Взыскание с конкурсного или финансового управляющего убытков в судебной практике

В моей адвокатской практике приходится сталкиваться с тем, что далеко не все арбитражные (конкурсные, финансовые) управляющие (АУ, КУ, ФУ) надлежащим образом исполняют свои обязанности, и это, мягко говоря. Причины бывают разные от ангажированности до простого разгильдяйства и отсутствия профессионализма.

Не так давно я помогал кредитору по делу о банкротстве физического лица, и в данном деле финансовый управляющий (ФУ) пропустил срок исковой давности по оспариванию сделки, совершенной должником по банкротным основаниям, который, как известно, составляет один год. Между тем, и долг был внушительным, и стоимость отчужденного актива была достаточной, чтобы погасить значительную часть долга. Почему бездействовал ФУ? Было ли здесь просто грубое пренебрежение своими обязанностями, или что-то еще? В любом случае, думаю, что кредитор должен взыскать с такого деятеля убытки.

Взыскание убытков с АУ весьма актуальная тема, с учетом того, как работают некоторые из них. Несмотря на то, что на первый взгляд, кажется, что все очень просто, на деле оказывается, что взыскать убытки не всегда легко и для этого необходимо четко понимать, каковы основания взыскания убытков с АУ, а также улавливать тенденции судебной практики. Но если иметь такое оружие в своем арсенале, то можно в случае такого поведения АУ компенсировать кредитору его потери.

Так как существует множество разных ситуаций, которые влекут взыскание с АУ убытков, то я остановлюсь в этой публикации лишь на одном из типичных случаев, когда АУ не предъявляет иск о признании сделки недействительной с целью пополнения конкурсной массы, зная о наличии оснований для оспаривания сделки. На самом деле главное понимать работы механизма и тогда его можно применять к ситуации с убытками в различных ситуациях.

Правовые основания взыскания с арбитражного (конкурсного, финансового) управляющего убытков

Общие основания взыскания с АУ убытков содержаться в ч.4 ст. 20.4 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», которая предусматривает, что арбитражный управляющий обязан возместить должнику, кредиторам и иным лицам убытки, которые причинены в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения арбитражным управляющим возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве и факт причинения которых установлен вступившим в законную силу решением суда.

К спорам о взыскании убытков с АУ также применимы разъяснения  п.5 Постановления Пленума ВС РФ от 24.03.2016  N 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» (ППВС № 7), в котором говорится, что при установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

Отмечу, что понятие обычных убытков, о которых говорится в ППВС № 7, происходит от общего права, которое разделяет убытки на обычные (general damages) и особые (special damages). Для первых истец только должен доказать, что они являются обычными и их существование и причинная связь уже предполагаются. Если эта тема интересна, то рекомендую прочесть мою статью  «Об обычных убытках от просрочки исполнения обязательства по передаче недвижимого имущества или товаров длительного пользования» в журнале  Администратор суда №3 – 2018. Доступна в Интернете здесь.

Итак, для определения наличия основания для взыскания убытков начинать надо с установления неисполнения или ненадлежащего исполнения арбитражным управляющим возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве. Данные нарушения со стороны АУ могут выражаться, как в бездействии, несвоевременном выполнении действий либо в действиях вопреки закону.

Для понимания оценки действий или бездействий арбитражного (конкурсного, финансового) управляющего является очень интересным и информативным Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС19-17553 от 20.08.2020, в котором как раз обсуждаются обязанности АУ и основания для обжалования его действий или бездействия. Так, например, длительное неистребование документов у директора должника, непринятие мер по оспариванию сделок, непредъявление требований о взыскании дебиторской задолженности, необращение в суд с заявлением о привлечении контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности и т.п. являются незаконным бездействием АУ. 

В то же время следует помнить, что не любое нарушение со стороны АУ само по себе свидетельствует о причинении убытков. Кроме того, в силу п.5 ППВС № 7  кредитор должен представить доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками, что не всегда является простой задачей. Соответственно далеко не каждое нарушение обязанностей АУ, ФУ, КУ является основанием для взыскания убытков.

