду объявлять о нарушении адвокатом закона.
Уважаемый Анатолий Кириллович, я это подвожу к существующему перекосу между стороной обвинения и стороной защиты.
Я считаю, что есть серьезная недоработка законодателя в данном вопросе и правовой пробел в УПК и ГПК и АПК.
Вот чем должна заниматься ФПА, а не разработкой строевого устава для адвокатов и уложения для них о наказаниях.
Уважаемый Евгений Алексеевич!
Я считаю, что есть серьезная недоработка законодателя в данном вопросе и правовой пробел в УПК и ГПК и АПК.
Вот чем должна заниматься ФПА, а не разработкой строевого устава для адвокатов и уложения для них о наказаниях.
Не трогайте пока законодателей!
Пусть сначала адвокаты перевоспитают свой федеральный орган. Несколько лет в котле адвокатского возмущения кипят беспомощные эмоции.
Уважаемый Анатолий Кириллович, адвокатское сообщество является весьма разношерстным, интересы у каждой группы различные.
По этой причине в «котле адвокатов» реально возмущается НЕ более 10 %.
Все остальные адвокаты публично не возражают против правил, установленных ФПА.
Кроме того, адвокаты (равно как и эксперты) в силу своей профессиональной специфики ПРАКТИЧЕСКИ не способны устроить организованное, сплочённое сопротивление (лоббирование своих интересов).
Необходимо расформировать все адвокатские палаты на уровне регионов и федерации, создать добровольные ассоциации как саморегулируемые организации (СРО), но государство этого не допустит.
Уважаемый Андрей Павлович!
адвокаты (равно как и эксперты) в силу своей профессиональной специфики ПРАКТИЧЕСКИ не способны устроить организованное, сплочённое сопротивление (лоббирование своих интересов)Я понимаю это.
Просто грустно, когда «взрослые дяди» исходят на эмоции.
Безо всякой перспективы на результативность.
Уважаемый Анатолий Кириллович, эмоции без перспективы на результат — это неотъемлемая часть работы судебного юриста. :)
Мне достаточно часто приходится защищать интересы лиц, которых МИРОВОЙ или АРБИТРАЖНЫЙ СУД привлекает к админ. ответственности (на основании постановления прокурора о возбуждении производства по делу об АПН).
Что вытворяют в процессах прокуроры и судьи — это история, очень похожая (для защитника) на эмоции без перспективы на положительный результат.
Уважаемый Евгений Алексеевич, диспозиция ст. 310 УК РФ говорить о том, что «Разглашение данных предварительного расследования лицом, предупрежденным в установленном законом порядке о недопустимости их разглашения, если оно совершено без согласия следователя или лица, производящего дознание». Пока не предупреждён — ничто не сковывает твоих рук и помыслов.
Коли предупредили, есть доверитель (подзащитный), а также другие действенные методы привлечения специалиста к участию в уголовном деле.
Уважаемый Андрей Владимирович, по особо интересным делам всегда предупредят. И, если следовать букве закона, защитник вправе привлечь специалиста в дело по ходатайству и для участия в следственных и иных процессуальных действиях, судебных заседаниях строго в рамках отведенных законом.
Использование специалиста в качесте иных не запрещенных УПК средств и способов защиты будет всегда наталкиваться на усмотрение суда и отданию судом предпочтения иным, строго регламентированным средствам доказывания.
Уважаемый Евгений Алексеевич!
Использование специалиста в качесте иных не запрещенных УПК средств и способов защиты будет всегда наталкиваться на усмотрение суда и отданию судом предпочтения иным, строго регламентированным средствам доказывания.Предупреждённые адвокаты!
Предупредите привлекаемого в досудебном порядке специалиста о том, что материалы дела он получил по окончании предварительного следствия.
Если хотите сохранить процессуальную девственность, то дайте специалисту дело по окончании предварительного следствия. Он успеет подготовиться. Так как до допроса специалиста в суде и приобщения к делу Заключения специалиста есть примерно 1-6 месяцев.
Уважаемый Андрей Владимирович!
Коли предупредили, есть доверитель (подзащитный), а также другие действенные методы привлечения специалиста к участию в уголовном делеКакие?
Уважаемый Евгений Алексеевич, а, разве я где-то написал, что нужно что-то разглашать? Да, и для того, чтобы что-то разгласить, об этом нужно быть предупрежденным.
