Дело о защите адвокатом интересов экспертного учреждения Москвы в судах Тюмени. Историко-культурная экспертиза памятника культурного наследия. Важность подготовки вопросов истцу

Стоит себе памятник архитектурного наследия. От некоторых один фундамент остался, а снести все и построить что-то на его месте нельзя. Объект культурного наследия регионального значения «Дом Н. Привалова» находился в гораздо лучшем, чем указано выше состоянии, однако гражданин обратился в московскую экспертную организацию с заявкой о проведении историко-культурной экспертизы с вопросом о том, представляет ли объект историко-культурную ценность. Качество проведенной экспертизы, и кроме того, вопрос о том, зачем гражданину было нужно такое заключение стали предметом судебного разбирательства.

Поскольку данный вид экспертиз является крайне редким, эксперты подлежат аттестации на право ее проведения Министерством культуры РФ, в Тюмени найти экспертов такой квалификации практически невозможно. В штате московского экспертного учреждения их тоже не было, поэтому по заявке заказчика организация привлекла трех экспертов аттестованных на проведение историко-культурной экспертизы.

Однако после завершения работы, и перед ее передачей, заказчик вдруг отказался от договора и потребовал вернуть деньги в сумме 295 000 рублей, мотивируя тем, что один из аттестованных экспертов не аттестован именно на проведение исследования по определенному объекту аттестации: экспертиза документов, обосновывающих исключение объекта из реестра.  В связи с этим истец считал, что проведение фактически двумя имеющими аттестацию из необходимых трех экспертов делает экспертизу невозможной к ее дальнейшему использованию, а так же является неустранимым недостатком в выполненной работе.

В связи с отказом в удовлетворении претензии истец обратился в суд с иском о взыскании стоимости экспертизы 295 000 рублей, неустойки за просрочку в возврате денег в такой же сумме, морального вреда в сумме 150 000 рублей, расходов на приезд эксперта 20 200 рублей и 50% штрафа, согласно Закона «О защите прав потребителей». В общем, выходило около миллиона рублей.

Экспертная организация, скинув исковое заявление, предложила изначально защитнику просто сходить в суд и озвучить их письменную позицию по делу за символическое вознаграждение. Поскольку я принципиально не работаю в качестве проигрывателя грампластинок, я отказался. Тем более такие дела обычно всегда перерастают свои изначально обозначенные рамки, что в очередной раз подтвердилось. Через какое то время, видимо исчерпав возможности в поиске защитника, эксперты согласились на мои условия, и как впоследствии оказалось, сделали правильно, поскольку предложенная ими линия защиты и письменные доводы были проигрышными.

А  позиция экспертной организации, сброшенная мне на почту, заключалась в том, что фактически была выполнена не государственная историко-культурная экспертиза и на нее не могут распространяться  требования утвержденного Постановлением Правительства РФ от 15 июля 2009 г. N 569 «Об утверждении Положения о государственной историко-культурной экспертизе", на положениях которой строил свои доводы истец. Однако, посмотрев на титульный лиц и преамбулу экспертизы, я понял, что если я такое повторю в суде, то суд сразу потеряет к моей позиции здоровый интерес. Ну что ж, пошел против позиции доверителя, победителей не судят, тем более позднее было получено ее одобрение.

Итак, придя в суд, на следующий день после заключения соглашения и получения по электронной почте материалов, обнаружил, что  предполагается не подготовка по делу, а уже рассмотрение его по существу, оказывается в Москву уже ушло несколько телеграмм, и в связи с этим судья уже немного негативно настроен в отношении ответчика. Пришлось просить суд об очередном отложении, демонстрировать дату своей доверенности и конверт, в которой она пришла, чтобы обосновать неготовность к рассмотрению и необходимость ознакомления с делом.  Дали два дня.  Этого было мало. Почему мало, изложу ниже.  Поэтому на следующем заседании было заявлено ходатайство о привлечении в дело  третьих лиц – привлеченных экспертов, с которыми у учреждения был заключен гражданско-правовой договор на производство этой экспертизы. Отказать в удовлетворении ходатайства было невозможно, поскольку в иске речь шла о качестве выполненной ими экспертизы, что может отразиться на них обязанностям в будущем.

«Дали» уже десять дней.  Этого вполне хватило, чтобы собрать необходимую информацию об объекте, истце, иных обстоятельствах, которые сыграли впоследствии важную роль в разрешении дела в нашу пользу.