В п. 11 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.05.2012 N 150 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с отстранением конкурсных управляющих» говорится, что под убытками, причиненными должнику, а также его кредиторам, понимается любое уменьшение или утрата возможности увеличения конкурсной массы, которые произошли вследствие неправомерных действий (бездействия) конкурсного управляющего, при этом права должника и конкурсных кредиторов считаются нарушенными всякий раз при причинении убытков.

Кроме того, к взысканию убытков с АУ применяются разъяснения Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. N 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», так как в принципе АУ осуществляет руководство должником и стандарты исполнения им обязанностей примерно те же, что и у директора. О взыскании убытков с директора хозяйственного общества я уже писал и  подробно анализировал условия взыскания таковых, поэтому я не буду вновь здесь повторяться, а перейду к наиболее типичным ситуациям, когда суды взыскивают убытки, а когда отказывают во взыскании.

Пропуск конкурсным или финансовым управляющим срока исковой давности по оспариванию сделки, как основание для взыскания с него убытков

Думаю, что это один самых классических примеров. Например, совершенна сделка, по которой должник продал дорогостоящий актив. Имеются реальные основания для признания такой сделки недействительной и возврате в конкурсную массу ценного актива, но КУ, зная о наличии таких оснований, не обращается в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделки и пропускает срок исковой давности. Здесь очевидно, что при отсутствии бездействия КУ и надлежащем исполнении им своих обязанностей, актив оказался бы в конкурсной массе. Соответственно, нарушение КУ своих обязанностей состоит в причинной связи с потерей конкурсной массы на стоимость актива, т.е. в данном случае имеются убытки равные стоимости актива.

Приведу пример.

Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 18.07.2019 N Ф02-3377/2019 по делу N А78-4970/2016

Обстоятельства

С расчетного счета должника выданы денежные средства в размере 700 000 рублей и 300 000 рублей. Получателем указанных сумм являлся бывший руководитель должника. Однако документы, послужившие основанием для выдачи денежных средств, конкурсному управляющему не были переданы. Кроме того, из выписки по счету должника и сведений кассовой книги возврат спорных сумм не подтверждался. 

Конкурсный управляющий необходимые документы у бывшего руководителя не истребовал, что не оспаривалось им самим. 

Заявитель, до того, как обращаться с заявлением о взыскании с КУ убытков, признал незаконным бездействие КУ, выразившееся в ненадлежащем исполнении обязанности по истребованию документов у бывшего руководителя должника, непринятии должных мер по оспариванию сделок должника по списанию денежных средств с его расчетного счета и непринятии должных мер по взысканию дебиторской задолженности. 

Суды сочли, что имеются все основания для взыскания с конкурсного управляющего в размере 1 000 000 рублей. Мотивировка судебных актов была следующей.

В соответствии с пунктом 2, 4 статьи 20.3, пунктом 2 статьи 129 Закона о банкротстве конкурсный управляющий, действуя добросовестно и разумно в интересах должника и кредиторов, должен анализировать финансовое состояние должника и результаты его финансовой, хозяйственной и инвестиционной деятельности; принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; принимать меры по обеспечению сохранности имущества должника; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании.

В силу пунктов 10, 11 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.05.2012 N 150 немотивированное уклонение арбитражного управляющего от оспаривания сделок должника, совершенных в ущерб кредиторам, является существенным нарушением, которое может служить основанием отстранения конкурсного управляющего от исполнения возложенных на него обязанностей, так как потенциально связано с возможностью неувеличения конкурсной массы, а значит с убытками должника и кредиторов. Под убытками, причиненными должнику, а также его кредиторам, понимается любое уменьшение или утрата возможности увеличения конкурсной массы, которые произошли вследствие неправомерных действий (бездействия) конкурсного управляющего.