Уважаемый Евгений Алексеевич, вот здесь то Вы что называется в «яблочко» попали. У защитника «отбирается» подписка о неразглашении и… он по рукам и ногам опутан.
Один очень известный адвокат уже «разгласил» Конституционному Суду РФ, когда обращался на недопустимость и незаконность прослушивания телефонных переговоров одного сенатора... итог - по мнению следствия «разгласил гостайну»
11 лет прошло, до сих пор за границей, жалуется Бастрыкину и Чайке на идиотизм происходящего… просит найти умного следователя… читал я его жалобу в Фейсбуке…
Уважаемый коллеги и уважаемые специалисты и эксперты обращу Ваше внимание на статьюАДВОКАТСКИЙ ЗАПРОС КАК ФОРМА ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ПРАВОМН. КОЛОКОЛОВНикита Колоколов, доктор юридических наук, г. Москва.Адвокатский запрос является важным средством в сборе доказательств. Вместе с тем он может использоваться и как инструмент введения в заблуждение других участников процесса. Так, некоторые адвокаты, злоупотребляя правом на сбор доказательств, запрашивают разного рода «заключения» от лиц, хотя и обладающих специальными познаниями, но за деньги готовых дать любое заключение, удовлетворяющее сторону защиты. Рассмотрим некоторые такие случаи из практики.За ваши деньги любое заключениеОрганами предварительного расследования Дмитрий (имена и фамилии всех лиц изменены) обвинялся в убийстве на почве личной неприязни жены Даниэллы и сына. После совершения данного преступления виновный добровольно явился в правоохранительные органы, где подробно рассказал об обстоятельствах содеянного.
↓ Читать полностью ↓
Позже сторона защиты предприняла попытку доказать, что Дмитрий в момент убийства пребывал в состоянии аффекта.
На основании адвокатского запросакомиссией специалистов АНО «Справедливая медицина» было дано заключение от 14 декабря 2015 года, согласно которому «в момент инкриминируемого Дмитрию деяния у него наблюдалось временное психическое расстройство в форме острой реакции на стресс, что соответствует патологическому аффекту, это состояние лишало его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими».
По мнению стороны защиты, ее ходатайство о приобщении к материалам дела указанного заключения было необоснованно оставлено без удовлетворения, что лишило Дмитрия законного права на защиту.
Кроме того, в судебном заседании был допрошен специалист врач-психиатр Котов, который на основании имеющихся в деле экспертиз дал заключение. Котов пришел к выводу о наличии у Дмитрия признаков патологического аффекта в момент совершения преступления, симулировать которые невозможно.
Однако суд отказал в приобщении к материалам дела и заключения специалиста Котова, не дал ему оценки в приговоре. Необоснованно отвергнуты судом и доводы стороны защиты о нарушении закона при проведении стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в отношении Дмитрия.
Апелляционная инстанция, отклоняя данные доводы, указала, что «оснований ставить под сомнение выводы экспертов суд не имел. Не могут поставить под сомнение экспертное комиссионное заключение и показания допрошенного в судебном заседании в качестве специалиста Котова, который без проведения обследования Дмитрия по результатам его допроса в судебном заседании без анализа всех показаний осужденного на стадии досудебного производства и на основе оценки заключения экспертов пришел к иным выводам о нахождении осужденного в момент преступления в состоянии патологического аффекта. С учетом этих обстоятельств суд обоснованно признал недостоверными показания Котова и оставил без удовлетворения ходатайство стороны защиты о приобщении к материалам дела заключения экспертов, выполненного по запросу стороны защиты, и о проведении повторной судебно-психиатрической экспертизы.
Доводам стороны защиты о нахождении Дмитрия в состоянии физиологического аффекта суд также дал надлежащую оценку и обоснованно отверг их. При этом суд правильно сослался на то, что потерпевшие не совершили в отношении Дмитрия противоправных, аморальных действий, не оскорбляли его, не находился он и в длительной психотравмирующей ситуации. Напротив, непосредственно перед преступлением Дмитрий сам совершил противоправные действия, умышленно проколов колеса автомобиля потерпевшей, а потому ответная реакция потерпевшей Даниэллы на действия осужденного не могла явиться психотравмирующим фактором для аффекта» (Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 02.11.2016 N 45-АПУ16-28).
