Сага об алиментах из 90-х со справедливым концом

Доверители – семейная пара – обратились ко мне сразу после проигрыша административного дела в суде первой инстанции. Обратились в защиту интересов родной сестры супруги —  медработника, которая не располагала свободным временем, навыками и средствами на взаимодействие с юристом и постоянный контроль дела.  Дело на тот момент вела  супруга из доверителей (далее Е.) – юрист по образованию, но никогда не работающая по специальности.  

Районный суд признал незаконным расчёт задолженности по алиментам за весь период её возникновения, обязал пересчитать задолженность согласно  ч.1 ст. 113 СК РФ – то есть, за последние 3 года.

Параллельно Е. вышла в суд с иском о взыскании неустойки по алиментам также за весь период образования задолженности. После принятого выше решения, перспективы  по нему имели не самые твёрдые основания.

Обстоятельства дела сразу вернули воспоминания к прошлому: начало 90-х, обычный московский двор, где все друг друга знают, они – пара, которые начали встречаться, когда ей было 14, ему – 15 лет. Она небольшого роста склонная к полноте добродушная девушка, он – высокий статный молодой человек, примерно на 2-3 головы выше неё. Два года ожидания армии, два года ожидания из тюрьмы за причинение телесных в армии,  и вот, в миллениуме – долгожданный брак. Через 2 года беременность и первые измены с девушкой из соседнего подъезда. Слёзы, разочарование, встреча из роддома родными и одноклассниками, лишение непутёвого отца родительских прав – гуляя перед окнами с новой пассией, он ещё не понял, что ребёнок требует и внимания отца, и финансового содержания – просто забыл о семье, и очень быстро создал новую. Это был уже 2003 год.

Тогда же была первая попытка взыскать алименты – приставом исполнительный лист был направлен на работу М., откуда он сразу уволился, а исполнительный лист вернулся в отдел ССП. На новом месте работы М. стал «мудрее» — по приходу исполнительного листа исчез  не только он сам, но и оригинал документа о взыскании.

В 2007 году основная доверительница (далее Е.Е.) с сестрой Е.  получает дубликат исполнительного листа и он долго-долго исполняется, в периоды, когда доверительницы теряют терпение и подают жалобы.… За первые 8 лет жизни ребёнка М. выплатил 500 рублей в 2007 году. После этого выплат было так немного, что для наглядности их можно представить: в 2007 году — 500 рублей,  28 сентября 2011 года на сумму 68800 рублей (для снятия запрета на регистрационные действия с автомобиля), 9 апреля 2013 года на сумму 10 000 рублей,  8 июня 2013 года на сумму 5000 рублей, 30 декабря 2013 года на сумму  10000 рублей, 20 января 2015 года на сумму  30 000 рублей, 26 августа 2015 года на сумму 15000 рублей, 19 ноября 2015 года на сумму 3000 рублей.

Позиция административного истца по первому делу оказалась нагло простой: раз пристав не установил, что удержание алиментов не производилось именно по вине административного истца (далее М.), то вины нет. Наглость истца меня не удивила, но удивило, как суд пошёл на признание такой дикой позиции.

Стало очевидно, что основная задача в апелляции — доказать вину горе-отца в своих действиях.

… В январские праздники было время внимательно изучить материалы административного дела, и открылся вопиющий момент, который на мой взгляд, был основным камнем в дальнейшем изменении кладки процесса:  в период с сентября 2011 года до апреля 2013 года, папаша, имея постоянный источник дохода, зная о возбужденном в отношении него ИП, в 2012 году приобретает второе транспортное средство марки «Порше Кайен», 2011 г.в., стоимостью по состоянию на 2018 год 1 883 231 рубль. Обстоятельство было сразу не заметно, во-первых, потому что в документах последнего период исполнительного производства об этой машине не упоминается, во-вторых, доверительницы не знали о ней, никогда не видели, в-третьих, потому что до судебного процесса с материалами ИП не знакомились.

