Апелляционным судом в отношении моей подзащитной постановлен оправдательный приговор по ст. 285 УК РФ и ст. 293 УК РФ. Предсказуемо прокуратура решила его обжаловать в кассацию. Заместитель прокурора области подписал кассационное представление, в котором написана всякая ерунда, знакомая нам по ранее многократно озвученной позиции прокуратуры (именно она, а не СК РФ выступила инициатором уголовного преследования).
Мы со своей стороны подготовили возражения, в которых тоже ничего нового (кто не имеет доступа к прикрепленным документам, может почитать предыдущую, а также ей предшествующую публикации). В общем, все дежурно, без сюрпризов и излишеств.
Сюрприз произошел в судебном заседании, когда представитель Генеральной прокуратуры отказался поддерживать представление своего нижестоящего коллеги. То есть, согласился с нами, что ерунда там написана. Нам оставалось только руками развести.
При этом (нюанс!) подобная позиция не приравнивается к отказу прокурора от обвинения, то есть позиция представителя Генеральной прокуратуры не обнуляет позицию прокуратуры областной и не прекращает тем самым рассмотрение дела. Которое, конечно, куда приятнее продолжать, имея своим сторонником Генеральную прокуратуру.
В общем, все предсказуемо закончилось поражением областной прокуратуры (оправдательный приговор оставлен без изменения, прокурорское представление — без удовлетворения). Суд согласился с нами, что хотя моя подзащитная и нарушила закон, но состава преступления в ее действиях нет, потому что нет обязательных признаков преступления, а именно — умысла, корыстной заинтересованности и преступных последствий нарушения.
Такая вот несогласованность в прокурорских рядах. Интересно, хватит у областной прокуратуры духа пойти в Верховный Суд, дорога в который лежит, конечно же, через Генеральную прокуратуру? Или смиренно огребут от нее причитающееся наказание и успокоятся?
П. С. А наказания они ох как заслуживают! Уже например потому, что прокурорская проверка, на основании которой было возбуждено дело, проведена по анонимному обращению от имени (вишенка!) сына моей подзащитной. Разумеется, он ничего не писал, что подтвердил при первой же встрече с прокурорским работником, после чего анонимка исчезла, а проверка почему-то продолжилась.
П. П. С. Процесс реабилитации моей подзащитной сейчас идет.