На основании адвокатского запроса в стадии подготовки дела к разбирательству в суде первой инстанции было подготовлено заключение врача-психиатра Королева — специалиста АНО «Центр судебной экспертизы „Специалист“. Из этого документа следует, что общественно опасное деяние совершено подсудимым Кишко совершенно безмотивно, без корыстных и иных целей. Кроме того, Королевым было высказано мнение о возможном наличии у подсудимого психического заболевания. Более того, Королев заявил, что в стадии предварительного расследования подсудимый, возможно, давал показания „с чужих слов“ или „с чьей-то помощью“. Вывод, сделанный Королевым: психическое состояние подсудимого требует дополнительного исследования.
Данные доводы были поддержаны стороной защиты и в суде второй инстанции.
В возражениях на апелляционную жалобу адвокат, представляющий интересы потерпевших, заявил, что основания для проведения повторной, в том числе стационарной комплексной, судебной психолого-психиатрической экспертизы осужденного отсутствуют.
Суд апелляционной инстанции доводы стороны защиты нашел несостоятельными по следующим основаниям. Согласно заключению экспертов, проводивших стационарную комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу, осужденный Кишко хроническим психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики, которые лишали бы его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период времени, относящийся к инкриминированным ему деяниям, не страдал. У него обнаруживается смешанное расстройство личности, однако оно выражено не столь значительно, не сопровождается какими-либо грубыми нарушениями мышления, памяти, интеллекта, критических и прогностических способностей, продуктивными психопатологическими расстройствами и не лишало Кишко возможности во время совершения преступлений осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В применении принудительных мер медицинского характера Кишко не нуждается. Индивидуально-психологические особенности не ограничивали способность Кишко к произвольной саморегуляции и не оказывали существенного влияния на его сознание и деятельность во время совершения инкриминированных ему деяний.
Каких-либо причин подвергать сомнению компетентность экспертов, имеющих длительный стаж экспертной работы, или не доверять сделанным им в заключении выводам не имеется, вопреки доводам жалобы, противоречий в данном заключении судом не установлено. На основании исследованных доказательств суд пришел к обоснованному выводу, что действия Кишко были осознанными в период, предшествующий совершению преступлений, во время их совершения и после.
Как усматривается из протокола судебного заседания, по ходатайству стороны защиты был допрошен в качестве специалиста К., являющийся главным специалистом-экспертом АНО „Центр судебной экспертизы “Специалист». Его показаниям, а также заключению от 9 марта 2016 года, составленному на основании обращения защитника, дана оценка в приговоре суда.
Выводы суда об отсутствии оснований для проведения повторной психолого-психиатрической экспертизы о вменяемости Кишко и возможности нести уголовную ответственность за содеянное в приговоре должным образом мотивированы, с ними соглашается и суд второй инстанции (Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 12.05.2016 N 5-АПУ16-19).Оглашены незаконноПо приговору Приморского краевого суда с участием присяжных заседателей от 28 июля 2016 года Котенко и др. были оправданы.
Государственный обвинитель в апелляционном представлении указал, что «председательствующим по делу судьей к исследованию с участием присяжных заседателей незаконно были допущены доказательства, содержащие сведения, не относящиеся к компетенции присяжных заседателей». В частности, «никому из подсудимых обвинение в совершении хранения с целью сбыта наркотических средств, а также употреблении наркотических средств и совершении преступлений в состоянии наркотического опьянения не предъявлялось, в этой связи данные, содержащиеся в адвокатском запросе и ответе УФСКН РФ по Приморскому краю, о том, что подсудимые к уголовной ответственности за незаконный оборот наркотических средств в период времени с 2007 по 2012 год не подлежали исследованию с участием присяжных заседателей, как и справки из наркологического диспансера о том, что подсудимые на учете у врача нарколога не состоят».