В абзаце 5 пункта 32 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона „О несостоятельности (банкротстве)“ изложена правовая позиция, в соответствии с которой с арбитражного управляющего могут быть взысканы убытки, причиненные пропуском по его вине исковой давности по требованию о признании сделки недействительной.

Согласно статье 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Из пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 „О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации“ следует, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации). По смыслу пункта 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

 Далее возникает резонный вопрос относительно того, а если иск об оспаривании сделки был бы бесперспективным, и эта сделка не была бы признана недействительной. Ведь суды не рассматривали спор о признании сделки недействительной. При каких условиях АУ будет прав, если не оспаривает сделку, либо какие обстоятельства могут свидетельствовать об отсутствии его вины.

Для ответа на него обратимся к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 26.10.2017 N 305-ЭС17-8225 по делу N А40-154653/2015, в котором он как раз и обсуждался.

Обстоятельства

Богинская Л.Н. и Прохоренко А.М., исполнявшие обязанности конкурсного управляющего должником и располагавшие достаточной информацией об отчуждении обществом в преддверии своего банкротства и будучи в неплатежеспособном состоянии ликвидного актива (акций общества «Муромэнергомаш») по многократно заниженной цене,  пропустили исковую давность по перспективному иску об оспаривании указанных сделок и в конкурсную массу не возвращено имущество должника. 

Конкурсный кредитор обратился с заявлением о взыскании с указанных КУ убытков солидарно в размере 64 990 450 рублей.

Суд первой инстанции удовлетворил заявление, но его определение было отменено апелляционным судом. Суд округа поддержал апелляционную инстанцию. 

В итоге дело оказалось в ВС РФ и, отменяя судебные акты СКЭС ВС РФ, установившая необоснованность, как определения суда первой инстанции, так и вышестоящих судов, исходила из следующих правовых позиций.

Касательно взыскания убытков в определении говорится следующее: 

Потенциальная осведомленность арбитражного управляющего об обстоятельствах заключения сделки устанавливается с учетом требований о стандартах поведения, предъявляемых к среднему профессиональному арбитражному управляющему, действующему разумно и проявляющему требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность в аналогичной ситуации.

Разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении подозрительных сделок и сделок с предпочтением. В частности, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих бухгалтерскую и иную документацию должника (пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве), запрашивает у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве и позднее сделках по отчуждению имущества должника.

Затем управляющий оценивает реальную возможность фактического восстановления нарушенных прав должника и его кредиторов в случае удовлетворения судом заявлений об оспаривании сделок.

Как профессиональный участник конкурсного производства арбитражный управляющий должен знать положения законодательства о последствиях пропуска срока исковой давности оспаривания сделок.

Действуя разумно и осмотрительно, конкурсный управляющий понимает, что другая сторона оспариваемой сделки может получить защиту против иска об оспаривании сделки путем применения исковой давности (пункт 2 ст. 199 ГК РФ), поэтому обращается в суд в пределах годичного срока исковой давности, предусмотренного для оспоримых сделок.

Срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренной статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

Если исковая давность по требованию о признании сделки недействительной пропущена по вине арбитражного управляющего, то с него могут быть взысканы убытки, причиненные таким пропуском, в размере, определяемом судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности (пункт 4 статьи 20.4 Закона о банкротстве, пункт 32 постановления N 63).

Высказался ВС РФ в этом определении и об установлении момента, когда КУ узнал об основаниях для оспаривания сделок в банкротстве.
Для определения даты осведомленности суду следует установить, в связи с какими обстоятельствами конкурсный управляющий имел (должен был иметь) основания для оспаривания сделок.

В условиях продажи должником имущества накануне или во время его банкротства разумный и осмотрительный конкурсный управляющий, основываясь на совокупности различных источников информации, проверяет обстоятельства сделок на их соответствие требованиям статей 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, в том числе сопоставляет цену отчужденного имущества с рыночной.

