Защита по уголовному делу по ст. 162 УК РФ. Недопустимость доказательств.Как применяются положения ст. 75, ст. 281 УПК РФ в судебной практике?

Уголовное дело, рассматриваемое в районном суде, одного из субъектов РФ, было интересно тем, что преступление, совершенное и расследованное в 2000 году, квалифицировано было по  ч.2 ст. 162 УК РФ, а рассматривалось дело в суде в 2018-2019 г.г.

Не ожидал, что в своей практике, когда-либо, придется вернуться к изучению норм УК РФ в редакции от 09.07.1999 г., и тем более, к УПК РСФСР.

Увы, «оно» случилось. Возник интересный вопрос, какие нормы и процессуальные механизмы надлежит применить суду, нынче, при рассмотрении дела, для дачи верной оценки доказательствам, добытым и закрепленным в период действия УПК РСФСР.

Какие процессуальные лазейки мог бы выявить защитник, для признания таких доказательств недопустимыми, и опровергнуть обвинение?

Обо всем, по порядку. 

В 2000 г. в городе В. было совершено разбойное нападение, группой лиц по предварительному сговору, с проникновением в жилище, с применением предмета используемого в качестве оружия.

Лица, причастные к преступлению, были установлены, дело было рассмотрено Областным судом, в качестве суда первой инстанции, был вынесен приговор, в соответствии с которым подсудимые были осуждены к различным срокам лишения свободы (13, 14, 16, 18, 25 лет).

Мой подзащитный А. был объявлен в розыск, но дальше, чем вынесение постановления о розыске, дело не двигалось.

Как известно, в течение 18 лет, с момента события преступления, до  задержания А., и рассмотрения дела в суде, существенные изменения перетерпели нормы, как  уголовного, так и уголовно-процессуального законодательства.

Подсудимый вину не признавал, указывал, что ни от кого не скрывался, жил своей жизнью, и никто его не разыскивал. 

Доказательственная база обвинения.Обоснование недопустимости доказательств.

Отнюдь не будет преувеличением, если сказать, что единственным весомым доказательством против нас, по представлению стороны обвинения, были показания потерпевшего К., данные им в суде.

На первоначальном этапе, он сообщил суду, что впервые видит этого человека, он не причастен к преступлению и просит его освободить, а затем, под зорким оком оперативников, сопроводивших его в суд, стал говорить, что подсудимый совершил разбой в отношении него 18 лет назад. 

Показания ранее осужденных лиц, в качестве доказательств вины.

Приведены показания ранее осужденных лиц, данные ими в качестве обвиняемых, в ходе расследования по делу, где они указывали, что в разбое принимало участие лицо по имени М., полные анкетные данные им не известны.

Явившиеся по вызову суда, ранее осужденные лица, пояснили, что видят подсудимого впервые, ранее не были знакомы.

Оставался один, не явившийся осужденный М.., показания которого содержали полные ФИО и др. анкетные данные подсудимого.

Стороной обвинения было заявлено ходатайство об оглашении показаний М… по основаниям, предусмотренным ст. 281 УПК РФ.

Доводы защиты о том, что ст. 281 УПК РФ регламентирует порядок допроса не явившихся свидетелей и потерпевших, но не осужденных, что обвиняемый не может быть свидетелем и не предупреждается об ответственности, не является также, лицом, с кем заключено соглашение о досудебном сотрудничестве, нет документально подтвержденных данных о принятых мерах, по установлению его места нахождения и вызову,  были судом проигнорированы (это уже никого не удивляет). 

Что представляли собой, оглашенные в суде, протоколы допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого М..?

- Часть допросов М… в качестве подозреваемого и обвиняемого произведенные без участия защитника в период действия УПК РСФСР;

— Часть допросов М.., в период действия УПК РФ, произведены с участием защитника, но отсутствует отметка в протоколе о предупреждении, о том, что его показания могут быть использованы в дальнейшем качестве доказательств по уголовному делу;

Опустим такие нарушения, как, отсутствие подписей в нужных графах, чехарду с датами, со временем и номерами уголовных дел, проведение следственных действий неуполномоченными лицами и т.д., поскольку, мы уже начинаем привыкать к тому, что суды, не могут отказать себе в удовольствии, признать эти нарушения «механическими» (ненавижу этот термин)  и несущественными.

 Доводы защиты в ходатайстве о признании доказательств недопустимыми:

— Часть допросов М… в качестве подозреваемого и обвиняемого, произведена без участия защитника;

— Эти показания не подтверждены им в суде (ввиду его неявки), более того, он отказался от этих показаний и не признавал вину в ходе суда по своему делу,  в Областном суде;

— На следствии, им избрана позиция признания, предъявленных обвинений, для облегчения своей участи, за заведомо ложные показания привлечению к ответственности он не подлежит;

— При допросах с участием защитника, М. не предупрежден о том, что его показания могут быть, использованы в дальнейшем качестве доказательств по уголовному делу.

— При принятии решения об оглашении в суде показаний М (ввиду его неявки), полученных в ходе следствия, следует учесть положения ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ и правовую позицию, содержащуюся в п. 4 Постановления Пленума ВС РФ «О судебном приговоре», в силу которой:суд не вправе оглашать без согласия сторон показания неявившихся потерпевшего или свидетеля, воспроизводить в судебном заседании материалы видеозаписи или киносъемки следственных действий, проведенных с их участием, а также ссылаться в приговоре на эти доказательства, если подсудимому в предыдущих стадиях производства по делу не была предоставлена возможность оспорить показания указанных лиц предусмотренными законом способами (например, в ходе очных ставок с его участием задать вопросы потерпевшему или свидетелю, с чьими показаниями подсудимый не согласен, и высказать по ним свои возражения).Вывод: на основании положений ст.ст. 75, 281 УПК РФ, указанные доказательства подлежат признанию недопустимыми и не могут быть положены в основу обвинительного приговора. 