Фактически согласившись с данными доводами, суд второй инстанции пришел к выводу, что исследование перед коллегией присяжных заседателей по инициативе участников судебного разбирательства со стороны защиты данных о личности потерпевших (их характеристики, наличие судимостей) и подсудимых (отсутствие сведений о нахождении на учете в органах наркоконтроля), если это не обусловлено фактическими обстоятельствами дела, подлежащими установлению коллегией присяжных заседателей, было способно вызвать у коллегии присяжных заседателей предубеждение и является существенным нарушением положений действующего законодательства. «Большое количество и систематичность аналогичных нарушений оказали на присяжных заседателей незаконное воздействие, которое повлияло на их мнение и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта» (Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 26.12.2016 N 56-АПУ16-26СП).Оставлен без вниманияСторона защиты в апелляционных жалобах утверждала, что добытая с помощью адвокатских запросов информация доказывает отсутствие доказательств наличия ОПГ.
Конкретный ответ на данный довод в Апелляционном определении нами не обнаружен. Впрочем, суд второй инстанции, оперируя информацией по делу, констатировал наличие ОПГ (Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 08.07.2016 N 53-АПУ-16-14).
В этой связи возникает вопрос: следует ли судам четко указывать в своих документах, что информация, содержащаяся в ответах на адвокатский запрос, ими изучена в полном объеме, однако ее доказательственное значение равно нулю?
Как видим, институт адвокатского запроса — зачастую инструмент введения в заблуждение других участников процесса. Впрочем, все они (следователи, прокуроры и судьи) должны быть к этому готовы, иначе откуда бы взялся термин «ловкий адвокат».
Уважаемый Дмитрий Александрович, а что значит «введение в заблуждение»? Когда в обвинительном заключении написана заведомая ахинея, дословно перенесенная в приговор — это, разве, не введение в заблуждение? Мы используем то «оружие», которым владеем — если закон не запрещает, почему мы должны стесняться в выборе способов защиты?
Уважаемый Андрей Юрьевич, ну этот вопрос НЕ ко мне — я указал чья это статья - КОЛОКОЛОВ Никита Колоколов, доктор юридических наук, г. Москва :D. это чтоб не обвинили в плагиате :)
Уважаемый Дмитрий Александрович, заметил — чем больше в России ученых, тем меньше науки...:)
Уважаемый Дмитрий Александрович, Если не ошибаюсь, Никита Колоколов бывыший судья ВС, земляк мой.
Я обычно пишу так
Заключение специалиста № ...
Заключение специалиста дано на основании запроса ... об оценке заключения эксперта … по уголовному делу №..., согласно п.19 Постановления Пленума ВС РФ №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» от 21.12.2010 года «Для оказания помощи в оценке заключения эксперта и допросе эксперта по ходатайству стороны или по инициативе суда может привлекаться специалист. Разъяснения специалист дает в форме устных показаний или письменного заключения».
Далее вместо «Исследовательской части» идет «Суждения специалиста», без раздела «Выводы», а итоговые суждения просто выделяю жирным шрифтом.
Уважаемый Владимир Николаевич, русский язык богат своими возможностями, но суть от этого не меняется.
Очень рад серии публикаций по затронутой теме. Могу с уверенностью сказать без преувеличений: за несколько дней поднял свою квалификацию на порядок выше, чем на курсах палаты за все годы. Появились карты, которыми можно крыть. Раскрыт практический аспект. Спасибо всем участвующим в обсуждениях!!! (handshake)
Уважаемый Андрей Юрьевич, спасибо за затронутую Вами тему. В ходе дискуссии повысил свою юридическую грамотность и нашел несколько реальных советов по актуальным делам!
Я тоже свои три копейки по заявленной теме скажу, раз уж она так актуальна стала.
Ну, полагаю, не стоит объяснять, как у нас суды относятся к заключением специалистов приглашенных адвокатом, а тем более к такому «неведомому зверю» как рецензия. Тем не менее именно рецензии на экспертизы я как правило у специалистов и испрашиваю. Вот только использую их не тем путем, которым, казалось-бы должен был.
Как правило полученные рецензии я вообще на приобщение к материалам дела не передаю. Мне в них важнее не бумага на которой они напечатаны и не регалии специалиста заверенные соответствующей печатью, а содержащаяся в ней информация, доводы, контраргументы, ну и ссылки на научные источники обосновывающие эти доводы.