В данном случае Банк указывал на совокупность обстоятельств, объективно, по его мнению, порождающих сомнения у среднего разумного добросовестного лица в равноценности встречного исполнения, при том что посредством отчуждения акций фактически сняты претензии их покупателя к обществу «АГИС СТАЛЬ» на сумму, в десятки раз превышающую покупную цену акций. Довод Банка в данном вопросе относился к фактическим обстоятельствам дела и подлежал судебной проверке наряду с доводами ответчиков о том, что достаточным основанием для оценки акций был отчет N 127-10, выполненный обществом с ограниченной ответственностью «Бюро оценки Консалтум», а оценка, предложенная Банком, не учитывала значительных долгов общества «Муромэнергомаш».

Иначе говоря, установление момента, когда КУ узнал или должен был узнать о порочности сделок, не такое простое дело, так как оно может быть сопряжено с исследованием ряда сопутствующих обстоятельств. Например, в описываемом деле КУ утверждали, что они принимали решение на основании оценки акций, произведенной с учетом долгов. Если данная оценка была действительно объективной, то, естественно, в таком случае оспаривание сделки по мотивам неравноценного встречного предоставления не имело перспектив и действия КУ вполне укладывались бы в стандарты осуществления ими профессиональных обязанностей и момент знания о порочности сделки отсутствовал. Другая ситуация была бы, если, например, сделка могла признаваться недействительной по иным основаниям и они были вполне очевидны. 

Данное определение значимо и для применения ст. 1080 ГК РФ по отношению к двум последовательно сменившимся конкурсным управляющим. В определении в частности говорится:
… для применения в отношении Богинской Л.Н. и Прохоренко А.М. статьи 1080 ГК РФ суду следовало установить, что действий каждой из них было достаточно для причинения убытков. Иными словами и Богинская Л.Н., и Прохоренко А.М. должны были иметь возможность своевременно оспорить каждую из сделок, однако, без объективных на то препятствий не сделали этого.

В то же время в зависимости от определения даты осведомленности о заключении спорных сделок не исключалась ситуация, когда к моменту назначения конкурсным управляющим Прохоренко А.М. с учетом разумного срока, необходимого ей для ознакомления с имевшейся документацией конкурсного производства, у нее могла отсутствовать реальная возможность своевременно оспорить сделки должника по отчуждению акций. При таких обстоятельствах в действиях Прохоренко А.М. не было бы признака противоправности и, как следствие, оснований для ее привлечения к ответственности.

Как мы видим, суд первой инстанции не обременил себя выяснением момента осведомленности о наличии оснований для оспаривания сделок у каждого из КУ. Суд пошел по простому пути, решив, что не надо мудрствовать, и тупо взыскал убытки солидарно. В то же время необходимо было учитывать продолжительность исполнения обязанностей каждым из КУ, но мы знаем, что далеко не всегда и не все судьи заботятся о тщательном исследовании доводов сторон, что приводит к ошибкам.

Важным следствием данного определения является позиция о том, что для взыскания убытков необходимо установление реальных перспектив того, что имеются веские основания для оспаривания сделки. Поэтому, если ситуация не столь очевидна, то убытки взыскивать нельзя. Важно определить были ли действия КУ или ФУ разумными и укладывались ли в стандарт поведения разумного АУ. 

Еще одним важным судебным актом по вопросам взыскания убытков с конкурсного управляющего в связи с тем, что он не оспаривал сделки, является Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2020 N 308-ЭС19-18779(1,2) по делу N А53-38570/2018. В этом определении речь идет об обратной ситуации, когда действия КУ, который не обращается с заявлениями о признании сделок недействительными, признаются разумными.

В определении установлены стандарты поведения разумного конкурсного или финансового управляющего следующим образом:

Судебное оспаривание сделок должника является одним из механизмов пополнения конкурсной массы. Однако, не всякое оспаривание может привести к положительному для конкурсной массы результату. Так, в частности, если сделка совершена должником или за счет должника за пределами трехлетнего периода подозрительности, исчисляемого с даты принятия судом заявления о возбуждении в отношении должника дела о банкротстве, то вполне очевидно, что ее оспаривание по основаниям, предусмотренным главой III.1 Закона о банкротстве, не имеет судебных перспектив на положительное удовлетворение. Следовательно, бездействие арбитражного управляющего в отношении оспаривания подобных сделок разумно и рационально и по общему правилу не может быть признано противоправным.

