В свое время, принятие Налогового кодекса, провозгласившего принцип презумпции невиновности налогоплательщика,  давало надежду на то, что процесс осознания необходимости формального закрепления достаточно очевидного для специалистов принципиального положения уже вполне созрел. Более того, уже и воплотился в одном из основных нормативных актов. С другой же стороны практикующие юристы понимали, что одной лишь декларации далеко не достаточно.

Если обратиться к аналогии с уголовным процессом, то ни один суд не сочтет возможным привлечь подсудимого к уголовной ответственности, если не доказана его вина (в форме умысла или неосторожности) в совершении конкретного преступления.

В принципе, в отношении налогового правонарушения и, соответственно, возможности привлечения лица к налоговой ответственности, должен действовать тот же подход, не доказана вина – нет основания для привлечения к ответственности, даже при доказанности самого факта налогового нарушения.

Обязанность доказывания вины, как одного из обязательных элементов состава налогового правонарушения, лежит, в силу закона, на налоговом органе.

Задача же налогоплательщика сводится к максимальному использованию положений налогового законодательства для защиты своих прав.

Почему мы вынуждены говорить о формулировках кодекса лишь как о декларации?

Практическое применение положений кодекса в арбитражных процессах требует не только четких формулировок, исключающих двоякое толкование или неопределенность. Необходимо наработать судебную практику в исследовании вопроса о наличии либо отсутствии вины налогоплательщика, ее формах, а также влиянии их на степень ответственности налогоплательщика за совершенное налоговое правонарушение.

Уже после принятия кодекса, в реальных процессах, рассматривавших налоговые споры, при представлении в арбитражном суде интересов налогоплательщиков мной неоднократно заявлялось о необходимости исследования вопроса наличия или отсутствия вины налогоплательщика в каждом конкретном случае.

При этом требования звучали как в тексте искового заявления, так и в выступлениях в заседаниях, в ходе рассмотрения споров. При этом требования сопровождались ссылками на соответствующие нормы налогового кодекса. Однако неизменная реакция суда, в подавляющем большинстве случаев, сводится к полному игнорированию подобных заявлений.

В тексте решений, как первой, так и апелляционной инстанций вопрос вины налогоплательщика никак даже не упоминается.

Некоторую долю оптимизма привносит то обстоятельство, что в некоторых округах все же начинает формироваться арбитражная практика последовательного применения принципа презумпции невиновности налогоплательщика при рассмотрении налоговых споров.

Здесь, полагаю необходимо сделать некоторое отступление, точнее некоторый экскурс в подробности норм налогового законодательства.

Презумпция невиновности налогоплательщика закреплена статьей 108 Налогового кодекса.

Она сформулирована следующим образом: «Лицо считается невиновным в совершении налогового правонарушения, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу решением суда».

Презумпция невиновности налогоплательщика является одним из проявлений общей презумпции добросовестности налогоплательщика, ибо в ее основе лежит предположение о том, что налогоплательщик не совершал налоговых правонарушений.

Нельзя ставить вопрос о виновности налогоплательщика, пока не будет установлен факт совершения налогового правонарушения (причем такой факт считается установленным лишь в случае, когда это сделано в полном соответствии с НК, другими федеральными законами). Кроме того, налоговый орган должен доказать, что налогоплательщик совершил налоговое правонарушение либо умышленно, либо по неосторожности.

Если говорить о процессе доказывания со стороны налогового органа, необходимо рассмотреть те требования, которым должно соответствовать содержание документов, которыми проверяющий орган оформляет результаты налоговой проверки. При этом представляется вполне обоснованным предположение о том, что для того, чтобы суд имел возможность исследовать и оценить вопрос вины налогоплательщика, в указанных документах должны быть отражены конкретные действия или бездействия конкретных должностных лиц организации-налогоплательщика.

В первую очередь, таким документом является акт проверки, затем решение и конечно же, те документы, на которые ссылается налоговый орган в своем решении и приводит их в качестве приложений к акту, поскольку только документы, нашедшие отражение в решении налогового органа, могут быть использованы им в суде, в качестве доказательств при отстаивании позиции в процессе рассмотрения налогового спора.

И здесь, в свою очередь, возникает ряд вопросов, которые должны получить соответствующее отражение в указанных результирующих документах.

Во-первых, документы должны отражать сведения о конкретных деяниях (действиях или бездействии, которые, в конечном итоге и привели к неблагоприятным для бюджета последствиям).

