Раздел совместно нажитого имущества супругов в судебном порядке и борьба с подложными доказательствами. Одно непростое гражданское дело закончившееся мировым соглашением. Адвокатское эссе

Бракоразводные процессы, сопряженные с разделом имущества супругов, наверное, являются самой интересной категорией дел в семейных спорах. Чего только не услышишь от сторон, и каких только доказательств их правоты не увидишь, участвуя в этих делах. Вот так и в этом деле мне пришлось, в очередной раз, столкнуться с крайне сомнительными доказательствами, представленными в суд ответной стороной, на мысль о подложности которых меня натолкнул целый ряд обстоятельств. Но, обо всем по порядку...

* * *

Стоя в кулуарах суда, я смотрел на доверителя. По нему было видно, что он волновался, переступая с ноги на ногу. Еще бы! Ведь в производстве суда находился его иск о разделе совместно нажитого имущества и долгов, предъявленный к бывшей супруге. Бывшей, потому что она, немного ранее, добровольно приняла его предложение о совместном походе в ЗАГС для подачи заявления о расторжении брака. На кону стоял незавершенный строительством жилой дом, земельный участок, две иномарки, а также норковая шуба. Все это «добро», нажитое непосильным трудом, должно было быть разделено судом между бывшими супругами, поэтому доверителю было о чем волноваться.

Фактически, между ними, совместно нажитое имущество уже было поделено. Предметы быта и обстановки бывшая супруга моего доверителя вывезла к своей маме, не забыв прихватить с собой норковую шубу и два автомобиля, зарегистрированные на нее, оставив при этом за моим доверителем земельный участок, обремененный ипотекой, и находившийся на нем недостроенный жилой дом. Плюс ко всему, она оставила доверителю «почетную обязанность» в виде оплаты общих долгов по кредитам, которые, естественно, числились за ним.

В этот день я заявил два ходатайства: первое — о приобщении свидетельства о расторжении брака к материалам дела, и второе — об истребовании документов на спорные автомобили из ГИБДД. К слову, в этот день, мы с доверителем так и не дождались ни ответчицу, ни ее представителя, которым оказалась ее мама — бывшая теща моего доверителя.

У хорошей тещи — зять не будет тощим

Стоит отдельно рассказать о бывшей теще моего доверителя, так как именно с ней нам предстояло состязаться в процессе, в связи с тем, что сама ответчица решила в суде не появляться. Эта грузная женщина избрала следующую тактику ведения дела — она заходила в процесс словно истребитель, и, несмотря участникам процесса в глаза, «отстреливала боекомплект» в виде заявлений, возражений и доказательств, после чего бросая нам с доверителем, и суду, сухое — «до свидания!», спешно покидала зал судебного заседания.

Учитывая такое поведение наших процессуальных оппонентов — шансы на мирное урегулирование спора улетучивались с каждым днем. Особо, конечно, меня огорчал тот факт, что ей были представлены доказательства, которые совершенно не вписывались в общую картину дела.

Сомнительные доказательства

Бывшая теща моего доверителя представила в суд договор дарения денег ответчице, ее отцом, акт приема-передачи денег к данному договору, а также договор аренды квартиры с мебелью и оборудованием.

Каждый из этих документов имел свою, строго определенную, цель:

• за полученные по договору дарения деньги, исходя из доводов ответчицы, она приобрела один из спорных автомобилей.
• акт приема-передачи денег, к договору дарения, якобы подтверждал, что деньги реально передавались ответчице ее отцом.
• договор аренды квартиры с мебелью и оборудованием, заключенный между ответчицей, ее любовником и ее лучшей подругой, выводил из состава совместно нажитого имущества второй автомобиль.

