Переквалификация обвинения по ч.4. ст.111 УК РФ на ч.1 ст. 109 УК РФ. Освобождение доверителя в зале судебного заседания.

Приветствую вас уважаемые коллеги!  

В нижеприведенной статье я отражаю сухие факты, без нравственной оценки участников событий и мотивации их действий, раскрывая лишь юридическую тактику, примененную в ходе предварительного следствия.

В дело по обвинению доверителя по ч.4 ст. 111 УК РФ я вступил самого начала, т.е. с момента его возбуждения. В субботний майский вечер, предвкушая отдых на даче и уже почти подъезжая к ней, раздался звонок моего мобильного. В ходе разговора с давним знакомым, последний попросил выехать в Следственный комитет и представлять интересы будущего доверителя. Уикенд закончился, не успев и начаться.  

Прибыв к следователю, в ходе конфиденциальной беседы с подзащитным складывалась следующая картина.  В канун майских праздников в вечернее время, доверителю, который занимал должность автомеханика службы такси, позвонил охранник и сообщил, что в гаражном боксе распивают спиртные напитки три подчиненных слесаря.

После чего, доверитель выехал в гаражный бокс, где шел «пир». Зайдя в гараж, увидев уже не трезвых подчиненных, доверитель стал избивать их руками.Этим действиям предшествовали словесные перепалки.

После того, как «воспитательный» процесс закончился, на утро следующего дня, в служебной машине находящейся в этом же боксе, был обнаружен труп слесаря «Ш», который был вечером в гараже, при вышеуказанных обстоятельствах.

Доверитель однозначно утверждал, что нанес «Ш» не менее двух ударов в область лица.Более никаких ударов доверитель слесарю Ш не наносил.

Согласно предварительного медицинского акта исследования трупа «Ш», смерть последнего наступила в результате: закрытой черепно-мозговой травмы, перелома костей и свода основания черепа, субдуральной  гематомы, с последующим развитием  травматического оттека головного мозга.

Ознакомившись с указанным актом и сопоставив это с показаниями доверителя, я определился с тактикой и стратегией защиты.

Так, судебно-медицинскому эксперту, в заявленном следователю ходатайстве, были поставлены дополнительные вопросы, о возможности перелома костей и свода основания черепа кистью человеческой руки, а также возможностью получения указанных повреждений от удара в лицевую часть головы.

Наиболее перспективным выходом из сложившейся ситуации, мне показалась вполне реальная переквалификация вменяемой доверителю ч.4 ст. 111 УК РФ, на ч.1 ст. 109 УК РФ.

Конечно, мысль о причинно-следственной связи между двумя ударами доверителя и наступившей смертью «Ш», не покидала меня, как она будет доказана следствием? Какие показания дают два свидетеля-слесаря, которые также были в гараже? В тот период мы еще не знали об этом. Отмечу, что видеокамеры ни в боксе, ни на территории не было.  

 Как я и говорил выше, следователь сразу же, предъявляет обвинение доверителю по ч.4 ст. 111 УК РФ и выходит в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Вполне очевидно, учитывая тяжесть предъявленного обвинения, а также то, то доверитель является гражданином Украины и т.д., суд его арестовывает.

Также отмечу, что доверитель, соответственно по согласованию со мной, во всех допросах подозреваемого и обвиняемого, признал два удара рукой в лицевую часть головы «Ш», указывал отсутствие умысла на причинение тяжкого вреда здоровью «Ш», во всем остальном уходил в ст. 51 Конституции РФ.

В ходе проведенных очных ставок следователем с двумя слесарями- свидетелями, удалось закрепить главное, что доверитель нанес «Ш» не более двух ударов кистью руки в лицевую часть головы.Иных ударов он не наносил. Также в очных ставках, мною был сделан акцент на том, что фактически по одному –два удара от доверителя получили каждый из слесарей. Это был сделано с той целью, что бы указать следствию на то, что у доверителя был единый умысел в отношении всех слесарей распивающие спиртные напитки, пусть на 115,116 УК РФ спровоцированный последними грубыми нарушением трудовой дисциплины и оскорблениями, и отсутствовал умысел в отношении конкретного слесаря Ш, на причинение ему тяжких телесных повреждений.

Проходит некоторое время, поступает звонок из Следственного комитета, следователь предлагает ознакомиться с результатами судебно-медицинской экспертизы.

Изучаю и обнаруживаю, что эксперт на мои дополнительно поставленные вопросы отвечает: «Кистью человеческой руки, от двух ударов в лицевую часть головы, получить повреждения в виде перелома костей и свода основания черепа, субдуральной  гематомы, с последующим развитием  травматического оттека головного мозга, невозможно. Подобное повреждение возможно получить от воздействия твердого предмета». Скажу прямо, результаты указанной экспертизы, меня порадовали.

Поднимаю вопросительный взгляд на следователя, которые задает подготовленный вопрос: «Вы согласны признать вину по ч.1 ст. 109 УК РФ?» Беру паузу, еду в СИЗО к доверителю, объясняю ситуацию и предложение следователя. В тут в чем тонкий момент? В логичном возможном вопросе доверителя- «А может я вообще ни в чем не виноват?» Может «Ш», упал сам или его кто-то ударил твердым предметом»? Т.е. в перспективе добиваться полностью оправдательного приговора с последующей реабилитацией. Доказательств то ни у нас, ни у следствия нет.

Многочисленные экспертизы на одежде доверителя, следов биоматериала «Ш», не обнаружили. Кровь «Ш» была обнаружена только в автомобиле, где тело последнего было найдено.

Учитывая особенности нашей судебной системы и следуя поговорке: «Лучше синица в руках, чем журавль в небе», было решено пойти на встречу следствию и признать вину по ч.1 ст. 109 УК РФ.

Следователем были дополнительно допрошены свидетели-слесари о том, что они видели момент удара головой Ш об пол, от падения, которое последовало после удара доверителя.

Дело ушло в суд в особом порядке, по ч.1 ст. 109 УК РФ.

В судебном заседании доверитель признан виновным по ч.1 ст. 109 УК РФ и освобожден в зале суда, в связи с зачетом наказания.

С другой практикой автора Вы можете ознакомиться на этом сайте.