Смягчение обвинения военнослужащему, допустившему неявку в срок без уважительных причин на службу, с назначением условного наказания

Военнослужащий З. был призван на военную службу по мобилизации в 2022 году, проходил военную службу в зоне проведения специальной военной операции, принимал участие в боевых действиях.

В сентябре 2023 года З. предоставлен отпуск по семейным обстоятельствам, З. благополучно убыл к месту своего жительства.

По окончании отпуска З. заболел и обратился за медицинской помощью в государственное гражданское медучреждение. Там ему был поставлен диагноз: «острая респираторная инфекция», выписан листок нетрудоспособности продолжительностью две недели.  Помимо вирусной инфекции у З. начались проблемы с психическим здоровьем, стали проявляться признаки посттравматического стрессового расстройства. Напомню, мой подзащитный принимал непосредственное участие в боевых действиях в зоне проведения специальной военной операции.

З. обратился к врачу-психиатру военного госпиталя, который по результатам обследования военнослужащего поставил диагноз: «посттравматическое стрессовое расстройство, тревожно-депрессивный синдром».

Отдельно отмечу, что по результатам осмотра врачом-психиатром З. был  рекомендован прием препаратов, а также, внимание: «госпитализация в психиатрический стационар»Несмотря на наличие рекомендаций, З. не был госпитализирован в медицинское учреждение, оказывающее психиатрическую помощь военнослужащим. Сам он от госпитализации не отказывался и не уклонялся. З. продолжил посещать военного врача-психиатра, являлся на плановые осмотры, проходил медикаментозное лечение.

Немаловажным будет и тот факт, что весь период прохождения лечения у врача-психиатра, т.е. около полутора месяцев З. находился по месту своего жительства, ни от кого не скрывался, более того, по телефону сообщил своему непосредственному командиру о своем обращении за медицинской помощью и о своем местонахождении.

По окончании лечения З. позвонил сотрудник военной комендатуры и сообщил о необходимости прибытия в военную комендатуру.

З. прибыл в назначенное время, где ему стало известно о проведении в отношении него доследственной проверки по факту несвоевременной явки к месту службы после отпуска.

После непродолжительной проверки в отношении З. было возбуждено уголовное дело по ч.5 ст. 337 УК РФ (предусматривающей наказание в виде лишения свободы сроком от 5 до 10 лет).

Предварительное следствие было еще более непродолжительным и составило 08 суток. После утверждения обвинительного заключения уголовное дело благополучно направилось в гарнизонный военный суд.

Я осуществлял защиту З. при рассмотрении дела судом…

Согласно материалам дела З. инкриминирована неявка к месту несения службы, которая включала в себя практически 2 месяца: с 27.09.2023 (день, следующий за днем окончания больничного) по 25.11.2023 (день явки в военную комендатуру).  

После ознакомления с материалами дела стало ясно, что З. в действительности более 1 месяца никто не искал, не объявлял его в розыск, как военнослужащего, своевременно не прибывшего к месту службы.

В первом же судебном заседании З., выражая свое отношение к обвинению, сообщил суду о частичном признании вины. Он пояснил, что состояние его здоровья действительно улучшилось с 14.11.2023, при этом к месту несения службы он не явился, так как на 01.12.2023 была назначена очередная дата осмотра у военного врача-психиатра. Помимо всего прочего З. сообщил суду о своем твердом желании продолжить службу в составе вооруженных сил России в зоне проведения специальной военной операции.

Не могу не отметить, что в ходе всего процесса председательствующий и государственный обвинитель строго следовали нормам уголовно-процессуального закона, проявляя профессионализм и уважение к участникам процесса.

Все судебные заседания по делу были начаты в строго назначенное время; председательствующий и государственные обвинители были прекрасно знакомы с материалами дела; внимательно слушали меня и моего подзащитного; после оглашения каждого письменного доказательства меня и моего подзащитного спрашивали о том, есть ли у нас замечания относительно того или иного оглашенного доказательства; что, согласитесь, не просто редкость, а самое настоящее чудо.