Напротив, возбуждение по инициативе арбитражного управляющего судебных производств по заведомо бесперспективным требованиям может указывать либо на его непрофессионализм, либо на его недобросовестность, влекущие для конкурсной массы дополнительные издержки. Уменьшение конкурсной массы, вызванное подобными неправомерными действиями, может являться основанием для взыскания с арбитражного управляющего убытков.

Епишева Н.Н., исполняя обязанности финансового управляющего Крымова А.И., не оспорила его сделки по отчуждению имущества. Апелляционный и окружной суды усмотрели в этом бездействии противоправность, повлекшую утрату возможности увеличения конкурсной массы.

В то же время суды не учли, что Крымов А.И. имел статус индивидуального предпринимателя и его сделки могли быть оспорены по специальным основаниям, предусмотренным главой III.1 Закона о банкротстве. Предельный период подозрительности, при котором сделка может быть признана недействительной по этим основаниям, составляет три года, исчисляемых с даты принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве).

В связи с тем, что дело о банкротстве Крымова А.И. возбуждено 27.12.2016, под подозрение попадали сделки, совершенные не позднее декабря 2013 года. Поскольку спорные сделки совершены Крымовым А.И. с 2011 года по апрель 2013 года, то есть за пределами трехлетнего периода подозрительности, перспектив на судебное оспаривание по главе III.1 Закона о банкротстве они не имели, так как с высокой вероятностью последовал бы судебный отказ в удовлетворении заявленных требований.

Для квалификации сделки как ничтожной по статьям 10 и 168 ГК РФ требовалось выявление нарушений, выходящих за пределы диспозиции части 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1)).

По мнению истца, отчуждение Крымовым А.И. своего имущества по заниженной цене в пользу заинтересованных лиц (родственников) в преддверии наступления срока возврата займов с целью причинения вреда кредиторам являлось достаточным основанием для оспаривания сделок по общим нормам о недействительности сделок, совершенных со злоупотреблением правом. Однако, арбитражный управляющий вполне правильно исходил из того, что названные Поповым В.А. обстоятельства не выходят за рамки диспозиции статьи 61.2 Закона о банкротстве, а иных обстоятельств не усматривалось. Следовательно, судебных перспектив для оспаривания сделок Крымова А.И. в деле о его банкротстве по статьям 10 и 168 ГК РФ также не было.

Таким образом, действия Епишевой Н.Н., воздержавшейся от бесперспективного оспаривания сделок, разумны, рациональны, направлены на реализацию целей конкурсного производства, а значит правомерны. Именно из этого исходил суд первой инстанции, отказав Попову В.А. в удовлетворении иска. Напротив, выводы апелляционного и окружного судов по квалификации действий арбитражного управляющего не соответствуют установленным обстоятельствам дела.

Еще более интересно ВС РФ высказался в данном определении о распределении рисков между кредитором и АУ. По мнению СКЭС ВС РФ, если кредитор долго тянул с обращением с заявлением о банкротстве должника, в результате чего был пропущен значительный срок для последующего оспаривания сделок должника, то он должен нести и бремя такой нерасторопности, а не пытаться улучшить свое положение за счет АУ. 

Итак, сформулирую основные критерии для возможности взыскания с АУ убытков по данному основанию:

• АУ должен знать о совершенных должником сделках и исследовать их на предмет порочности.
• Обстоятельства совершения и исполнения сделок должны быть таковы, чтобы для любого разумного АУ было ясно, что имеется реальная, а не чисто умозрительная, перспектива удовлетворения заявлений о признании таких сделок недействительными.
• АУ должен иметь разумное время для оценки перспектив оспаривания сделок и для подготовки заявления, но, зная об истечении сроков исковой давности, не предъявить соответствующего заявления в арбитражный суд.
•   В результате бездействия АУ утрачивается реальная возможность возвращения актива в конкурсную массу.
• Разумность действий АУ исключает возможность взыскания с него убытков.

