Тактика защиты по ч. 5 ст. 228.1 УК РФ с разворотом на 180 градусов

Часть 5 ст. 228.1 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за незаконные производство, сбыт, пересылку наркотиков в особо крупном размере.

Наказание по этой норме впечатляет: от 15 до 20 лет лишения свободы или пожизненный срок.

Казалось бы, что уж по этой статье точно ничего нельзя сделать, и помочь подзащитному абсолютно нечем.

Обстоятельства уголовного дела

Когда мне позвонила мама задержанного Б. и сообщила известную ей информацию по обстоятельствам дела, у меня первоначально не было желания им заниматься.

Оперативное сопровождение и следствие по делу проводили сотрудники ФСБ, подозреваемый был задержан с поличным при попытке поднять закладку с муляжом наркотического средства мефедрон, массой более 5 килограмм.

В ходе осмотра транспортного средства, на котором Б. прибыл забирать наркотик, в багажнике было обнаружено еще и психотропное вещество амфетамин, массой 2,87 грамм, в крупном размере, а также полный комплект продавца наркотических средств: весы, пакеты для расфасовки и многое другое.

Как обычно в таких случаях бывает, следователь областного Следственного управления ФСБ, после доставления к нему задержанного Б., составил протокол явки с повинной.

Итого на момент обращения ко мне доверителей в наличии имелись следующие факты: задержанный на месте преступления Б., изъятые в разных местах муляж наркотического средства в особо крупном размере и психотропного вещества в крупном размере (а значит, как минимум, два преступных эпизода соответственно), а также приспособления для взвешивания и расфасовки наркотиков.

Признание вины в протоколе явки с повинной. Ну и, конечно же, материалы оперативно-розыскных мероприятий, в том числе переписка из приложения телефона по поводу производства и приобретения мефедрона между закупщиком с общеизвестного сайта и производителями наркотиков.

После достижения договоренности относительно местоположения тайника с готовым наркотиком (а на самом деле с муляжом) закупщик связался с Б. и сообщил ему координаты закладки, куда Б. и выдвинулся на своем автомобиле, наполненным «джентельменским набором» сбытчика.

Короче, все в этой ситуации было против нас, и крыть было нечем.

Заявлять о том, что сотрудники ФСБ подбросили задержанному Б. амфетамин в багажник автомобиля, явно было «не комильфо».

Занять позицию, что Б. хотел приобрести 5 килограмм мефедрона для личного употребления и просить переквалифицировать со сбыта на хранение — совсем глупо и бессмысленно.

Однако, я все же вступил в это дело и поехал знакомиться со следователем СУ УФСБ.

При первой встрече я узнал о планах руководства следственного управления в отношении моего подзащитного, которые меня совсем не порадовали.

Перспектива была такая.

Уголовное дело в отношении Б. соединяется в одно производство с уголовными делами производителей и сбытчиков мефедрона, далее Б. предъявляется обвинение по двум отдельным преступлениям: ч. 3 ст. 30, п. «г» ч.4 ст. 228.1 УК РФ – покушение на незаконный сбыт амфетамина в крупном размере и ч. 3 ст. 30, ч.5 ст. 228.1 УК РФ – покушение на незаконный сбыт мефедрона в особо крупном размере. И «вишенкой на торте» ко всему этому добавляется квалифицирующий признак «организованная группа».

Тактика защиты на предварительном следствии

Не согласившись с такой перспективой, я придумал, как ее можно подкорректировать.

Ссылаясь на явку с повинной, я заявил, что мы готовы продолжить сотрудничать со следствием и дадим правдивые признательные показания по делу. Их суть заключалась в том, что Б. планировал в один день забрать из тайников амфетамин и мефедрон, то есть его действия в отношении разных веществ были охвачены единым умыслом, а само преступление являлось продолжаемым.

Места хранения наркотиков ему сообщило лицо с сайта, все действия по их изъятию из тайников Б. выполнил самостоятельно. Никаких других лиц, причастных к распространению наркотиков, кроме не установленного лица с сайта под никнеймом, он не знал.

Такую позицию по делу удалось протащить.

В итоге органы следствия решили отказаться от соединения уголовных дел и создания из моего подзащитного участника организованной группы, совершившего два преступления.

Уголовное дело в отношении Б. было расследовано отдельно, два преступления были квалифицированы как одно неоконченное продолжаемое преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 30, ч.5 ст. 228.1 УК РФ.

Также следователь включил в перечень обстоятельств, смягчающих наказание Б., п. «и» ч.1 ст. 61 УК РФ – явка с повинной и активное способствование в расследовании и раскрытии преступления, которые, в соответствии с п. «и» ч.1 ст. 61 УК РФ, снижают на 1/3 верхний предел наказания по ч.5 ст. 228.1 УК РФ.

