Попытка изменить меру пресечения в виде домашнего ареста на заключение под стражу

В соответствии с ч.1 ст. 107 УПК РФ, домашний арест в качестве меры пресечения избирается по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения и заключается в нахождении подозреваемого или обвиняемого в полной либо частичной изоляции от общества в жилом помещении, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях, с возложением ограничений и (или) запретов и осуществлением за ним контроля. 

Нашего доверителя, назовем его Артем, обвиняют по двум эпизодам: убийство и покушение на убийство. Я не буду вдаваться в подробности уголовного дела, хочу лишь отметить, что никакого убийства не было, была необходимая оборона, а покушение на убийство придумал потерпевший.

Речь в данной статье о другом — о мере пресечения. Еще полтора года назад, суд избрал нашему Доверителю меру пресечения в виде домашнего ареста со следующим описанием:

Меру пресечения избрать в виде домашнего ареста с нахождением в жилом помещении. Запретить обвиняемому покидать данное жилое помещение,

отправлять и получать почтово-телеграфные отправления; использовать средства связи, в том числе видеоконференц-связь, информационно-телекоммуникационную сеть «Интернет», за исключением использования телефонной связи для вызова скорой медицинской помощи, сотрудников правоохранительных органов, аварийно-спасательных служб — при возникновении чрезвычайной ситуации, а также для общения с контролирующим органом, следователем, обязав обвиняемого информировать контролирующий орган о каждом случае такого использования телефонной связи;

общаться с участниками производства по уголовному делу и с любыми лицами как лично, так и с использованием средств связи, кроме:

проживающих в квартире,

защитников: Галкина К.С, Шабалиной С.А.;

сотрудников контролирующего органа.

Разрешить обвиняемому в течение не более двух часов в один день находиться по согласованию с контролирующим органом на придомовой территории (во дворе) жилого дома. 

которая неоднократно продлевалась на стадии следствия и вот дело передано в суд.

На первое судебное заседание явились два адвоката со стороны потерпевших, прокурор, Мы с адвокатом Галкиным К.С., нашего подзащитного конвоировал сотрудник ФСИН из другого населенного пункта, все как обычно. 

Автомобиль ФСИН въехал на территорию около суда и припарковался примерно в 5 метрах от автомобиля, на котором прибыли мы с адвокатом Галкиным К.С., наш доверитель вышел из автомобиля и вместе с сотрудником направился к нам, дабы подышать свежим воздухом перед процессом, «размять кости» и обсудить предстоящий процесс.

На крыльце суда находился один из адвокатов потерпевших, мы не сразу обратили на него внимание, стоит себе человек и стоит, тем более адвокат, в чем нонсенс.

Сотрудник ФСИН интересовался датами следующих судебных заседаний и аккуратно записывал их в свой блокнот под диктовку Константина Сергеевича. Мы с Доверителем стояли с другой стороны припаркованного автомобиля и обсуждали нюансы предстоящего судебного заседания.

В это время ко мне подошли два мужчины, один из них — Владимир, также является моим доверителем, они поздоровались со мной и с Артемом (как принято у мужчин, пожали друг другу руки), сотрудник ФСИН отреагировал молниеносно и попросил отойти от нас. Владимир безоговорочно подчинился и в этот момент я увидела, что адвокат стоящий на крыльце суда снимает нас на свой телефон. Закончив беседу мы направились в здание суда.

В судебном заседании представители потерпевших заявили ходатайство об изменении нашему подзащитному меры пресечения с домашнего ареста на заключение под стражу, в ходатайстве сильно исказив описали произошедшее несколькими минутами ранее с приложением видеозаписи.

Прокурор данное ходатайство не поддержал, указав, при этом, что необходимо вынести частное постановление в отношении сотрудника ФСИН допустившего «такие нарушения».

Наша позиция сводилась к тому, что Артем не предпринимал никаких активных действий направленных на общение с лицами, не указанными в постановлении об избрании меры пресечения (посторонними лицами).

Кроме того, подошедшим лицам, было неизвестно и не могло быть известно, что рядом с адвокатом Шабалиной С.А. находится лицо, в отношении которого избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, с которым категорически запрещено общаться. Подойдя к своему адвокату Владимир, как порядочный человек поздоровался в том числе и с мужчиной, находившимся рядом, протянул ему руку, скрепив приветствие рукопожатием. Несмотря на то, что противоположная сторона утверждала, что Артему был передан какой-то предмет, данное утверждение не соответствовало действительности.

Что касается сотрудника ФСИН, вопреки утверждению оппонентов он находился в допустимой близости от обвиняемого и незамедлительно предпринял меры к недопущению нарушений условий нахождения последнего под домашним арестом.

Это лишь краткое изложение всего происходящего, на самом деле судебное заседание длилось более полутора часов, в просмотре видеозаписи суд отказал. Итогом стало постановление суда, об отказе в изменении меры пресечения в виде домашнего ареста на заключение под стражу, следовательно в вынесении частного постановления в отношении сотрудника ФСИН также отказано.

Спустя две недели мы получили апелляционную жалобу за подписью адвоката потерпевшего и уведомление о назначении рассмотрения жалобы в суде апелляционной инстанции. Доводы жалобы сильно отличались не только от заявленного в суде первой инстанции ходатайства, но и от того, что происходило в тот день на самом деле. Вторым пунктом просительной части было ходатайство о просмотре видеозаписи.

Видеозапись посмотрели. На ней кроме меня и то, потому что я помню в каком была платье, узнать кого-либо было очень сложно, настолько она плохого качества. Наши доводы в суде апелляционной инстанции были озвучены повторно, прокурор возражал против удовлетворения апелляционной жалобы. Итог:

Доводы жалобы адвоката потерпевшего о нарушении подсудимым условий избранной ему меры пресечения в виде домашнего ареста, в виду общения с неизвестными людьми, являлись предметом обсуждения в судебном заседании суда первой инстанции и не нашли своего подтверждения. Суд апелляционной инстанции, исследовав в судебном заседании представленную адвокатом видеозапись, также соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для вывода о нарушении обвиняемым меры пресечения в виде домашнего ареста. Тот факт, что обвиняемый поздоровался с лицами, не входящими в круг лиц, определенный в постановлении суда об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, не может свидетельствовать о нарушении им меры пресечения. Как обоснованно указано в обжалуемом постановлении, не опровергнуты доводы защитника Шабалиной С.А. и самого подсудимого о том, что подошедшие лица общались с адвокатом. Каких-либо активных действий со стороны подсудимого, направленных на общение с указанными лицами, судом первой и апелляционной инстанции не установлено.

Суд оставил постановление суда первой инстанции без изменений, оставив нашему подзащитному меру пресечения в виде домашнего ареста.

В действительности, на мой взгляд, очень много недоработок в законе, ну как человек, который содержится под домашним арестом, но имеющий право например, гулять во дворе собственного дома должен вести себя, если женщина с ребенком спрашивает: «Как пройти в аптеку?», или сосед с верхнего этажа проходя мимо спросил: «Как дела?» и протянул руку для рукопожатия. Не брать же в руки плакат с надписью: «Не подходите, я под домашним арестом!!!»