Во-вторых, те конкретные лица, деяния которых упоминаются, должны соответствовать определению должностных лиц проверяемого налогоплательщика, имеющих реальную возможность повлиять на ведение налогового учета и отчетности, т.е. либо выполняющие какие-либо технические функции, либо имеющие возможность давать административно- управленческие указания, обязательные для исполнения иными участниками процесса. Т.е. должны быть упомянуты документы, конкретизирующие (опосредующие) назначение указанных лиц на соответствующие должности, а также документы, определяющие круг должностных обязанностей (полномочий).

Этот статус может и должен быть закреплен во вполне определенных документах – приказах о назначении на должность, возложении исполнения обязанностей (постоянно или временно), наделении конкретным объемом полномочий и компетенции, должностных инструкциях, положениях о подразделениях, уставах, контрактах и т.п.

В-третьих, между перечисленными деяниями упомянутых лиц и наступлением соответствующих негативных последствий, в виде налогового правонарушения, должна быть установлена причинно-следственная связь, т.е. однозначно доказано, что именно эти деяния именно этих конкретных лиц и явились причиной и привели в следствии своего совершения к выявленным нарушениям.

Необходимо учитывать также, что для полного состава доказательств по делу, в материалах проверки должны присутствовать не только собственно налоговая декларация, в которой допущены искажения отчетных данных, но и все перечисленные выше трудовые договоры, контракты, приказы о назначении на должности, должностные инструкции и т.д. и т.п. Кроме того, необходимо учитывать общее правило о том, что вина налогоплательщика — организации должна и может доказываться через виновные деяния конкретных физических лиц.

В случае же если в документах, которыми оформлены результаты налоговой проверки отсутствуют указанные сведения или они не подкреплены соответствующими документами в качестве доказательств, или они отражены не полностью, или при рассмотрении спора эти доказательства не представлены, говорить о доказанности вины конкретных должностных лиц, а соответственно и организации – налогоплательщика, у налогового органа оснований нет.

В таком случае у суда не будет достаточных оснований сделать вывод о доказанности вины налогоплательщика и как следствие – будут отсутствовать основания для привлечения лица к налоговой ответственности.

Как правило, инспекторы налогового органа, проводящие выездную налоговую проверку, ограничиваются документами, предоставляемыми бухгалтерией. В результате в Акте проверки фигурируют лишь две основные фамилии должностных лиц организации – Генерального директора и главного бухгалтера, с указанием на номера и даты документов о назначении на должности.

При этом зачастую, из виду упускаются такие обстоятельства как, к примеру то, что в процессе учета финансовых средств предприятия задействованы, кроме бухгалтерии (в полном составе, дополнительно к главному бухгалтеру), также иные финансовые службы и должностные лица. Это и финансовый директор и финансово-экономический отдел и подчиненные им службы и подразделения. Учет и хранение документов в которых конкретизируются должностные обязанности работников предприятия, как правило, отнесены к компетенции отдела кадров, в секретариате концентрируются общие приказы по предприятию и т.д. и т.п.

Несложно заметить, что даже территориальное обособление части документации может рассматриваться как определенная мера защиты информации не только в общепринятом режиме ее сохранения, но и в части обеспечения возможностей для защиты своих интересов, в части налогового контроля.

Таким образом, если действовать в полном соответствии с налоговым законодательством, для того чтобы обоснованно привлечь налогоплательщика к ответственности за нарушение налогового законодательства, инспекторы, проводящие проверку, должны проводить ее и оформлять результаты проверки с той же тщательностью как, к примеру, следователи полицейских подразделений или следственного комитета отрабатывают материалы по обвинению в совершении уголовного преступления. Совершенно нелепой в глазах человека даже не очень просвещенного в вопросах права, выглядит судебный процесс, в результате которого обвинительный приговор выносится в отношении лица, вина которого следствием не установлена и в суде не доказана.

В подобном сравнении, безусловно, содержится некоторая условность, однако определенная аналогия может быть прослежена.

При всем вышеизложенном, многие практики расценивают большую часть споров с налоговыми органами, как «игру в одни ворота». Если налоговая выигрывает, то в результате получает доначисление налогов, штрафов, пеней. Если проигрывает, то ничего не получает, но и ничего не теряет.

