В последнее время работа адвоката в суде по уголовному делу – это просто праздник какой-то. Судьи строго соблюдают процедуру судебного разбирательства и создают защитникам все необходимые условия для выполнения своих обязанностей. Вы можете подумать, что я сошел с ума, раз прихожу к таким выводам. А вот и нет. И сейчас я вам докажу, что я прав.
Впервые я столкнулся с работой суда «по закону» в Московском городском суде, когда его возглавляла бывший председатель. По моему мнению, именно она придумала и задала тот стиль и механизм работы, который сегодня стал применяться в судах повсеместно.
В ее бытность Мосгорсуд был, пожалуй, самым открытым для средств массовой информации. Коллеги, которым доводилось работать в московской апелляции, могли наблюдать в холле Мосгорсуда толпы журналистов с камерами. Они брали интервью у какого-нибудь адвоката, важно надувающего щеки и вещающего о необходимости продолжения борьбы за судьбу своего подзащитного, либо у пресс-секретаря Мосгорсуда, которая давала свои четкие комментарии относительно очередного свершившегося акта справедливости в виде обоснованно «засиленного» в апелляции приговора районного суда.
А как вам прямые трансляции в интернете из зала суда? А приглашенные на судебное заседание журналисты? Все это было успешно реализовано в Мосгорсуде.
Вы спросите, а для чего суду, который в простонародье получил название «Мосгорштамп», нужна была такая открытость, если большинство апелляционных жалоб оставались без удовлетворения? А вот для чего.
Судебное заседание в Мосгорсуде выглядело чинно и благородно. Участникам процесса судьи практически дословно разъясняли все их права, выражали озабоченность тем, было ли у осужденного достаточно времени для общения с защитником. Да и вообще, демонстративно переживали за соблюдение права осужденных на защиту чуть ли не меньше самих защитников.
Например, если осужденный не был уведомлен о дате судебного заседания в апелляции за пять суток, как положено по закону, судебное заседание откладывалось, чтобы не нарушать его процессуальные права. Это прямо такой «час суда» получается, не подкопаешься.
Доводы апелляционной жалобы, выступления в прениях, последнее слово осужденных судьи слушали очень внимательно, хмурили брови, качали головами в самые душещипательные моменты выступлений и участливо вздыхали.
Правда материалы дела в апелляции никогда не исследовались, но судья-докладчик доходчиво разъяснял, что суд уже тщательно исследовал все доказательства по делу, а потому нет необходимости тратить на эту ненужную процедуру драгоценное время осужденных и их адвокатов.
И вот, когда рассмотрение жалобы заканчивалось, судебная коллегия удалялась в совещательную комнату, из которой выходила через несколько минут, а иногда сразу (ибо чего тянуть – и так все понятно), и провозглашала свое: «без изменения и без удовлетворения».
И у журналистов, не говоря уже о простых слушателях, которые воочию наблюдали, как все идеально происходило в зале суда, даже мысли не возникало о том, что решение судей неправильное, ибо суд тщательно во всем разобрался и пришел к таким выводам. Значит основания для таких выводов у суда имеются. А то, что у судебной коллегии практически по всем жалобам получается такой результат, так ведь об этом же никто людям не рассказывает!
Но даже если какой-нибудь ушлый гражданин стал бы искать на сайте московского суда решения об изменении приговора, так он нашел бы таких решений достаточно. Апелляционная инстанция не дремлет и разбирается по полной программе: тут наказание снизит аж на один месяц, тут в срок лишения свободы зачтет аж целые сутки задержания, а тут подправит какие-нибудь важные формулировки в тексте приговора, которые, несмотря на свою важность, на исход по делу никак не влияют. Отсюда и разнообразная статистика, и измененные приговоры имеются.
Так вот, спешу вас поздравить, товарищи, или господа – кому как нравится. Поздравить с тем, что такая практика теперь распространилась на все суды нашей необъятной родины. И судить они теперь стараются строго по закону.