Когда суды отказывают во взыскании убытков с конкурсных или финансовых управляющих. Защита арбитражных управляющих от взыскания убытков с них.

Здесь я кратко изложу некоторые моменты, которые позволяют АУ защититься от взыскания с них убытков уже не только относительно споров, связанных с пропуском сроков исковой давности, но и касательно иных ситуаций взыскания убытков.

Когда я изучал вопросы взыскания убытков с адвокатов в США, то столкнулся с очень мудрым и прагматичным подходом. Для того, чтобы взыскать убытки с адвоката, например, за попуск срока на подачу апелляционной жалобы, истец должен доказать два обстоятельства: обжалуемое решение было бы отменено, если бы была апелляционная жалоба, т.е., что имелись реальные пороки обжалуемого решения, а также то, что при удовлетворении требований истца он имел бы реальную возможность исполнить решение.

Иначе говоря, может ли истец, если бы он реально не мог ничего получить с ответчика, вместо этого взыскать сумму иска с адвоката, пусть и допустившего нарушений своих обязанностей. Нет, говорят суды США, истец не может быть поставлен в лучшее положение по отношению к ответчику за счет адвоката.

То же самое вполне разумно применять и в отношении АУ и мы находим это и в отечественной арбитражной практике. Например, АУ бездействует, но даже если бы он действовал, то все равно в конкурсную массу ничего не удалось бы получить. Могут ли кредиторы восполнить свои потери за счет АУ. На мой взгляд, нет.

Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 02.03.2020 N Ф03-448/2020 по делу N А24-1215/2019

В деле был установлен факт противоправного бездействия конкурсного управляющего, выразившегося в несовершении действий по принудительному взысканию установленного судебным решением денежного долга с дебитора, но в удовлетворении заявления одного из кредиторов о взыскании с КУ убытков было отказано, так как было установлено, что реальная возможность взыскать в пользу должника присужденную судебным решением сумму полностью или в части у КУ отсутствовала и не было оснований считать ликвидной соответствующую дебиторскую задолженность.

Основанием для отказа во взыскании убытков может быть доказанная КУ нецелесообразность оспаривания сделок, что говорит о разумном поведении КУ.

Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 07.02.2020 N Ф03-6529/2019 по делу N А16-847/2019

Согласно указанным документам, а также пояснениям арбитражного управляющего, общая балансовая стоимость транспортных средств составляла 20 000 руб., что соответствует цене, по который автомобили были проданы Вахрушеву Г.В. Ссылаясь на данные обстоятельства, а также на неликвидность указанных транспортных средств, значительные финансовые расходы, связанные с оспариванием сделок, дальнейшим истребованием имущества и его реализацией (вознаграждение арбитражного управляющего, транспортный налог и т.п.), арбитражный управляющий счел нецелесообразным обращение в суд с иском о признании сделок по купле-продаже транспортных средств недействительными.

Иерархия или ранжирование целей, на которые истрачены средства. Если средства были истрачены на социально значимые нужды то это также может служить защитой КУ от взыскания убытков.

Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 06.02.2020 N Ф03-159/2020 по делу N А16-19/2017

В абзаце третьем пункта 40.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 60 «О некоторых вопросах, связанных с применением Федерального закона от 30.12.2008 N 296-ФЗ „О внесении изменений в Федеральный закон “О несостоятельности (банкротстве)» (далее — постановление Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 60) указано, что отступление конкурсным управляющим от очередности, предусмотренной в пункте 2 статьи 134 Закона о банкротстве, может быть признано законным, если это необходимо, исходя из целей соответствующей процедуры банкротства, в частности для недопущения гибели или порчи имущества должника либо предотвращения увольнения работников должника по их инициативе.
В пункте 40.1 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 60 содержится не исчерпывающий перечень обстоятельств, при которых возможно отступление от очередности погашения текущих требований, установленной пунктом 2 статьи 134 Закона о банкротстве.