Налогоплательщик же теряет при любом раскладе. Если проигрывает, платит недоимку по налогам, штрафы, пени. Если выигрывает, не платит недоимки, но теряет судебные издержки (в частности, расходы на оплату помощи адвоката), которые никто, как правило, в полном объеме не возмещает. При этом Налоговый кодекс предусматривает такую возможность, но ей мало кто пользуется. Даже выиграв дело и осознав свою правоту, налогоплательщик, как правило, не идет на истребование судебных издержек, дабы не осложнять отношения со «своей» налоговой и без того «подпорченные» в результате состоявшегося судебного обжалования.

Действия добросовестного налогоплательщика должны быть направлены в первую очередь на наведение порядка в учете и отчетности, и это ни у кого не вызывает сомнения. Однако, кроме этого, по моему глубокому убеждению, можно и нужно воспользоваться всеми допускаемыми действующим законом мерами для защиты своих собственных имущественных интересов.

Тем более что положительные примеры решения арбитражных судов уже есть. И подобные решения выносятся судам, в том числе, и на уровне кассационной инстанции.

В качестве примеров можно привести некоторые фрагменты решений арбитражных судов кассационной инстанции, которые проверяли законность судебных актов, вынесенных судами первой и апелляционной инстанций по налоговым спорам. Указанные формулировки могут помочь, отчасти, при подготовке позиции по налоговому спору.

Так, ФАС Уральского округа (кстати, наиболее последовательный в практическом применении принципа презумпции невиновности налогоплательщика) в одном из своих постановлений указал: «поскольку из решения о привлечении общества к налоговой ответственности и других материалов дела не видно, какие виновные неправомерные действия (бездействие) налогоплательщика повлекли неполную уплату налога на добавленную стоимость, состав правонарушения применительно к диспозиции ст. 122 Кодекса инспекцией не установлен. Факт непредставления документов, подтверждающих обоснованность применения налоговых вычетов, не образует состава указанного правонарушения».

В данном случае, суд постановил, что поскольку факт непредставления документов, подтверждающих обоснованность применения налоговых вычетов, не образует неуплаты налога на добавленную стоимость, суды первой и апелляционной инстанций правомерно отказали налоговому органу в удовлетворении требования о взыскании с общества штрафа.

 ФАС Поволжского округа в одном из своих постановлений указал, что "в действиях налогоплательщика, правомерно применившего налоговый вычет при исчислении суммы единого социального налога на сумму начисленных за этот же период страховых взносов, отсутствует состав налогового правонарушения, под которым понимается виновно совершенное противоправное (в нарушение законодательства о налогах и сборах) деяние (действие или бездействие), за которое Кодексом установлена ответственность".

Как указал ФАС Уральского округа, отказывая налоговому органу во взыскании штрафа за неуплату единого социального налога, арбитражный суд правомерно указал на недоказанность состава налогового правонарушения.

При этом судом кассационной инстанции отмечено, что «поскольку из материалов выездной налоговой проверки, решения о привлечении к налоговой ответственности не видно, какие виновные неправомерные действия налогоплательщика повлекли неуплату налога, состав правонарушения применительно к диспозиции ст. 122 НК РФ РФ налоговым органом не доказан».

Одна из основных рекомендаций может быть сведена к тому, что привлечение квалифицированных профессионалов, специализирующихся на юридическом обеспечении налоговых споров и правоотношений, на возможно более ранних этапах возникновения налогового спора, или даже до его возникновения (для реализации превентивных мероприятий) поможет руководству организации своевременно и правильно выстроить программу защиты своих интересов в области налоговых правоотношений.

При этом не следует забывать о том, что сохранение в числе действующих каждого работающего предприятия это не только сохранение рабочих мест и соответствующей инфраструктуры и участника общего процесса производства (сферы услуг и т.п.), но и сохранение налогоплательщика, продолжающего вносить свой посильный вклад, в том числе и в пополнение бюджета.

Автор публикации

Адвокат Ашанин Сергей Валерьевич
Москва, Россия
Адвокат. Арбитражный процесс, административные, налоговые, имущественные, корпоративные споры. Гражданский процесс, земельные, наследственные, страховые споры, защита прав.
sashanin@mail.ru

Да 23 23

Ваши голоса очень важны и позволяют выявлять действительно полезные материалы, интересные широкому кругу профессионалов. При этом бесполезные или откровенно рекламные тексты будут скрываться от посетителей и поисковых систем (Яндекс, Google и т.п.).