В то же время в обвинение Б. были внесены два квалифицирующих признака – «группой лиц по предварительному сговору» с не установленным лицом и «с использованием сети Интернет», которые сами по себе на квалификацию никак не влияют, поскольку охватываются ч.5 ст. 228.1 УК РФ.

Таким образом, на стадии следствия удалось добиться снижения максимального предела наказания до 10 лет лишения свободы.

Этот же срок одновременно являлся и нижним пределом по этой статье, то есть мне представилась возможность просить суд назначить моему подзащитному срок наказания менее 10 лет.

Изменение тактики защиты в суде

В ходе допроса свидетелей обвинения, в том числе оперативного сотрудника ФСБ, проводившего ОРМ «оперативный эксперимент» с закладкой муляжа, и производителя мефедрона — гражданки А., которая дала «добровольное» согласие на участие в данном ОРМ, я выяснил интересные подробности.

Сотрудник показал, что никакой оперативной информации о причастности Б. к распространению наркотических средств перед проведением ОРМ «оперативный эксперимент» у них не было. Они понятия не имели, кто именно должен приехать забирать мефедрон из закладки.

Свидетель А. показала, что была задержана сотрудниками ФСБ, помещена на двое суток в ИВС, поэтому и дала «добровольное» согласие на участие в ОРМ. Переписку с заказчиком мефедрона в ее телефоне вел сам сотрудник ФСБ, она выступала в роли консультанта.

В результате мною было принято решение кардинально изменить тактику защиты, несмотря на активное сотрудничество моего подзащитного со следствием и полное признание им своей вины.

В итоге подсудимый Б. свою вину признал частично, не согласившись с квалифицирующим признаком «группой лиц по предварительному сговору», и показал, что он на свои денежные средства приобрел наркотики у продавца в интернет-магазине. В последующем Б. планировал ими распорядиться по своему усмотрению.

То есть он действовал не как курьер, которого отправили за вознаграждение забирать наркотик, а как покупатель наркотических средств и психотропных веществ, который планировал потом перепродать приобретенные товары.

В прениях я попросил суд исключить из обвинения Б. признаки: «группой лиц по предварительному сговору» и «с использованием информационно-телекоммуникационной сети Интернет», как основанные на предположениях органов следствия.

Также я заявил о существенных нарушениях закона, допущенных сотрудниками ФСБ при проведении ОРМ «оперативный эксперимент», и о наличии в их действиях провокации совершения Б. преступления.

В итоге я попросил суд исключить из обвинения Б. наркотическое средство мефедрон, массой более 5 килограмм, муляж которого был получен с нарушением закона, в результате проведения незаконного ОРМ «оперативный эксперимент», и переквалифицировать действия моего подзащитного на ч. 3 ст. 30, п. «г» ч.4 ст. 228.1 УК РФ – покушение на незаконный сбыт амфетамина, массой 2,87 грамм.

Результат по делу

Как и ожидалось, мои доводы суд первой инстанции отверг и оставил квалификацию Б. без изменения.

10 декабря 2021 года приговором Ленинского районного суда Тульской области Б. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч.5 ст. 228.1 УК РФ, и ему было назначено наказание в виде 9 лет 6 месяцев лишения свободы, без назначения дополнительного наказания в виде штрафа.

Не согласившись с приговором суда, я подал на него апелляционную жалобу, продолжая настаивать на исключении из обвинения Б. муляжа и переквалификации его действий на менее тяжкое преступление.

24 февраля 2022 года апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Тульского областного суда приговор суда первой инстанции был изменен.

Судебная коллегия исключила из обвинения Б. покушение на незаконный сбыт наркотического средства мефедрон массой более 5 килограмм и, как я и просил, переквалифицировала его действия на ч. 3 ст. 30, п. «г» ч.4 ст. 228.1 УК РФ – покушение на незаконный сбыт психотропного вещества амфетамин, массой 2,87 грамм.

Назначенное Б. наказание было снижено на 1 год – до 8 лет 6 месяцев лишения свободы.

Стоит отметить, что муляж мефедрона был исключен апелляционной инстанцией по несколько иным основаниям, чем те, о которых я заявлял в своей жалобе. Но в итоге поставленная мною цель была достигнута.

Если сравнить возможную санкцию по части 5 ст. 228.1 УК РФ и полученное наказание, разница весьма ощутима.

Кроме того, поскольку остальные два квалифицирующих признака так и не были исключены из обвинения Б., равно как и ряд очевидно недопустимых доказательств, мы имеем перспективные основания для дальнейшего обжалования приговора — с целью снижения назначенного наказания.

Если вам потребуется помощь адвоката по делам о преступлениях, предусмотренных ст.ст. 228, 228.1, 234 УК РФ, вам поможет уголовный адвокат