Обвинение по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Суд, на основании вердикта присяжных заседателей, переквалифицировал обвинение на ч. 1 ст. 109 УК РФ. Освобождение подзащитного из-под стражи в зале суда и назначение ему наказания не связанного с лишением свободы

Мой подзащитный, Алымов Виктор Викторович, органами предварительного следствия обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 111 УК РФ (наказание до 15 лет лишения свободы). Благодаря активным действиям стороны защиты по делу удалось доказать его невиновность в совершении этого преступления и восстановить действительную картину тех роковых событий, с которой единодушно согласилась коллегия присяжных заседателей.

О приговоре

Приговором Губкинского городского суда Белгородской области от 25 апреля 2023 года, постановленным на основании вердикта присяжных заседателей, установлено, что мой подзащитный Алымов Виктор, *.**.2022 года, в 21 часу, находясь в спальной комнате по адресу: Белгородская область, Губкинский район, п. З., нанес второй удар С.Е.А. кулаком правой руки в левую область лица (челюсть), от нанесения которого С.Е.А. упал на газовый баллон, ударившись при этом туловищем и левой височной областью головы о поверхность газового металлического баллона, отчего у С.Е.А. образовались телесные повреждения в виде черепно-мозговой травмы, повлекшей причинение тяжкого вреда здоровью С.Е.А., опасного для его жизни, а также кровоподтек в области носогубного треугольника слева, области угла и середины нижней челюсти слева, слизистой оболочки нижней губы и угла рта слева, с наличием ушибленной раны слизистой оболочки, которые вреда здоровью не причинили. От последствий ЧМТ потерпевший умер в этот же вечер.

Таким образом, суд квалифицировал действия моего подзащитного по менее тяжкой статье УК РФ, по ч.1 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности, наказание до 2-х лет лишения свободы) и он был освобожден из-под стражи в зале суда, с назначением наказания в виде ограничения свободы сроком 1 год 10 месяцев. Также суд зачел ему в срок наказания время нахождения под стражей. Гражданский иск потерпевшего был удовлетворен частично.

О процессе рассмотрения дела судом

Рассмотрение дела в суде с присяжными заседателями шло по классической обвинительной схеме практически полного запрета на представление доказательств стороной защиты. Имея к началу процесса протоколы опросов ОРМ двух свидетелей о том, что при падении потерпевший С. ударился головой о газовый баллон (включённые следователем в обвинительное заключение), заключение специалиста-врача (доказательство защиты, подготовленное им по моему запросу, на основании всех доказательств по уголовному делу), о том, что потерпевший С. такую травму мог получить только при соударении об газовый баллон, или об пол, а также явку с повинной моего подзащитного, я, к концу процесса, закономерно остался только с явкой с повинной.

Наше заключение врача-специалиста было признано недопустимым доказательством по ходатайству прокурора. При этом, другое доследственное заключение специалиста-патологоанатома (которое вообще никогда не оглашалось в суде, при рассмотрении уголовного дела судьёй единолично, и никогда, на моей памяти, не включалось в обвинительное заключение), было оглашено по ходатайству прокурора перед присяжными. Правда, заключение эксперта патологоанатома (доказательство обвинения) — это был полный копипаст его же, оглашенного прокурором, заключения специалиста о вскрытии трупа потерпевшего. Ну да ладно, надо огласить — значит надо. Я в прениях анализировал их оба.

Слова благодарности

К самим же прениям я готовился используя наработки моих коллег-праворубцев А.В. Васильева и О.Н. Миркиной, за что им от меня огромная благодарность. Губкинские коллеги также не остались в стороне и их ценные советы тоже, как нельзя, пришлись кстати, а уж присутствие некоторых в зале суда, в качестве слушателей, вдохнула в меня жизненную энергию. Спасибо вам всем! В целом же, каждому адвокату, подзащитный которого выбрал суд с присяжными, на мой взгляд, следует тщательно ознакомиться с книгой адвоката А. Васильева «Суд присяжных. Последний шанс Фемиды». Она находится здесь: Праворуб: Премьера книги «Суд присяжных – последний шанс Фемиды». 

О газификации и газовом баллоне в 21 веке

Кстати, немного о газовом баллоне. По этому делу он был фактически отдельным персонажем. Как его не пытался обогнуть и утаить прокурор — ничего у него не получалось. Он фигурировал в показаниях свидетелей, несмотря на то, что они их изменили. В суде они начали говорить, что потерпевший ударился «как-то так, туловищем» о баллон. На фотографии же к протоколу осмотра места происшествия торчали уши вентиля газового баллона.

С газового баллона брали смывы вещества бурого цвета (будь оно неладно, следователь зачем-то начала брать смывы именно с газового баллона, хотя вокруг было много других предметов с которых можно было это сделать, видимо протоколы опроса ОРМ свидетелей ее туда привели — прим. автора) и проводили по нему экспертизу, и т.д.

Отводы судье и старшине присяжных

Также, в процессе, я заявлял отводы как самому председательствующему, так и присяжному заседателю (старшине). Основания к этому были. Последний отвод был удовлетворен председательствующим. Таким образом, отвод адвоката присяжному был удовлетворен судьёй, которому ранее был заявлен отвод этим же адвокатом. Видимо, как это ни парадоксально звучит, судья не удовлетворил отвод самому себе, чтобы потом удовлетворить отвод присяжному. Интересный ход председательствующего. После этого удовлетворённого ходатайства я отводы председательствующему решил больше не заявлять.

