Хоть дело и давнее, но хочу для себя разобраться, услышать мнения уважаемых коллег.
У доверительницы Т. В. умер сын Н.Л., который при жизни был болен шизофренией. Спустя несколько месяцев после смерти Т.В. обратилась к нотариусу за выдачей свидетельства о праве на наследство ½ доли в праве собственности на приватизированную квартиру, принадлежавшую умершему (½ принадлежит Т.В.), однако наследственное дело ужу было заведено на основании заявления отца умершего — Л.Н., который в жизни сына, имевшего инвалидность по тяжелому заболеванию, никакого участия не принимал, все тянула на себе Т.В. Но к нотариусу он прибежал сразу после похорон.
К сожалению, до обращения ко мне Т.В. уже побывала у («в лапах») юриста, которая убедила доверительницу заявить иск о признании Л.Н. недостойным наследником, в удовлетворении которого конечно же было отказано.
Ясно было, что дело о признании договора передачи квартиры в собственность (приватизации) недействительным спорное, главным образом, по срокам для обращения в суд. Но доверительница была настроена решительно — использовать любой шанс. Л. Н. грозился продать ¼ долю черным риелторам, которые вынудят ее продать свою долю за копейки. И я взялась ей помочь.
Договор передачи подписан 23.06.2009 г. между периодами обострения и госпитализаций сына. К слову Т.В. до последнего искренне надеялась на излечение сына, особенно в периоды ремиссии.
В исковом заявлении мы не лгали относительно ее неосведомленности о форме и характере течения заболевания. Хотя это и не играло решающей роли, но Т.В. очень хотела, чтобы я и на это ссылалась. Именно поэтому она не обращалась за признанием сына недееспособным при жизни. Н.Л. умер 15.02.2015 г.
Но я не считала, что срок исковой давности пропущен, исходя из следующего.
Истец обратилась в суд не как участник сделки по приватизации спорной квартиры, а как наследник и правопреемник умершего Н.Л.
Как разъяснено в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 г. Москва «О судебной практике по делам о наследовании»
73. Наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.
Вопрос о начале течения срока исковой давности по требованиям об оспоримости сделки разрешается судом исходя из конкретных обстоятельств дела (например, обстоятельств, касающихся прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых наследодателем была совершена сделка) и с учетом того, когда наследодательузнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
В соответствии с ч.1 ст. 1110 ГК РФ при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства.
На основании ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.
Право оспаривать сделку и требовать применения последствий ее недействительности носит имущественный характер.
Согласно ч. 1 ст. 177 ГК сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
По смыслу приведенных правовых норм с иском о признании сделки недействительной может обратиться гражданин, совершивший сделку, или правопреемник этого гражданина, в частности наследник, после смерти наследодателя. При этом все права и обязанности по сделке, носителем которых являлся гражданин, в полном объеме переходят к его правопреемнику, в том числе и в порядке наследования. В связи с этим правопреемство не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления.
На момент совершения спорной сделки действовали нормы ГК РФ до редакции их на основании Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ.
В силу ч.1 ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
Согласно ч.2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Исходя из этого необходимо выяснить, мог ли умерший Н.Л. по своему психическому состоянию в момент совершения сделки и в последующем понимать о возможности обращения в суд за защитой нарушенного права и о сроке для защиты этого права в судебном порядке.
Психическое заболевание у умершего Н.Л. сохранялось до момента его смерти согласно медицинским документам.
Тот факт, что Н.Л. до момента смерти не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть установлен только посмертной судебно-психиатрической экспертизой, так как для этого требуются специальные знания.
Истец просит признать всю сделку недействительной, а не в части ее заключения с умершим Н.Л., так как без согласия умершего Н.Л. приватизация была бы невозможна в силу ст. 2 Закона РФ от 04.07.1991 N 1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации».
А как указано в ст. 180 ГК РФ недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.