Участники дискуссии: Юскин Олег, evgeniia, Гречанюк Василий, Ашанин Сергей, Фищук Александр
  • 03 Февраля 2018, 07:49 #

    Уважаемый Сергей Валерьевич, материал более чем актуальный, ФНС потихоньку мутирует в «IRS». 5-7 лет и у этих ребят будут идентичные полномочия.
    Возникает резонный вопрос — что делать, если налогоплательщик откровенно работал с сомнительными контрагентами (ну, скажем, не работал, а подрабатывал миллионов на 35-40 при обороте в миллионов 250-300)?
    При этом, безусловно, проявил должную осмотрительность, собрал все документы, запросил даже декларации за последний отчетный период, съездил в офис и т.д, а вот контрагент, как оказалось, в последствии имел в штате всего 1 человека и почти все денежные средства направил на покупку сахара и муки, которые даже близко не стоят к тем взаимоотношениям, которые у него были с налогоплательщиком.
    Свои налоговые обязательства контрагент исполнил косо, ровно настолько, чтобы не показать налоговых разрывов. И через 8-10 месяцев после сделки не нашел ничего лучшего, как слиться с старой доброй реорганизации присоединением.
    Есть ли положительная практика по споров с налоговиками, если у налогоплательщика контрагенты 1-го порядка, как бы их так поласковее назвать — пом  технички?

    +8
    • 03 Февраля 2018, 09:44 #

      Уважаемый Александр Алексеевич, да одной «реорганизации» достаточно для «подтверждения умысла»;(

      +6
      • 04 Февраля 2018, 08:35 #

        Уважаемый Василий Герольдович, по итогу получается, что для должной осмотрительности, по-хорошему еще и утилизацию юридических лиц контрагентов нужно отслеживать. Доля логики, конечно, есть. Но вот какая доля?:(

        +1
        • 04 Февраля 2018, 11:37 #

          Уважаемый Александр Алексеевич, выше я «сиронизировал», имею в виду, что «для налоговой — достаточно», а «по закону-то», как мы понимаем — «последующие действия контрагента» сами по себе не имеют значения. Конечно, инспекторы рады не только «последующую»  реорганизацию, но и ликвидацию " в вину контрагенту" поставить. 
          А смысл в отслеживании «судьбы» главным образом, считаю, для понимания «откуда могут прилететь» претензии (или  «из-за кого» -  продался, реорганизовался, ликвидировался контрагент — это могут истолковать, как «признак»).

          0
    • 03 Февраля 2018, 12:39 #

      Уважаемый Александр Алексеевич, Вы правы, положительной практики все меньше.
      ↓ Читать полностью ↓
      У меня по одному из последних налоговых дел в Московском арбитраже и в первой и в апелляции вполне себе была положительная практика, а потом кассация «поднапряглась»… и все поломала.
      По поводу Вашего резонного вопроса, налогоплательщик сколько угодно может работать, в том числе и с «техничками» при том уровне «осмотрительности» как Вы описываете. Тем более, если и контрагент 1-го порядка с ласковым названием умудрился обеспечить выполнение налоговых обязательств и отсутствие налоговых разрывов. И «слился» только через 8-10 месяцев. Все это о том, что формально он действовал в пределах (и это мы о контрагенте). У нашего же подопечного соответствие формальным критериям на порядок выше получается.
      Об этом, собственно, и речь.
      Вся система налогового контроля строится на базе формальных отношений и все система обоснования, как налоговых платежей, так и налогового контроля, включая санкции за выявленные нарушения, строится, почти исключительно на документальной основе. Такова специфика.
      И основная задача нашего подопечного обеспечить соответствие своего документооборота предъявляемым формальным требованиям.
      И все проблемы доказывания для налоговиков и вытекают как раз из этого набора формальных требований.
      И вопрос доказывания вины оттуда же черпает свою проблематику.
      В качестве иллюстрации, опять хотелось бы прибегнуть к аналогии с уголовным процессом, если позволите.
      К примеру, наш подопечный содержит оружейный магазин и продает оружие всем входящим на основании предъявляемых ему лицензий, полученных покупателями предварительно через препоны лицензионно-разрешительной системы.
      С той же формальной точки зрения, наличие у покупателя на руках лицензии является достаточным для продавца условием для продажи очередного ствола по выбору покупателя.
      А через 8-10 месяцев наш покупатель из своего охотничьего ружья подстрелил соседа, когда тот лез к нему через забор. А еще выяснилось, что и на охоту он не ходил ни разу за это время.
      И вот следователь приходит к нам в магазин и вместо того, чтобы ограничиться проверкой предъявленной в свое время лицензии и записей в журнале продаж, начинает грузить магазин штрафами за не должный уровень проявленной осмотрительности при продаже того самого злополучного ствола.
      Как полагаете, каковы шансы у следователя доказать умысел у продавца магазина на продажу ствола неблагонадежному «ни разу не охотнику»?