Вот не дале как на прошлой неделе закончил выступление в прениях, и в том числе опровергал в них заявление эксперта о том, что пролежавший в земле 6 лет труп, мог сохранить внутренние органы, мозг и кровь. Естественно, что в ходе дела мне не то что заключение специалиста не дали присяжным показать, но и самого специалиста допрашивали без них. Что-ж, пришлось применять обходной маневр. Именно в результате разговора со специалистом (т.е. по сути говоря он мне устно отрецензировал экспертизу и указал на ее недостатки) изыскал несколько учебников судебной медицины в которых указано, что за 4-5 лет в земле труп скелетируется. Вот цитаты из этих учебников привел в своих показаниях мой подзащитный. Ну а теперь, в прениях я уже совершенно законно на них ссылался в опровержении доводов эксперта.
Вот цитаты из этих учебников привел в своих показаниях мой подзащитный. Ну а теперь, в прениях я уже совершенно законно на них ссылался в опровержении доводов эксперта.
Уважаемый Александр Витальевич, спасибо, отличный вариант тактики защиты, взял себе на заметку!(handshake)
Уважаемый Андрей Юрьевич, признаюсь виноват: занимался правовыми вопросами, что для эксперта/специалиста недопустимо, поскольку не обладаю необходимыми знаниями и практикой применения данных знаний.
Как эксперт/специалист готов сообщить, что какой документ от нас требует адвокат/юрист, такой и даем.
Ему-то виднее что ему нужно: заключение специалиста, рецензию, справку, отзыв или еще что-то.
Пусть он сам потом доказывает в суде почему такой документ, а не иной.
Однако, сообщу почему написал 2 статьи: иногда ведь приходится выдавать документы для суда истцам, ответчикам, иным лицам, у которых нет адвоката или юриста.
Первое что я предлагаю: советую им юриста или адвоката из моего региона, или из другого, если есть там дружественные юристы или адвокаты, но обычно истцы/ответчики/иные лица игнорируют такие мои просьбы.
Навязывать им юриста/адвоката не имею права, платить свои деньги также не буду.
Поэтому и создал 2, даже 3 публикации на праворубе:
1. случай из практики защиты рецензии рецензентом, когда у истца не было адвоката или юриста;
2. что такое «рецензия?»;
3. способы борьбы с недобросовестной конкуренцией в сфере назначения судами экспертиз.
Уважаемый Андрей Юрьевич,
1) Безусловно, суждения специалиста при оказании помощи в оценке заключения эксперта должны быть изложены в заключении специалиста. Рецензия и рецензирование также имеют право на существование и использование, но не при составлении процессуальных документов. И это не жаргонизмы, а общеупотребительные термины, отражающие суть работы специалиста.
2) Откуда и зачем столько ерничанья отношении «экспертов в погонах». Подобное уместно при дебатах в суде. Я знаю множество экспертов, носивших в прошлом погоны, которые дадут сто очков форы тем, кто не прошел «школу» государственных СЭУ. Более уместно говорить о проблемах организации производства экспертиз в ведомственных СЭУ.
Уважаемый Герман Николаевич, Откуда и зачем столько ерничанья отношении «экспертов в погонах». Если бы они сами не напрашивались, давая удивительные заключения по «заросшим мхом» методикам, я бы, с большим уважением отзывался о них. Катастрофическое падение профессионализма — общий бич правоохранительной системы, а эксперты, просто, под «горячую руку» попались:)
Уважаемый Андрей Юрьевич, к сожалению, это же можно сказать и о многих негосударственных экспертах. Я уже приводил, в качестве примера, методику: «Определение по видеозаписям, фиксирующим событие дорожно-транспортного происшествия, положения и параметров движения его участников: методические рекомендации для экспертов / С.М. Петров [и др.] — М.: ФБУ РФЦСЭ при Минюсте России, 2016. — 88 с.». Пока «частники» не предложили ничего лучшего. А те примеры исследования видео ДТП, которые я видел на Праворубе не выдерживают критики: Праворуб: Установление обстоятельств ДТП по видеоизображению. Не так просто ...
Уважаемый Андрей Юрьевич, вот свежий пример: «Гендиректор благовещенского АНО «Региональный центр судебных экспертов «Аварийный комиссар» Дмитрий Бегун и шесть его подчиненных обвиняются по ч.4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, совершенного организованной группой в особо крупном размере).» Уверен, что они руководствовались самыми современными методиками.