Вот ведь, как оказывается, все просто получается! Фактические брачные отношения, в таком случае, по мнению ответчицы, исходя из договора аренды квартиры с мебелью и оборудованием, были прекращены между ней моим доверителем не в декабре 2016 года, а в октябре (момент начала сожительства с любовником и одновременно момент прекращения семейных отношений с доверителем). Поэтому, автомобиль, купленный в ноябре, после заключения данного договора, и зарегистрированный на ответчицу якобы является ее личной собственностью.

Все это вызвало у меня, и моего доверителя, улыбку на лице. Ведь мы оба достоверно знали, что никакого сожительства его супруги с любовником, с октября месяца, на «арендуемой» квартире, не было и не могло быть. Доверитель до середины декабря 2016 даже не догадывался о наличии у нее любовника, пока она, в один день, не вывезла вещи из квартиры, заодно покинув ее раз и навсегда.

Но, эти доказательства однозначно были не в нашу пользу, так как для того, чтобы понять это достаточно обратиться к постановлению Пленума ВС РФ от 5 ноября 1998 г. № 15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака», ч. 4 ст. 15 которого гласит, что не является общим совместным имущество, приобретенное хотя и во время брака, но на личные средства одного из супругов, принадлежавшие ему до вступления в брак. 

Кроме того судебная практика того же Верховного Суда РФ однозначно говорит:

Имущество, приобретенное одним из супругов в браке по безвозмездным гражданско-правовым сделкам (например, в порядке наследования, дарения, приватизации), не является общим имуществом супругов. Приобретение имущества в период брака, но на средства, принадлежавшие одному из супругов лично, также исключает такое имущество из режима общей совместной собственности

Сомнений в том, что суд примет эти доказательства за чистую монету у меня абсолютно не было, поэтому я начал подготавливать плацдарм для наступления.

У кобры — укус, у мангуста — прыжок

Первым делом я подготовил заявление о подложности доказательств, к которому сразу приложил ходатайство о назначении судебно-технической экспертизы давности изготовления документов. На подготовке дела к рассмотрению я попросил суд приобщить их к материалам дела.

Суд удовлетворил мою просьбу — заявление с ходатайством было приобщено к материалам дела, а их копии, переданные бывшей теще доверителя, подействовали на нее крайне отрезвляюще, так как, после их получения, в судебное заседание она пришла не одна, а с ответчицей. Одним барьером к заключению мирового соглашению стало меньше, так как договариваться на прямую с ответчицей было гораздо проще чем через представителя.

Однако, расслабляться было рано, так как я достоверно знал, что судьи недолюбливают данный вид экспертиз в связи с тем, что надо будет приостанавливать производство по делу. Понятное дело, что существовала вероятность, маленькая конечно, но все же, что суд отклонит ходатайство о назначении данной экспертизы, или назначит вместо нее какую-нибудь почерковедческую экспертизу, в данном случае — совершенно ненужную.

Я стал искать брешь в доказательствах противной стороны, для того, чтобы устранить всех препятствия, возникшие на пути к мировому соглашению и скорейшему разрешению спора. Мне нужно было найти также способ, который поможет доказать порочность и несостоятельность представленных ответчицей доказательств. Для этого я начал перечитывать вновь и вновь возражения на наш иск, встречное исковое заявление и сами документы. И… Я нашел эту брешь в доказательствах и способ их опорочить!

Признаться, мне хотелось как можно быстрее воспользоваться плодами своего труда, выявленными в результате поиска пробела в позиции ответной стороны, но надо было, как следует, запастись терпением и дождаться судебного заседания, чтобы результат моих стараний был занесен в протокол судебного заседания. Недаром Редьярд Джозеф Киплинг в своем бессмертном рассказе «Рикки-Тикки-Тави» говорил:

Победа мангуста над коброй — в быстроте его глаз и лап. У кобры — укус, у мангуста — прыжок.