Судами установлено и следует из материалов дела, что должник осуществлял деятельность в сфере теплоснабжения и являлся субъектом естественной монополии, обеспечивал выработку тепловой энергии для отопления и горячего водоснабжения жилых домов и объектов социального назначения на территории города Биробиджан; работникам ООО «Бирэнерго», не трудоустроившимся во второй месяц после увольнения, произведено начисление месячного заработка (7 человек в размере 181 886 руб. 88 коп.).

Суды констатировали, что действия арбитражного управляющего были направлены на продолжение осуществления хозяйственной деятельности должника в целях оказания населению города Биробиджана социально значимых услуг теплоснабжения, сохранения имущества должника, поддержание работоспособности предприятия, получения дохода для расчетов с кредиторами и ограничены периодом предупреждения работников об увольнении; допущенное конкурсным управляющим нарушение календарной очередности удовлетворения текущих требований не выходило за рамки добросовестного и разумного поведения управляющего, и само по себе не повлекло нарушения прав и интересов кредиторов.

 Неочевидность того, что имеются основания для оспаривания сделки также может быть основанием отказа во взыскании убытков с КУ или ФУ. Иначе говоря, он не должен бросаться оспаривать все сделки должника подряд, и если основания для признания их недействительными не усматриваются, то нед надобности в совершении тщетных действий.

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 17.03.2020 N Ф05-8875/2019 по делу N А41-95783/2017

Из содержания норм Закона о банкротстве (статьи 20, 61.1, 129) следует, что оспаривание сделок должника является правом, а не обязанностью конкурсного управляющего. В рассматриваемом случае, финансовым управляющим должника не было установлено оснований для оспаривания вышеуказанной сделки должника, применительно к ст. ст. 10, 168 ГК РФ, о чем им изложено в соответствующем заключении.

Кредитор, обращающийся к арбитражному управляющему с предложением об оспаривании сделки, должен обосновать наличие совокупности обстоятельств, составляющих предусмотренное законом основание недействительности, применительно к указанной им сделке.

В силу пункта 4 статьи 20.3 Закона о банкротстве, при рассмотрении предложения об оспаривании сделки арбитражный управляющий обязан проанализировать, насколько убедительны аргументы кредитора и приведенные им доказательства, а также оценить реальную возможность фактического восстановления нарушенных прав должника и его кредиторов в случае удовлетворения судом соответствующего заявления.

При рассмотрении жалобы кредитора на отказ арбитражного управляющего оспорить сделку, суду следует установить, проявил ли управляющий при таком отказе заботливость и осмотрительность, которые следовало ожидать при аналогичных обстоятельствах от обычного арбитражного управляющего; при этом, суд не оценивает действительность соответствующей сделки.
При этом, добросовестно и разумно действующий в интересах должника и его кредиторов конкурсный управляющий не связан доводами кредитора и предлагаемым таким кредитором основанием для оспаривания сделок должника.

Арбитражный управляющий должника, обращаясь в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделки должника, должен иметь достаточные основания для такого обращения, поскольку преждевременное направление в суд такого заявления может повлечь необоснованные расходы при проведении процедуры банкротства. Обращение в суд с заявлением об оспаривании сделок должника является правом, а не обязанностью конкурсного управляющего.

В рассматриваемом случае финансовым управляющим должника не было установлено оснований для оспаривания сделки должника применительно к ст. 10 ГК РФ.

Оснований полагать, что сделка безусловна была бы признана недействительной, в отсутствие совокупности доказательств, свидетельствующих о злоупотреблении правом, кредитором не представлено.

 Таким образом, споры о взыскании с КУ или ФУ убытков требуют тщательного анализа фактологии и соответствующей правовой аргументации. Все лозунги, типа «Я сейчас пойду в суд и взыщу с арбитражного управляющего убытки», являются несостоятельными и наивными. Суды очень осторожно подходят к взысканию убытков.