      +3
      • 03 Февраля 2018, 12:53 #

        Уважаемый Сергей Валерьевич, ваши бы слова донести до ушей руководителей, чтобы была у них осмысленность в важности документооборота, но увы…

        +3
        • 03 Февраля 2018, 13:18 #

          Уважаемая Евгения, спасибо за внимание к моей публикации.
          Так это наша повседневная задача, доносить до ушей руководителей. Этим, собственно, и живем, в меру сил.

          +2
      • 03 Февраля 2018, 13:03 #

        Уважаемый Сергей Валерьевич, большое спасибо за публикацию.

        +3
      • 04 Февраля 2018, 08:44 #

        Уважаемый Сергей Валерьевич, да вот и уперлись в этот формальный документооборот.
        Сайты вроде «клерка» научили главбухов не то, что осмотрительности, а исключительной подозрительности.
        Технички лепят грамотно, платят зарплату директорами, раскидывают штат, выстраивают 3-4 звена — так то «жизнь диктует свои суровые законы», но работать можно.
        Но, касаемо вышеприведенного примера -
        начальник УФНС по региону дает команду «кошмарить». Кошмарят. Документооборот идеален, а арбитраж не преклонен. 
        Вот небольшая иллюстрация (если будет время) - Дело №А12-30880/2017 АС Волгоградской области.
        в Волгограде не работаю уже более 5 лет, но регион отслеживаю именно как самый жесткий по отношению к налогоплательщикам.
        Еще он интересен тем, что те «нововведения», что появляются в Волгограде (это было касаемо реорганизаций, юр адресов, реорганизаций, ликвидаций, первых проблем с налоговыми разрывами), потом появляются в остальных регионах РФ.

        +2
    • 03 Февраля 2018, 12:59 #

      Уважаемый Александр Алексеевич, не знаю, подходит ли под озвученные критерии это дело:
      ↓ Читать полностью ↓
      Суды: уставный капитал в 1 млн рублей опровергает номинальность контрагента
      31 января 2018 г. 17:10 
      ООО «Е» (заказчик) и ООО «С» (подрядчик) заключили договор строительного подряда, в рамках которого ООО «Е» заявило НДС к вычету.
      По результатам выездной проверки за 2012-2014 годы ИФНС доначислила НДС, пени и штраф, отказав в вычетах по сделкам с ООО «С». Инспекция ссылается на номинальность контрагента, поскольку у него отсутствуют необходимые ресурсы, декларации представляются с минимальными суммами налогов к уплате, контрагент отсутствует по месту регистрации. Налоговая указывает на непроявление ООО «Е» должной осмотрительности при заключении сделок с контрагентом.
      Суды трех инстанций (дело № А60-13439/2017) с решением налоговой не согласились, установив соответствие документов по сделке, в том числе счетов-фактур, необходимым требованиям. Контрагент зарегистрирован в 2008 году с уставным капиталом в 1 млн рублей и работал с налогоплательщиком с 2010 года в рамках выполнения строительных и ремонтных работ. Наличие уставного капитала в 1 млн рублей, по мнению судов, не свидетельствует о номинальности контрагента.
      В качестве доказательств реальности сделки суды учли представленные налогоплательщиком документы: проекты, акты-допуски передачи территории для производства работ, наряды-допуски, список работников, занимавшихся поиском судподрядчиков и ответственных за контроль работ. Эти документы не были учтены налоговой. Наличие у контрагента работников в 2012 году подтверждено сведениями персучета. При выборе контрагента в 2010 году налогоплательщиком были запрошены копии учредительных, регистрационных, технологических, налоговых, бухгалтерских документов, сведения о юридическом адресе. Пакет документов состоял из 64 листов.
      К тому же, доля контрагента в расходах налогоплательщика составляла лишь 2,8%, следовательно, сделки не являлись значительными для ООО «Е» (постановление кассации Ф09-8684/2017 от 17.01.2018 )

      Гм, 64 листа предоставленных документов, а ведь были фирмы, машинами возили в тысячи страниц, и это в рамках камеральных проверок.