Уважаемый Герман Николаевич, просто, надо эксперта выбирать, как и адвоката — тщательно, придирчиво, изучив его предыдущую деятельность и отзывы о нем. Адвокаты, в отличие о кадров МВД, имеют такую возможность.
Что же касается дела, на которое Вы ссылаетесь, то найти состав преступления здесь можно только от крайней «нужды», не имеющей никакого отношения к составу ст. 159 УК РФ.
Уважаемый Андрей Юрьевич, Именно так. Выбора нет не только у адвокатов, но и у следователей и судов (хотя, формально такое право у них есть). Поэтому некорректно распространять негативный опыт работы с 10 или 100 экспертами на всех тек, кто «в погонах».
Если же давать обобщенную оценку, то, по моему мнению, «халтуры», исходящей как от частников, так и государственных СЭУ, стало больше (в %). чем в «лихие 90-е». И дело даже не в средствах и методах исследования, а в отношении экспертов к делу. И виноваты в этом не только эксперты, но и суды, которые не желают давать объективную оценку экспертным заключениям. Самое г… ное Заключение становится доказательством исключительно по желанию суда.
Уважаемый Герман Николаевич, если адвокат член «Праворуба» — выбор у него, как раз, есть, и выбор, прямо скажем — на зависть...
Уважаемый Андрей Юрьевич, к сожалению, закон в этой части с вами не согласится. Решение о привлечении СЭУ или конкретного эксперта для производства экспертизы принимает следователь или суд.
Уважаемый Герман Николаевич, закон, как раз, на моей стороне, поскольку именно я, как адвокат, вправе привлекать специалиста, соответственно, и делать выбор. А вот назначение экспертизы — прерогатива следствия или суда, но и тут адвокат вправе высказать свое мнение, относительно личности эксперта, экспертного учреждения, а также вопросов, которые нужно поставить перед экспертом.
Уважаемый Андрей Юрьевич, по-моему, мы говорили об «экспертах в погона» и без них.
Уважаемый Андрей Юрьевич, позволю себе предложить вам свой вариант вопроса.
Какие следы, характерные для заноса могли образоваться на сухой, ровной дороге при обстоятельствах, сообщенных водителем фуры?Я бы всё-таки заменил на «обычно образуются», иначе любое суждение специалиста обречено быть предположением.
Уважаемый Андрей Владимирович, не соглашусь — я беру конкретную ситуацию — водитель фуры сообщил, что его «занесло», якобы, в результате экстренного торможения, соответственно, нас интересует заключение, основанное на сопоставлении показаний и материалов, полученных на месте происшествия, а вот обычно образуются — это точно — из области общих рассуждений.
Юристу трудно разобраться в правильности выбранной экспертом методики исследования, однако для юридической оценки заключения, он располагает достаточными знаниями. Необходимо напомнить, что «предметом правовой оценки являются не выводы судебно-медицинской экспертизы (заключения специалиста, рецензента и т.д.), а фактические обстоятельства дела. Поэтому правильная правовая оценка фактических обстоятельств на основе выводов экспертов (специалистов) возможна тогда, когда такие выводы правильно отражают эти обстоятельства».
Хорошая публикация и замечательная работа, в части представления в деле специалиста и полученных от него доказательств.
Публикация хорошая. Особенно мне понравилось про верное отношение к «отбиранию подписки» — сущей бред это и очковтирательство для произведения впечатления. Часто заказчик «рецензии» упорно настаивает на присутствии такого раздела в Заключении и тогда, чтобы заткнуть его (по принципу «проще отдаться, чем объяснить, что не хочешь»), в «рецензии» появляется раздел «с требованиями ст. ст.… ознакомлен» (giggle) Я лично стараюсь составлять такие документы (весьма неохотно), прописывая, по возможности, конкретно, что именно делается, примерно с таким комментарием: «Исследование проводится в целях консультирования заказчика исследования относительно потребности в повторной экспертизе и перспектив ходатайства о назначении повторной экспертизы по указанному делу». По существу, почти всегда происходит самостоятельное исследование под видом рецензирования. Пусть не упрекают меня, что «специалист исследования не проводит и выводы не делает» — знаю, знаю: суждение он делает (giggle)
Уважаемый Андрей Юрьевич, спасибо за публикацию! Прочитал с большим интересом, почерпнул для себя новое и получил толчок к продолжению развития этой несомненно важной и интересной темы!