Я дождался момента, когда представитель ответчицы расслабится в процессе. Задав ей несколько несложных вопросов типа «когда был приобретен автомобиль?» и «когда был расторгнут брак?», я осуществил свой «прыжок», выразившийся в этом вопросе:

Скажите, как Вы сможете объяснить то, что в своих возражениях на наше исковое заявление Вы указываете, что норковую шубу Ваша дочь приобрела на подаренные ей сожителем деньги, ко дню ее рождения, после прекращения брачных отношений с моим доверителем, и после заключения договора аренды квартиры с мебелью и оборудованием, а товарный чек на покупку этой шубы датирован днем позже заключения данного договора и находится у моего доверителя?

Осознав свою тактическую ошибку, бывшая теща доверителя начала говорить что-то несвязанное себе под нос, но это было для нас с доверителем уже не важно, так как разумный ответ на него найти было практически невозможно.

У секретаря судебного заседания сообразившей, в чем здесь «фокус» и наблюдавшей за тем, что говорит представитель ответчицы, округлились глаза и немного приоткрылся рот. Мой доверитель, в отличие от меня, не смог удержаться смеха.

Судья, прищурив глаза, снова обратилась с этим вопросом к бывшей теще доверителя, но опять, вместо ответа, мы услышали от нее какие-то нелепые и бессвязные оправдания о «сохранении своей чести и достоинства перед судом».

Наблюдая эту картину, ответчица вызвалась ответить на мой вопрос, вместо своей мамы. Ее ответ был таким же нелепым, как и ответ ее мамы. Она сказала, что когда вывозила вещи, то привезла товарный чек на покупку шубы моему доверителю. Этот ее ответ вызвал мой «добивающий» вопрос:

Зачем Вы ему привезли товарный чек о покупке норковой шубы, которая была куплена за деньги, подаренные Вашим сожителем? Для того, чтобы перед ним отчитаться о покупке?

На что она сказала, что «нет — я привезла этот чек с собой, а потом, когда вывозила вещи из квартиры, его там потеряла». «Славный» был ответ, на который у меня снова возник еще один вопрос:

Хорошо, тогда скажите мне — зачем мой доверитель расписался в товарном чеке на покупку норковой шубы и как Вы тогда объясните появление у него гарантийного соглашения на эту шубу, также с его подписью?

На этот вопрос уже никто не смог ответить. Договор аренды квартиры с мебелью и оборудованием был опорочен. Фундамент под этим доказательством был размыт и дал трещины, а вся позиция ответчицы просто «просела» на глазах.

Точку в этом вопросе поставил мой доверитель, пояснив, что норковая шуба покупалась лично им — в подарок ответчице. Рассказал, что покупку шубы он производил совместно с ней, когда они еще жили вместе. Покупалась шуба не на день рождения ответчице, который датируется в январе, а в октябре, и сама ее покупка не была приурочена к какому-либо празднику. Также он поведал суду, что помимо товарного чека у него имеется гарантийное соглашение на эту норковую шубу.

Долгий и тернистый пусть к мировому соглашению

После всего вышеописанного, бывшие супруга и теща доверителя, стали готовы к обсуждению вариантов мирового соглашения. Их варианты мирового соглашения мы уже не рассматривали, так как во всех предложенных ими вариантах мой доверитель должен был заплатить ответчице «мильон». Я неоднократно говорил доверителю, что когда он брал «в жены» свою супругу, он платил «выкуп». Теперь же ему необходимо было заплатить «откуп» для того, чтобы навсегда с ней расстаться. На что он отвечал мне громким смехом и безоговорочным согласием.

Нам с доверителем оставалось лишь убедить ответчицу, и ее представителя, сойтись на какой-то определенной сумме денег. Так все и вышло — найдя «золотую середину» по сумме «откупных», устраивающей обе противоборствующие стороны, мы заключили мировое соглашение. Мировое соглашение было утверждено определением суда, которое, в настоящее время, вступило в законную силу. Вот и все!

Процессуальные документы деперсонифицированы. Согласие доверителя, на публикацию материалов дела, получено. Адвокат Журавлев Евгений Анатольевич, № 31/709 в реестре адвокатов Белгородской области.