При этом данный механизм еще и усовершенствовали. Если раньше судьи были вынуждены как-то реагировать и отписываться на доводы защиты, то теперь этого делать не нужно. Важно усвоить, что любые доводы адвоката заведомо являются неверными, поэтому и опровергать их незачем.
А нарушения, допущенные при составлении обвинительного заключения, которые раньше являлись безусловным основанием для возвращения дела прокурору, нынче способствуют развитию творческой деятельности судей. Теперь судьи сами исправляют эти нарушения за следователей и прокуроров, изменяют содержание обвинения и легко выходят за его пределы. Какая еще ст. 252 УПК РФ? Нет, не слышали! Об этих нарушениях закона со стороны судей я подробно писал здесь
Но зато в процессе рассмотрения дела все для вас! Судьи любезно согласятся на допрос ваших свидетелей, дадут вам возможность задать им все необходимые вопросы, приобщат к делу ваши документы, исследуют нужные вам материалы дела и так далее.
По одному делу я пригласил в суд несколько свидетелей защиты, и один из них не смог явиться. Так судья мне говорит: «Уважаемый защитник, а где же ваш свидетель? Приглашайте его на следующее заседание, мы его обязательно выслушаем. А если ему сложно добраться до нас, так давайте мы ему видеосвязь организуем». То есть судья дает понять, что адвокату созданы все необходимые условия для защиты, и поэтому упрекнуть судью не в чем.
А потом в приговоре суда вместо анализа показаний каждого допрошенного свидетеля защиты я читаю всего одно предложение: «показания свидетелей защиты выводы суда о совершении подсудимым установленных действий не опровергают». Как не опровергают? А проанализировать эти показания, дать им надлежащую правовую оценку не нужно? А, уже не нужно.
Лично у меня по нескольким последним уголовным делам судьи удовлетворяли все мои ходатайства без исключения. Все выслушали, все приобщили, все исследовали. А затем в одном приговоре судья в отношении доказательств защиты, между прочим, исследованных, сделал такой оригинальный вывод (это уже высший пилотаж!): «доказательства защиты в приговоре не приводятся, так как никакого значения для дела не имеют». Вот так: коротко и ясно. Какие доказательства защиты? О чем вы, уважаемый защитник? Что бы вы не представили суду, это значение для дела не имеет! А потому нужно ли эти доказательства в приговоре указывать? Правильно, уже не нужно!
По другому делу я на нескольких листах расписал в прениях о нарушениях, допущенных при проведении оперативно-розыскных мероприятий. Хорошо так расписал, подробно, со ссылками на листы дела, с приведением примеров из судебной практики по аналогичным делам. Особо отметил, что Верховный суд в лице своего нового председателя активно выступает за единообразие судебной практики.
И вот что на это судья указал в приговоре: «несогласие стороны защиты с тактикой проведения оперативно-розыскных мероприятий не свидетельствует о недопустимости исследованных доказательств». Подождите, ваша честь, а почему не свидетельствует? Не нужно указать, почему? А, уже не нужно. Но зато в самом процессе все было по-взрослому, никто мне выступать не мешал. Как говорится: «мели, Емеля, твоя неделя!».
Нет, конечно, еще встречаются судьи, которые по старинке затыкают рот адвокату, отводят его вопросы и отказывают ему в приобщении доказательств. Но это исключение из общего правила. Это судьи, застрявшие в прошлом и еще не адаптировавшиеся под новые условия. Они не понимают, что напрягаться больше не нужно. Пусть адвокат говорит и делает, что хочет. Все равно на это можно никак не реагировать и не расписывать ни его доводы, ни свои опровержения в приговоре. Но эти отставшие от жизни судьи скоро исправятся, вот увидите. И у них в процессе тоже будет все «законно и обоснованно».
Так что, коллеги, флаг вам в руки. Работайте на здоровье, представляйте суду свои доказательства, выступайте в прениях. А на оглашение приговора суда можно и не ходить. Уже не нужно.