Зависимость начала течения срока исковой давности от добросовестности исполнения своих обязанностей конкурсным управляющим. Извечный вопрос юриста: стоит ли брать малоперспективное дело?

Восьмимесячная переписка сторон  с судом первой инстанции, без участия представителей в судебных заседаниях, закончилась отказом в иске о недействительности сделки по  исполнению службой судебных приставов исполнительного листа о взыскании с должника долга за поставку бурового оборудования.

 В 2013 году поставщик бурового оборудования поручил представительствовать в суде о взыскании с покупателя стоимости поставленного товара. Должник вступление в силу решения затягивал, поэтому исполнительный лист мы получили после апелляции, спустя 10 месяцев после обращения в суд.

В июне 2014 года судебный пристав списал денежные средства со счета должника и в рамках сводного исполнительного производства  распределил деньги между взыскателями, в том числе и нам. Казалось бы: можно праздновать успех, ведь не только получено судебное решение, но и реальные денежные средства. Однако, оказалось что успокаиваться рано, как и выбрасывать документы по истечении трех лет тоже оказывается чрезвычайно рано.

И вообще успокаиваться и забывать о чем- либо по истечении срока исковой давности вообще нельзя, поскольку у другой стороны сделки может появиться конкурсный управляющий, который узнал о спорной сделке не так давно, вот только сейчас. В общем оказывается,  мы просто успели вытащить деньги перед банкротством и все еще впереди!

 В июле 2017 года поставщик получил претензию, которой не придал особенного значения,  ведь в нормальном разуме не может уложиться, что у тебя могут забрать деньги, которые ты честно высудил и честно взыскал. А в августе уже пришло исковое заявление о признании недействительной сделки по перечислению доверителю службой судебных приставов денежного долга в рамках исполнения вступавшего в силу решения суда.

Оказалось, что на момент исполнения решения о взыскании, в суд уже поступило  заявление о несостоятельности (банкротстве) от другого кредитора, однако наблюдение еще не было введено, то есть платежи были осуществлены в период «подозрительности». Значит на момент получения денежных средств у должника уже были кредиторы, обратившиеся в суд и данным преимущественным исполнением были нарушены их интересы.

 Вот так у нас: вроде и суд решение вынес и приставы его законно исполнили, но законопослушное поведение всех сторон на всех стадиях защиты прав и интересов еще не является гарантией  того, что удастся отстоять свое имущество.

Похожее дело у меня уже было и поэтому изначально, получая документы у доверителя, я оптимистично высказался о перспективах подобного дела, хорошо хоть обмолвился о том, что надо обновить сведения о векторе судебной практики.  И как всегда за какие-то год-два она в корне перевернулась с ног на голову, без каких-либо изменений в законодательстве!

По данным Картотеки арбитражных дел, аналогичные заявления конкурсного управляющего в рамках этого дела о банкротстве вовсю удовлетворялись судом по тем основаниям, что такие платежи, даже осуществленные не самим должником, а приставом влекут преимущественное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими.

 Сообщил клиенту, что все очень плохо, шансов  практически нет, но дело в работу все равно взял на нестандартных условиях оплаты, поскольку если доверитель  решил судиться до «победного» конца, то отдавать гонорар на сторону не стоит, да и кто еще более ответственно отнесется к его проблеме как не я? ))))

 Дело рассматривалось в одном из самых безлюдных арбитражных судов – в Салехарде. Добираться туда можно напрямую только авиатранспортом, и похоже все это понимают, поэтому судьи пишут очень подробные промежуточные определения, излагая в них  все, что поступило от каждой из сторон практически дословно. Так мы и переписывались с конкурсным управляющим, находясь оба в Тюмени, через Салехард.

Возражения на отзыв, возражения на дополнение № 2 к отзыву и тому подобные многочисленные письменные пояснения, в развитие и дополнение своей правовой позиции.  Видно, что в суде это все внимательно читают.

Итак, зацепился за срок исковой давности по оспариванию такой сделки. Больше было не за что, а здесь была определенная перспектива и чем дальше мы «переписывались», тем она становилась все более реальной.  Конкурсный управляющий был назначен 9 марта 2016 года, а заявление об оспаривании сделки подал в августе 2017 года, аргументируя тем, что узнал о спорной сделке только тогда, когда получил данные об исполнительных производствах от службы приставов по своему запросу, а получил он их в апреле 2017 года.