При этом, если ещё добавить, что я вообще никогда, за всю свою карьеру, никому отводов не заявлял (не приходилось как-то), то вообще получилась «песня года». Старшина присяжных, после удовлетворения моего отвода, была благополучно отстранена и заменена запасным присяжным, по всем канонам уголовного процесса.

Реквием по рапорту следователя

Рапорт следователя об обнаружении признаков преступления, по моему ходатайству, был признан недопустимым доказательством и перед присяжными не оглашался. Когда следователи перестанут включать эти «доказательства» в свои обвинительные заключения — я ответить затрудняюсь, так как об их доказательственном значении уже, года три как, высказался Конституционный Суд РФ в своем определении от 23 июля 2020 года №1858-О.

Напутственное слово председательствующего

В напутствующем слове председательствующий сообщил нам всем о том какие замечательные доказательства есть у стороны обвинения:

• волшебные показания свидетелей (приятный аромат от их показаний, и сладостное послевкусие, навсегда останутся в наших сердцах и носах);
• сказочные экспертизы (самоплагиат без исследования материалов дела; отсутствие анализа и определения состава найденного вещества бурого цвета и т.д.);
• … и какая прекрасная осталась у защитника явка с повинной. Прямо явка — всем явкам явка. Я даже прослезился от слов председательствующего судьи, вспомнившего о ней. Признаться, я думал забудет он за нее  — она одна ведь у меня осталась. Свои слезинки я спешно убрал с лица и попытался не подавать виду о их появлении.

А видеозапись проверки показаний на месте моего подзащитного так и вовсе оказалась FullHD — качества. Воспроизводилась она на лазерном диске, на ноутбуке, предоставленным из глубинных недр ГАС «Правосудие», со стереозвуком. Своими глазами видел и ушами слышал. Не зря все оцифровывают!  Нам с подзащитным тоже понравились доказательства обвинения. Они прекрасно говорили о том, что никакого умышленного тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего С., мой подзащитный ему не только не причинял, но даже и не помышлял об его причинении. В связи с чем, возражений против напутственного слова председательствующего, нами не заявлялось.

Вердикт

Присяжные тоже все по достоинству оценили и вынесли свой единодушный вердикт. Да, он обвинительный. Да, прокурор победил, но нас с подзащитным государственный обвинитель, все же, не обидел. Государственный обвинитель попросил суд квалифицировать действия моего подзащитного по ч.1 ст. 109 УК РФ, признать смягчающим обстоятельством не только явку с повинной, но и активное способствование моего подзащитного раскрытию и расследованию преступления и попросил суд освободить его из-под стражи в зале суда, назначив наказание в виде ограничения свободы. Так суд и поступил, о чем я уже указывал выше.

Обжалование приговора прокурором и потерпевшим

Увы, как оказалось, сторону обвинения, не устроил ни вердикт, ни приговор. Нелогичность действий прокурора впечатляет. Государственный обвинитель нашел мнимые противоречия в вердикте: ему не понравился мой частный вопрос, внесенный судьей в вопросный лист, и упоминание в нем падения потерпевшего о газовый баллон. Как я понял из его представления лишь мой подзащитный говорит правду, а все другие свидетели давали неправдивые показания.

Да, их измененные показания я не могу, конечно, назвать эталонными, но, в целом, они были правдивы и согласовывались с показаниями моего подзащитного. К чему были тогда все эти слова гос. обвинителя в прениях: «признать явку с повинной» и «активное способствование раскрытию и расследованию преступлению подсудимым» смягчающими обстоятельствами? Зачем просил тогда квалифицировать действия Алымова Виктора по ч.1 ст. 109 УК РФ? Совершенно непонятно. Теперь же, по версии прокурора, вердикт присяжных заседателей не позволяет квалифицировать действия моего подзащитного по ч.1 ст. 109 УК РФ.

Потерпевший же просто частично скопировал доводы представления прокурора себе в жалобу и не более того. Писалась его жалоба, как я понял, «до кучи», чтобы прокурор не остался в одиночестве.

P.S.: Сторона обвинения, ещё на стадии предварительного следствия, могла квалифицировать действия моего подзащитного по ч.1 ст. 109 УК РФ и дело было бы рассмотрено в особом порядке, за полчаса, без вызова свидетелей и без участия присяжных заседателей.

Мы с подзащитным указывали на это в своих ходатайствах. Но нет, эти пресловутые статистика, план по особо тяжким преступлениям, делам с присяжными и эта странная поговорка правоохранителей: "… сильнее нас конец квартала"©, не дали обвинителям реальной возможности рассмотреть это уголовное дело ещё в том году, аккуратно и быстро. А пока дело идет к рассмотрению судом апелляционной инстанции (Белгородским областным судом), но это уже другая история...

Адвокат Журавлев Евгений Анатольевич, № 31/709 в реестре адвокатов Белгородской области. Процессуальные документы деперсонифицированы.