Уголовное дело по факту хищения государственной собственности возвращено прокурору (ч. 3 ст. 159, ч. 2 ст. 286, ч. 3 ст. 159 УК РФ).

Здравствуйте, уважаемые коллеги и гости сайта!

В данное уголовное дело я вступил в мае прошлого года уже после того, как оно было направлено в суд. Из материалов дела следовало, что доверитель обвиняется в хищении двух земельных участков. По мнению следствия первое хищение было совершено с использованием служебного положения (управделами  администрации муниципального образования), второе — также с использованием служебного положения и превышением должностных полномочий (уже в качестве главы администрации муниципального образования).

Первое, что бросилось в глаза при изучении дела, что нет ни одного документа, который бы рассказал о прежней судьбе данных земельных участков. Проще говоря, прокурор вдруг решил, что земельные участки относятся к неразграниченной государственной собственности и отправил в порядке ст. 37 УПК РФ материалы в следственный орган. Следствие, в свою очередь, без дополнительной проверки с прокурором согласилось и возбудило уголовные дела. 

Из интересного, что произошло на предварительном следствии, пожалуй, можно отметить сфальсифицированную непонятно кем оценочную экспертизу. Допрошенный следователем эксперт сделал круглые глаза и заявил, что данную экспертизу он не делал, и подпись на экспертизе не его. Следователь с не менее круглыми глазами экспертизу признал недопустимым доказательством и назначил повторную. С повторной тоже что-то пошло не так, пришлось назначить еще одну. На этом следствие (11 месяцев) закончилось, дело было направлено в суд.  Показаний доверитель не давал.

Теперь в двух словах о том, в чем обвинялся доверитель.

Первый эпизод (часть 3 ст. 159 УК РФ): в период с 01 июля 2011 г. по 01 августа 2011 г. (даты очень важны) доверитель дал указание управляющему делами внести в похозяйственную книгу сведения о наличии у доверителя участка, после чего дал указание изготовить выписку из данной книги. В дальнейшем выписка была представлена в регистрирующий орган, и у доверителя в упрощенном порядке (дачная амнистия) было зарегистрировано право собственности на земельный участок.

Второй эпизод (часть 3 ст. 159, часть 2 ст. 286 УК РФ): в период с 01 августа 2012 г. по 15 августа 2012 г. доверитель дал указание управляющему делами внести в похозяйственную книгу сведения о наличии у супруга доверителя земельного участка, после чего дал указание изготовить выписку из данной книги. В дальнейшем выписка была представлена в регистрирующий орган, и у супруга доверителя в упрощенном порядке было зарегистрировано право собственности на земельный участок.

Несмотря на обилие томов, уголовное дело оказалось совершенно пустым. Предстояло много работы по сбору справочной информации. К счастью, большое количество свидетелей и отпуск судьи во время разбирательства дела дали нам достаточно много времени, чтобы подготовиться к представлению доказательств защиты. 

Основная цель защиты заключалось в том, чтобы доказать существование права доверителя и его супруга на земельные участки в период, предшествующий инкриминированному. Поскольку все обвинение строилось практически на показаниях одного свидетеля (управделами), требовалось любыми путями выбить данные показания. 

Без преувеличения скажу, защитой были собраны десятки документов из различных организаций, потрачено большое количество времени на их изучение.  Вся эта кропотливая работа — тема для отдельной публикации, и желающие могут ознакомиться с ней в авторских материалах .

Результаты, прямо скажу, оказались потрясающими. По первому эпизоду была найдена запись в похозяйственной книге за 1995-й год. По второму эпизоду нашлись документы за 2008-й год. Все это было представлено суду. Что интересно, на повторном допросе главный свидетель обвинения подтвердил подлинность собранных документов (составленный по указанию прежнего главы собственноручно список граждан на земельные участки в микрорайоне, договор на землеустроительные работы, банковские документы). 

Впрочем, доводы защиты мало кого волновали. Земельные участки по мнению прокуратуры похищены и точка! Тот же обвинитель последние пять-шесть процессов приходил с распечатанной обвинительной речью, каждый раз надеясь на проведение прений.

Между тем в ноябре-декабре прошлого года мне на глаза попался кадастровый паспорт участка, зарегистрированного на моего доверителя. Датой выдачи паспорта было указано 30 июня 2011 года (напомню, инкриминировался период 1 июля-1 августа 2011 года). Стало интересно посмотреть и кадастровое дело. 

Первым же документом, приложенным к заявлению, в кадастровом деле была выписка из похозяйственной книги от 26 мая 2011 года (адрес, площадь, номер книги и срок ведения — все совпадало). Сразу же был направлен запрос на предоставление заверенного кадастрового дела и… получен отказ. Даже смешно стало: найден документ, который, во-первых, полностью выбивает обвинение по одному эпизоду, а, во-вторых, доказывает недостоверность показаний главного свидетеля обвинения, но при этом получить документы невозможно. 

Обжаловать отказ в предоставлении документов по понятным причинам было нельзя, иначе были бы раскрыты карты раньше времени. К счастью, в это же время в очередной раз развалилась оценочная экспертиза. Судом была назначена повторная (уже пятая по счету), которая тоже приказала долго жить. Отчаявшись, обвинитель решил изменить обвинение, снизив ущерб до кадастровой стоимости объектов (!)

Для этого обвинитель сам запросил кадастровые дела, сделав за нас нужную работу. В суде благополучно были исследованы кадастровые паспорта, на выписку никто внимания не обратил. Мы тоже не стали делать акцент на данном документе, выжидая до последнего, как повернется дело. 

В силу ряда обстоятельств мы не стали выходить в прения, а просто заявили ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору, которое после трехдневного перерыва и было удовлетворено. Конечно же, данное решение не является препятствием для дальнейшего расследования дела, впрочем, все это уже отдельная история.

P.S.  Поскольку само дело носило несколько острый характер, к участию в нем были приглашены два общественных защитника, которые, не рискуя нарваться на частник в палату, могли свободно высказывать свое мнение о самом деле и о том, как оно расследовалось. Часть ходатайств также подавалось от их имени. По личной просьбе участников имена заретушированы.