Вторым сильным доказательством открылось решение о лишении родительских прав  2003 года, в котором признано уклонение  административного истца от выполнения обязанности родителя, в том числе от материальной помощи на  содержание дочери.

Третьим — сопроводительное письмо ОССП от 2004 года, которое подтверждало, что исполнительный лист предъявлялся к исполнению ещё в 2003 году. Да, стоит признать, что была ошибка со стороны моей доверительницы – в начале марта 2018 года она по совету «добрых» приставов, которые не хотели быстро передавать материалы ИП во вновь созданный отдел, специализирующийся именно на алиментных должниках,  находящийся на другом конце города, предложили забрать исполнительный лист «без исполнения» и самостоятельно подать в новый отдел, в связи с чем в конце марта возникло «новое» исполнительное производство, за пределы которого суд первой инстанции, почему-то, решил не «заглядывать», и до которого сама кредитор попросила «ничего не исполнять». То есть, «отсутствие вины» М. было установлено судом только исходя из рассмотрения обстоятельств за  период времени с 20 марта 2018 года до октября 2018 года – месяца подачи адм. иска. При этом в материалы дела не вошли совсем материалы исполнительного производства за период с 2003 года до 2007 года, и суд был уверен, что действия по взысканию начались только в 2007 году – когда  дубликат ИЛ был подан повторно.

Данные факты были одновременно положены в основу и разворачивающегося дела по взысканию неустойки по алиментам. Здесь, стоит отдать должное, мировой судья оказался добросовестным человеком, было видно, что он болеет за дело, и после неформального согласия судьи и обоих сторон, все стали ждать вердикта судей Мосгорсуда по первому административному делу.

Отдельно, думаю, стоит сказать о позиции пристава. Приставом оказалась женщина около 33 лет, которая сначала подпала под влияние представителя второй стороны – бывшей судебного пристава, но после нашего посещения руководства отдела и разъяснения, что решения первой инстанции пока не вступило в силу, оснований для нового расчёта ещё нет, она стала прислушиваться к нам, и в апелляции твердо заявила о верности расчёта за весь период образования задолженности — с 2004 года.

 И вот, в марте 2019 года мы получаем долгожданные слова коллегии судей второй инстанции:

Суд первой инстанции указал в резолютивной части решения о возложении на судебного пристава обязанности произвести расчет согласно части 1 ст. 113 СК РФ, тогда как из материалов дела следует, что доказательств надлежащего исполнения требований исполнительного документа М. не представил. Судебная коллегия исходит из того, что в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие, что М. надлежащим образом,  в полном объеме, исполнял обязательства по уплате алиментов на содержание несовершеннолетнего ребенка за спорный период и не уклонялся от уплаты алиментов, при этом взыскателем меры по взысканию задолженности по алиментам предпринимались.

Судебная коллегия полагает необходимым исключить из резолютивной части решения указание на возложение обязанности на судебного пристава-исполнителя _____ УФССП России по г. Москве Ш. рассчитать задолженность по алиментам согласно части 1 статьи 113 Семейного кодекса РФ за прошедший период и в резолютивную часть решения внести дополнительный абзац о возложении обязанности устранить допущенные нарушения, произвести расчет задолженности М. по алиментам в установленном порядке в соответствии с требованиями действующего законодательства.

В ограниченное время заседания, конечно, упор сделан был на первые два факта,  и было, видно, что судьи приняли их не только умом.

Далее, через 3 заседания (всего было 12),  и мировой суд вынес решение о взыскании неустойки по невыплаченным алиментам на сумму более 4 миллионов рублей.

13  сентября, в прошедшую пятницу, апелляция оставила решение первой инстанции в силе.

Параллельно М. подал в суд иск об оспаривании отцовства, основное заседание впереди, но на момент апелляции судьи знали, что экспертиза показала, что он отец девочки.

Так, спустя 17 лет жизнь всё расставила по своим местам, справедливость вернула украденные надежды.

(Фотография для статьи взята из открытого доступа, совпадений с участниками процесса нет).