Я твердо убежден, что именно строгое следование нормам закона позволило в конечном итоге установить все значимые обстоятельства дела.

Так, судом и государственным обвинителем были приняты исчерпывающие меры по обеспечению явки в судебное заседание свидетелей обвинения, в том числе ключевых свидетелей – врача-психиатра военного госпиталя, начальника медицинской службы, на вызове которых настаивала защита. В ходе судебного разбирательства удалось допросить практически всех свидетелей, за исключением военнослужащих, находившихся на выполнении боевой задачи в зоне боевых действий.

Допросы врача-психиатра и начальника медицинской службы воинской части позволили установить, что З. с момента обращения за медицинской помощью 27.09.2023 и до 14.11.2023 фактически находился на амбулаторном лечении, в котором нуждался. Лишь 14.11.2023 состояние психического здоровья З. улучшилось.

Эти факты имели решающее значение, так как в силу п. «з» ч. 1 ст. 37 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» от 28.03.1998 № 53-ФЗ военнослужащий считается исполняющими обязанности военной службы в случаях нахождения на лечении, следования к месту лечения и обратно.

Таким образом, незаконный период отсутствия З. на службе составил с 15.11.2023 по 27.11.2023, т.е. свыше 10 суток, но не более 1 месяца, что соответствует диспозиции ч. 3.1 ст. 337 УК РФ.

Кроме того, З. необоснованно инкриминирован квалифицирующий признак – совершение преступления в условиях вооруженного конфликта.

В силу п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18.05.2023 № 11 «О практике рассмотрения судами уголовных дел о преступлениях против военной службы» под вооруженным конфликтом следует понимать вооруженное столкновение ограниченного масштаба между государствами (международный вооруженный конфликт) или противостоящими сторонами в пределах территории одного государства (внутренний вооруженный конфликт), в ходе которого осуществляется применение Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских (специальных) формирований и органов без перехода государства в состояние войны.

Войсковая часть, куда З. допустил неявку без уважительных причин, дислоцирована вне зоны вооруженных конфликтов. Каких-либо вооруженных столкновений с применением Вооруженных Сил Российской Федерации на территории дислокации воинской части в период совершения З. инкриминируемого деяния не происходило.

Дислокация войсковой части не отнесена к зонам вооруженных конфликтов, установленным Постановлением Правительства Российской Федерации от 26.12.2001 № 896 «О зонах вооруженных конфликтов», либо иными нормативными актами. 

С учетом установленных обстоятельств, мною в судебном заседании было заявлено ходатайство о переквалификации действий подсудимого. Некоторые мои коллеги посчитали весьма спорным обращение к суду с подобным ходатайством (без претензий на истину буду рад услышать мнения участников «Праворуба»). Заявляя подобное ходатайство, я исходил из следующего:

1. Указанная в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении квалификация содеянного может рассматриваться лишь в качестве предварительной. Окончательная же юридическая оценка деяния и назначение наказания за него осуществляются именно и только судом исходя из его исключительных полномочий по осуществлению правосудия, установленных Конституцией Российской Федерации и уголовно-процессуальным законом (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 02.07.2013 № 16-П).
2. Положения ч.ч. 1, 2 ст. 252 УПК РФ в их взаимосвязи, определяя пределы судебного разбирательства, допускают изменение обвинения в судебном разбирательстве, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
3. Следовательно, защита вправе обращаться к суду с ходатайством о переквалификации действий подсудимого, если такая переквалификация улучшает его положение.

После заявленного ходатайства государственный обвинитель изменил обвинение в сторону смягчения, полностью исключив из обвинения время нахождения З. на амбулаторном лечении, вменив З. ч. 3.1 ст. 337 УК РФ.

По результатам рассмотрения дела суд признал моего подзащитного З. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3.1 ст. 337 УК РФ, назначил наказание в виде 4 лет лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года.

Приговор не обжаловался и вступил в законную силу. 

После приговора З. продолжил военную службу и в настоящее время принимает участие в СВО.

Пожелаем ему здоровья, удачи и скорейшего возвращения домой!