Внимательно изучив полученное охранное обязательство и договор купли-продажи памятника, обратил внимание на то, что у истца и у собственника объекта были разные инициалы, а точнее имена, но одинаковые фамилия и отчество. Ошибки быть не могло. Согласно охранного обязательства, здание имело не жилое, а общественное назначение.  Из текстов решений судов, размещенных на сайте Центрального районного суда г. Тюмени следовало, что  ранее было вынесено несколько обезличенных решений по искам Комитета по охране объектов историко-культурного наследия  области и истца друг к другу в отношении данного памятника.

В последствии, изучив тексты решений, полученных по адвокатскому запросу из государственного органа, предположения о том, что истец и собственник памятника это разные люди подтвердилось.  Из  ЕГРИП следовало, что оба гражданина имеющие одинаковые фамилии и отчества и разные имена (братья) были предпринимателями. А из одного из решений судов следовало, что на момент передачи готового экспертного заключения было вынесено решение суда об изъятии памятника у собственника в связи с неисполнением договора о его охране и содержании. Это было уже что-то.

Исходя из того, что и собственник и истец были индивидуальными предпринимателями и экспертиза проводилась в отношении нежилого здания  сразу стало понятно, что исследование не могло быть  заказано для удовлетворения личных семейных и бытовых нужд. Требования о неустойке и штрафе основанные на законодательстве о защите прав потребителей были неудовлетворимы, как и требования о компенсации морального вреда в заявленном размере. Однако из тактических соображений все разведанные секреты истца не были в полной мере изложены в отзыве. Он был разбит на две части,  и из второй,  не отданной пока истцу и его представителю был изготовлен сюрприз, который доставался в судебном заседании по частям.

Было решено разыграть в суде викторину из заранее приготовленных вопросов и ответов истца с попыткой расшатать его позицию, ввести его в ступор, навести суд на мысль, что здесь у истца какая-то не совсем красивая схема, возможно связанная с обогащением за счет экспертной организации.

В начале судебного заседания истец сам сказал, что работает в качестве предпринимателя. Далее отвечая на вопросы ответчика, было выяснено, что собственником здания является не он, а его брат,  который не известно было где работает, пока ответчиком не были предоставлены выписки из ЕГРИП.  Суд поддержал вопросы ответчика о том, в чем же заключается интерес истца в получении экспертного заключения в отношении здания собственником которого он не является и с какой целью он, а не собственник заказал экспертизу?  Было приятно после каждого ответа истца доставать из рукава какой-либо из припасенных документов, будь то охранное обязательство или выписки из ЕГРИП, но до главных документов – решений судов еще не дошло.

Истец попытался безмотивированно отказаться от дачи ответов на вопросы, к которым он не был готов, он начал теряться, давать взаимоисключающие друг другу ответы, после чего ему было предложено в перерыве уточнить свою позицию. Уже стало понятно, что пеней и штрафов не видать, однако после перерыва истец и его представитель продолжили далее цепляться за возможность получения этих крупных сумм, предполагающих непредпринимательский характер оказанной услуги  и утопили себя еще сильнее.

Уходя от предпринимательских целей при заказе экспертизы истец заявил, что целью его было  просто для себя почитать, выяснить имеет ли памятник историческое значение или нет. То есть получается, он никуда не собирался предъявлять данное заключение, следовательно, цель экспертизы достигнута, и говорить о том, что ее невозможно использовать по назначению нелепо, она уже использована по назначению, он же ее изучил, выводы для себя сделал.  При этом несогласие с результатами экспертизы того, кто ее читает,  не говорит о том, что она некачественная и неприменима.

Это просто необходимо было занести в протокол, о чем представитель ответчика особо настоял. 

Финальным гвоздем в позицию стороны истца было приобщение после выступления ответчика копий решений того же суда,  в которых государственный орган принуждает собственника, интересы которого тоже представлял истец выполнять надлежаще охранные обязательства, а так же  судебные акты об изъятии памятника из собственности лица, в интересах которого все это время действовал истец и другие решения.

Хронология событий исходящих из решений судов говорила о том, собственник охранные обязательства не исполнял, и что интерес к экспертизе у истца пропал, скорее всего, не в силу некачественности ее содержательной части или процедуры производства, а в силу того, что объект культурного наследия был изъят для проведения публичных торгов, которые нашли бы нового, более заботливого собственника.

Сегодня постановлением апелляционной инстанции решение суда оставлено в силе. Этого я и ждал, чтобы разместить это поистине состязательное гражданское дело.  Оценка доводов о не надлежащем составе экспертной  комиссии, состоящей из аттестованных экспертов подробно изложены в отзыве на иск и на апелляционную жалобу.