При жизни Н.Л. истец не имела права оспаривать совершенные сыном сделки, так как Н.Л. не был признан недееспособным.
Таким образом, срок исковой давности по заявленным требованиям истца не истек к моменту ее обращения в суд, так как начал течь с момента смерти Н.Л., то есть с 15.02.2015 г.
По моему ходатайству была назначена и проведена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза в ФГБУ «НМИЦ ПН им. В. П. Сербского», которая установила, что в следствие хронического психического заболевания Н.Л. не мог понимать значения своих действий и руководить ими.
Психическое заболевание у умершего Н.Л. имело непрерывную форму течения с нарастающим дефектом и сохранялось до момента его смерти согласно медицинским документам. Что позволяет сделать вывод о том, что данное состояние сохранялось у наследодателя до момента смерти, а значит он сам был лишен возможности обратиться в суд за защитой своих прав в течение своей жизни.
Но суд в иске отказал.
В решении судья делает вывод — «Учитывая, что приватизация является договором по безвозмездной передаче имущества в собственность сторон, суд полагает, что права Т.В. и Н.Л. заключением данного договора быть не могут».
А то, что приобретение права собственности должно происходить в соответствии с желанием и волей лица, которую выразить наследодатель не мог в связи с заболеванием. Н.Л. не мог оценить и весь объем не только прав, но и обязанностей, перешедших к нему. А самое главное, не мог осознавать последствия приобретения имущества, не мог распорядиться им по своему усмотрению, в частности совершить завещание. Об этом в решении ни слова.
Указание суда на то, что истец на момент совершения сделки являлась также ее стороной не имеет значения, так как она действует в данном гражданском деле как правопреемник наследодателя. В момент совершения сделки были нарушены права умершего Н.Л., а не истца.
Эти и другие доводы мной были изложены в апелляционной жалобе, но в Мосгорсуде коллегия даже не попыталась в них вникнуть, просто засилив решение.
Я пыталась уговорить доверительницу обжаловать дальше (без материальных затрат с ее стороны), но она была почему то уверена в том, что Л.Н. использовал административный ресурс по старым связям, и все бесполезно. Кроме того, бывший муж ее запугал.
В приложенных документах можно ознакомиться с обстоятельствами дела подробнее. А также, разумеется, отвечу на все возникающие вопросы.
В связи с обсуждением в комментариях, еще хочу пояснить, что я Т.В. сразу разъяснила все риски, и возможность выплаты компенсации бывшему мужу с целью оставить за ней всю квартиру. Но она была решительно настроена именно побороться за вариант вообще ничего ему не выплачивать. Кроме того, она пенсионерка, а сумма за 1/4 долю в праве собственности на 2-х комнатную квартиру в Москве для нее существенна (даже с учетом коэффициентов, применяемых при оценке долей), и сумму эту нужно сразу вносить на депозит нотариуса (при заключении соглашения) или судебного департамента, либо, как минимум, подтвердить ее наличие на счете (есть устоявшаяся практика).
Кроме того Л. Н. и хотел, собственно, денег за долю (судиться с ним возможно и не пришлось бы), а Т. В. вообще не хотела ему платить.
Доверительница ко мне претензий не имела по результатам дела. Я сделала для нее все, что смогла в данном деле, и благодаря обсуждению я в этом убедилась окончательно. Спасибо коллегам!
Я ей искренне по-человечески хотела помочь, так как она уже натерпелась, потому что сын из-за тяжелого быстро прогрессирующего психического заболевания стал очень агрессивным, частые госпитализации, лечение. И она его потеряла, хотя любила, и беспокоилась наоборот о том, что с ним будет, если ее не станет. Обратный вариант она даже не рассматривала. А отец появился только у нотариуса после похорон. Конечно, это к делу отношения не имеет, просто пояснения.
Добавлено: 16:40 22.11.2022
Юрист по жилищным делам в СЗАО г. Москвы Высоцкая Вера Борисовна
ur7buro@mail.ru