Сторона обвинения возражала, представила свои аргументы. Кстати, при принятии решения об оглашении,  они были приняты судом на вооружение:

— При допросах М в период действия УПК РСФСР, не существовало норм ст. 75 УПК РФ;

— М не опроверг показания, данные им на следствии, в качестве подозреваемого и обвиняемого, как, того требует ст. 75 УПК РФ, поскольку не явился на процесс;

— Имеется, вступивший в силу, приговор Областного суда 2004 г., которым данные показания М признаны допустимыми доказательствами, он осужден, что имеет преюдициальное значение;

— Норма с п.3 ч.4 ст. 47 УПК РФ, об обязательном предупреждении обвиняемого, о том, что его показания могут быть использованы в дальнейшем в качестве доказательств, была введена позже, Федеральным законом от 04.07.2003 N 92-ФЗ;

— В силу ст. 4 УПК РФ, применяется уголовно-процессуальный закон, действующий во время производства соответствующего процессуального действия;

— Доводы защиты несостоятельны, поскольку, содержат ошибочное толкование закона об обратном действии уголовно-процессуального закона. 

Прискорбно, что теперь уже, защите нельзя быть уверенной, со ссылкой на ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ, в том, что показания не явившихся лиц, при отсутствии, проведенных с ними на стадии следствия, очных ставок, не могут быть оглашены судом.

Определением Конституционного Суда РФ от 10.10.2017 г. № 2252- О, закреплена следующая правовая позиция:

«… Вместе с тем реализация стороной защиты своих прав, касающихся проверки и опровержения показаний, значимых, по ее мнению, для разрешения уголовного дела, предполагает активную форму поведения.
Бездействие самого обвиняемого (подсудимого) или его защитника относительно осуществления этих прав не может расцениваться как непредоставление ему возможности оспорить соответствующие показания предусмотренными законом способами..».

 Вот так, вопреки возложению бремени доказывания вины на сторону обвинения, и наоборот, отсутствия обязанности обвиняемого доказывать свою невиновность, Конституционный Суд считает, что обвиняемый должен заявлять ходатайство, требовать проведения очных ставок и опровергать обвинение.

Вопросы о том, откуда обвиняемый должен знать об этом, уже вызывает смех у судей. 

Признание судом недопустимости доказательств.

Забегая вперёд, скажу лишь, что вышеуказанные показания М, оглашенные в суде, все же, были признаны недопустимыми доказательствами,  при вынесении Приговора, по повторному ходатайству защиты.

 Настаивая на недопустимости доказательств, защита, помимо других многочисленных доводов, акцентировала внимание суда на важных критериях оценки доказательств:

— Даже, закрывая глаза на явные нарушения: на производство допросов без участия защитника, без предупреждения о дальнейшем использовании показаний в качестве доказательств, соглашаясь с тем, что нормы ст.ст. 47 и 75 УПК РФ были введены после проведения допросов, нельзя не учесть, что данные доказательства подлежат оценке в настоящее время, с учетом требований УПК на данный момент.

Между тем, нормами ст. 88 УПК РФ установлено однозначное требование о том, что  «в случаях, указанных в части второй ст. 75 суд признает доказательство недопустимым», что никак не может быть проигнорировано судом,  при оценке доказательств в настоящий момент.

 Также, вопреки тому, что судом были оглашены показания М, они не могут быть использованы в качестве допустимых доказательств, виду не предоставления возможности подсудимому их оспорить на ранних стадиях судопроизводства.

Ожидал выводы суда о склонности адвоката к чтению фантастической литературы, но не мог не сослаться также, на практику ЕСПЧ.

По делу «Владимир Романов против России» ЕСПЧ было признано, что установления виновности одного сообвиняемого недостаточно для осуждения другого сообвиняемого, так как у соучастников есть стимул оговаривать иных обвиняемых для уменьшения своей ответственности. Показания признавшего вину соучастника не могут быть положены в основу обвинения иного лица, не признавшего свою вину.

 Учитывая, что при осуществлении защиты по данному уголовному делу, столкнулся с многочисленными и интересными процессуальными моментами нестандартными ситуациями, искал выходы из них, полагаю, что в плане обмена опытом и практикой участия в уголовном судопроизводстве, материал вызовет интерес, со стороны коллег.

Также, полагаю, что для любителей защищаться своими силами, руководствуясь советами из интернета, послужит наглядным примером, того, как, непросто ориентироваться в нормах и требованиях уголовно-процессуального законодательства, применимо к конкретным, и в большинстве случаев нестандартным, ситуациям.

Поскольку, не позволительно злоупотреблять вниманием и временем коллег, считаю некорректным нагромождать в одной публикации все процессуальные перипетии и хитросплетения нашего судопроизводства, которые, зачастую, «выносят мозг» не только обывателям, но и профессиональным защитникам.

Выложу следующую часть «тернистого пути» защиты и судебных баталий по оспариванию доказательств, по мере проявления интереса к публикации и к итогам рассмотрения дела.

Адвокат Камиль Шапиевич Абдулвагабов.