      +3
      • 04 Февраля 2018, 08:52 #

        Уважаемая Евгения, если ответить коротко, то «почти», но за ссылку благодарю!
        здесь уже речь идет сколько не о формальной осмотрительности, а о документальном подтверждении реального выполнения сделки, но дело интересное, просмотрел сейчас с удовольствием. Те друзья, с которыми проблемы, не всегда таким могут похвастать, ресурсы заняты другим)

        +2
  • 03 Февраля 2018, 09:43 #

    Уважаемый Сергей Валерьевич, «они» стараются, может скоро будет иначе «относительно вины»: ФНС России в 2017-м направило «на места»  Письмо ФНС России от 13.07.2017 N ЕД-4-2/13650@
    «О направлении методических рекомендаций по установлению в ходе налоговых и процессуальных проверок обстоятельств, свидетельствующих об умысле в действиях должностных лиц налогоплательщика, направленном на неуплату налогов (сборов)»
    (вместе с «Методическими рекомендациями „Об исследовании и доказывании фактов умышленной неуплаты или неполной уплаты сумм налога (сбора)“, утв. СК России, ФНС России) в котором указывает на необходимость „установления обстоятельств, подтверждающих вину“ и приводит примеры типичных ситуаций. 
    Кстати, мне однажды, еще лет десять назад,  суд „внял“ и по моей просьбе (сопровождаемой тихим обещанием „не будем жаловаться“) указал на „грубую неосторожность налогоплательщика“ при вступлении в отношения с „плохим контрагентом“, что помогло потом ему при общении с о/у УНП.

    +5
    • 03 Февраля 2018, 13:14 #

      Уважаемый Василий Герольдович, это письмо я прочитал, как только оно вышло, правда пока только «по диагонали», что называется. Пока нет непосредственной процессуальной необходимости.
      Особенно меня порадовали перечни вопросов в приложениях.
      Проблема наша общая в том, что они подобными письмами, да еще опираясь на «грамотно» обобщенную арбитражную практику, фактически изрядно дополняют законодательную базу, в первую очередь, закрепленную непосредственно в Кодексе. И при рассмотрении налоговых споров опираются уже не на норму закона, а на свои, фактически внутриведомственные письма и инструкции.
      Они же в этих письмах никаких америк то не открывают, описывая различные виды практически сложившихся схем оптимизации, включая сюда и чисто производственные схемы выстраивания отношений типа, производство — торговый дом — компания-держатель активов.
      Так они со своей колокольни и реально работающие схемы взаимоотношений, готовы квалифицировать как«имитационные» и «схемы по отмыванию».
      Так они бы хоть при реализации проверок вдумчиво подходили и хоть бы пытались действительно разобраться где реальное производство, а где «схемы».
      А при реализации «на земле» мы сталкиваемся с тем, что пришедшим к нам на предприятие инспекторам не до высоких материй, у них «план» и собственные желания с амбициями.
      И вот уже ведомственными письмами они размахивают, как флагом и где надо, и где не совсем в тему…

      +1
      • 04 Февраля 2018, 11:24 #

        Уважаемый Сергей Валерьевич, согласен с Вами, об этом и говорю, что «письмами машут» — для инспекторов точно Вы сказали, получается «разницы нет»: «похоже на пример из письма» — значит «схема», можно «искать выгодоприобретателя и начислять»:(

        +1
  • 03 Февраля 2018, 10:54 #

    хорошая статья, содержательная и поучительная

    +4

Да 23 23

Ваши голоса очень важны и позволяют выявлять действительно полезные материалы, интересные широкому кругу профессионалов. При этом бесполезные или откровенно рекламные тексты будут скрываться от посетителей и поисковых систем (Яндекс, Google и т.п.).

Для комментирования необходимо Авторизоваться или Зарегистрироваться

Ваши персональные заметки к публикации (видны только вам)

Рейтинг публикации: «К вопросу о доказывании вины налогоплательщика в налоговых спорах и некоторых рекомендациях» 4 звезд из 5 на основе 23 оценок.
Адвокат Фищук Александр Алексеевич
Краснодар, Россия
+7 (926) 004-7837
Персональная консультация
Банкротство: арбитражный управляющий, списание, взыскание долгов, оспаривание сделок, субсидиарная ответственность. Абонентское сопровождение бизнеса. Арбитраж, СОЮ, защита по налоговым преступлениям
https://fishchuk.pravorub.ru/
Адвокат Морохин Иван Николаевич
Кемерово, Россия
+7 (923) 538-8302
Персональная консультация
Сложные гражданские, уголовные и административные дела экономической направленности.
Дорого, но качественно. Все встречи и консультации, в т.ч. дистанционные только по предварительной записи.
https://morokhin.pravorub.ru/

Похожие публикации

Продвигаемые публикации