История развивалась следующим образом. Я поднял трубку телефона и услышал жуткую историю, как автомобилем была сбита насмерть 4-х летняя девочка и покалечен её дедушка,. Они переходившие вместе автодорогу по пешеходному переходу, в Московской области. Далее взволнованный голос сообщал, что виновник может уйти от ответственности и нужно срочно подключиться к работе по уголовному делу о ДТП по представлению интересов потерпевших.
Я связался со следователем и включился в работу. Ознакомившись с материалами дела принял решение выехать на место ДТП.
При выезде на место ДТП я обнаружил, что видимость пешеходного перехода и соответственно переходивших проезжую часть пешеходов была неограниченной. Сам пешеходный переход был оборудован в соответствии с дорожными нормами.
Водитель, совершивший наезд на пешеходов как-то незатейливо все это объяснял, что якобы пешеходов он не видел, но почему — не знает. Водитель пребывал уже в преклонном возрасте после перенесенного инсульта. Зачем он вообще садился за руль — мне до сих пор не понятно.
Потерпевшие, начитавшись где-то литературы, требовали проведения по делу автотехнических экспертиз и смотрели на меня с подозрением, так как моя позиция полностью совпадала, в этой части, с позицией органа предварительного расследования, выразившаяся в том, что для экспертиз нет необходимости.
Дело было направлено в Ногинский городской суд Московской области.
В коридоре, перед судебным заседанием, было отчетливо слышно, как адвокат дает последние наставления подсудимому, что ни в коем случае не отвечать на вопросы гособвинителя, представителя потерпевших. Во всем пользоваться ст. 51 Конституции РФ.
Допросив свидетелей, исследовав все документы, мы приступили к заслушиванию подсудимого. Он сказал про 51 Конституции РФ, но любезно согласился ответить на один единственный вопрос прокурора. Ну где один, там и два и три...
А потом и я попросил ответить на один мой вопросик, о том, как подсудимый умудрился не увидеть пешеходов на прямом участке проезжей части, при неограниченной видимости?
И тут то и выяснилось, что подсудимый фактически их видел, но думал, что нормальные пешеходы его пропустят, а эти оказались не нормальными. Вот так.
В своей речи, я отметил и профессиональную роль прокурора. Гособвинитель вникла во все тонкости этого дела, что не свойственно для нынешних «гаджетных» прокуроров.
В итоге, приговором «06» марта 2019 года по делу 1-47/2019 Ногинского городского суда Московской области Г-чин Олег Петрович, признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 264 УК РФ и ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком 2 года, с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права управления ТС, сроком на 3 года.
Осужденный обжаловал приговор, как чрезмерно суровый, чем подлил масла в и так в хорошо горящий котел гнева потерпевших.
Мои доверители сочли приговор Ногинского городского суда Московской области не справедливым, в связи с его мягкостью, несправедливостью приговора в отношении потерпевших, необоснованному уменьшению взысканных сумм расходов на представителя.
Причиненная психологическая травма, полученная родителями, в связи с внезапной гибелью дочери являлась настолько сильной, что здоровые и счастливые супруги лишились здоровья, растаяли и потеряли смысл жизни.
В суде апелляционной инстанции осужденный Г-чин О.П. «нес» ту же ахинею, про не нормальных пешеходов, его защитник, видимо смирился с происходящим и слушал эти рассказы с сожалением.
В итоге суд усилил наказание осужденному до 3 лет и 3 месяцев лишения свободы и взыскал в полном объеме издержки на представителя.
От этого дела до сих пор мороз по коже. Вот зачем человеку в преклонном возрасте, после перенесенного инсульта, без необходимости управлять транспортным средством?