Однако направил он запрос не в кратчайшие сроки после своего назначения, а по истечении 8 месяцев, при том, что срок конкурсного производства первоначально был установлен на 6 месяцев. Служба приставов потом еще молчала 3 месяца, а конкурсный управляющий ее бездействие не обжаловал, нарушение сроков предоставления данных не оспаривал.

Само по себе признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был  конкурсный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

 Законодательство связывает начало течения срока исковой давности не только с моментом, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но и с моментом, когда оно должно было, то есть имело юридическую возможность, узнать о нарушении права.

При этом необходимо принимать во внимание, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под статьи 61.2 или 61. 3 Закона о банкротстве.

При этом добросовестность и разумность при исполнении возложенных на арбитражного управляющего обязанностей заключаются в этом случае в совершении действий, направленных на получение необходимой и достаточной для достижения целей несостоятельности (банкротства) информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах.

Кроме того, изучая «банкротное» дело наткнулся на информацию о привлечении конкурсным управляющим к работе юридической фирмы, для выявления признаков недействительности сделок должника подготовки заявлений о признании сделок недействительными, включая сбор необходимых доказательств, ведение дел (обособленных споров) о признании недействительными сделок должника, ведение исполнительных производств.  

Учитывая, в том числе и это обстоятельство, очевидно, что конкурсное производство предполагает более активные действия со стороны конкурсного управляющего и его «помощников», направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, конкурсный управляющий мог и должен был своевременно обратиться с соответствующими запросами к  отделу судебных приставов, который располагал всей полнотой информации о совершаемых перечислениях в ходе исполнительных производств в отношении должника.

То есть, своевременно узнав при назначении о списании с расчетного счета должника денежных средств, конкурсный управляющий был обязан оперативно, в разумные сроки обратиться в службу судебных приставов с запросом о получении информации о данном взыскании.

В качестве примера разумной продолжительности периода для запроса и получения информации о спорном перечислении (с учетом предоставленных законом полномочий),  суду был приведен пример  получения вышеуказанных документов, полученных мною на основании адвокатского запроса, ответ на который получен от той же самой службы судебных приставов  в течение менее чем 1 месяца, а никак не 250 дней. 

Кроме того, запрос документов по исполнительному производству был необходим, поскольку конкурсный управляющий намеренно исказил источники перечисления денежных средств взыскателю.  Указывая, что источником оплаты долга была арестованная дебиторская задолженность, он мог и пытался доказать, что имел возможность узнать об оплате долга  только и исключительно после ответа службы приставов, поскольку денежные средства через расчетный счет не проходили.

А как фактически оказалось источником оплаты долга в пользу доверителя были денежные средства, списанные приставом с расчетного счета должника. Уж об этом то можно было узнать сразу, запросив исключительно  документы, о которых известно из движения по расчетному счету. Мы эту хитрость перепроверили и лишний раз убедились что дьявол кроется в деталях.

В последних своих документах конкурсный управляющий попытался указать на то, что в полностью аналогичных случаях его действия были признаны добросовестными и оперативными, однако из приведенных судебных актов, на которые он ссылался при этом следовало, что либо он подал заявление об оспаривании сделки без пропуска срока, либо сторона при рассмотрении не заявила о пропуске срока исковой давности.

Думаю многочисленные и подробные аргументы о взаимосвязи начала течения срока исковой давности и его пропуском, с таким категориями как добросовестное, разумное исполнение обязанностей и оперативность в работе, в тексте  излагать не стоит, поскольку он станет очень большим.

Все это доступно обладателям PRO, которых в связи с проведением конференции становится все больше. Документы размещены в хронологической последовательности, как кирпичи в построении позиции.  Документы размещены не все, наиболее интересные с точки зрения аргументации. 

Ну и конечно  ответ на недавнюю очную дискуссию с одним из тюменских участников Праворуба, о том стоит ли брать в работу и заниматься бесперспективными на первый взгляд делами? Конечно стоит! Чем больше в него зарываешься и тратишь на него время, тем больше интересных и перспективных аргументов возникает в защиту. Тем более практика так быстро меняется – мы делаем ее сами!