Практика защиты по ч.4 ст. 159 УК РФ. Часть 4

Часть 4. Продолжение.

Начало часть 1, часть 2, часть 3

Попытка поживиться на чужой беде и использование следствием личных отношений. Противостояние с некогда близкими.

 Молодая вдова.

Пока проводилась первая судебно – строительная экспертиза следствие решило активизироваться по материалам проверки, которая длилась около 2 лет. Суть была простой. Предприятие моего доверителя продало по договору долевого участия нежилое помещение инвестору в комплексе, который давно уже был сдан в эксплуатацию. Договор был оформлен на жену инвестора. Но пристройка в котором должно было быть это помещение, по каким — то причинам не была построена. Затем инвестор умер, у него осталась вдова. С моим доверителем ни инвестор, ни его жена не были знакомы. И каким образом, по какому счастливому стечению обстоятельств впоследствии подопечный познакомился с молодой вдовой остается только гадать. В итоге стали жить вместе, даже ребенок появился. Но к тому времени уже получить в натуре помещение было невозможно, да и банкротство предприятия стало осязаемым в связи с отказом правопреемником банка НОМОС продолжить финансирование по договору кредитной линии.

Молодая вдова, а теперь уже супруга моего доверителя обратилась в Арбитражный суд с заявлением об установлении требований кредиторов. Сумма была приличная – 25 млн. рублей. Суд установил требование.

Но, к моменту возбуждения уголовного дела и задержанию доверителя, они разошлись. И, естественно, молодая вдова-супруга очень хотела вернуть непокорного себе. Любыми методами. В итоге от нее поступило предложение – либо возвращаешься, либо я тебя посажу.

Парень был не боязливый, в тюрьме уже 2 дня провел, опыта набрался. Принял второй вариант.

Итогом явился ее допрос в качестве свидетеля на котором она заявила, что никакого договора долевого участия ее покойный супруг не подписывал, никаких денег в кассу не вносил, все это происки не хотящего ее любить. А все это устроено им с целью получить большинство контролируемых голосов на стадии конкурсного производства. Ну и рассказала сказку как все это происходило, как подписывала бумаги и т.д. и т.п. Надо сказать, у девчонки юридическое образование имеется и считает себя знатоком в области права.

По ее показаниям и заявлению одного из кредиторов было возбуждено уголовное дело по ч.4 ст. 159 УК РФ и соединено с основным делом в одно производство.

Вызвали на допрос. Дали показания как все было. Оказалось есть противоречия. Ну и, соответственно очная ставка на основании ст. 192 УПК РФ.

На очной ставке девушка зачет на знание ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» не сдала, совсем.

В результате немного провокационных и прямых вопросов она в конечном итоге заявила, что по просьбе моего доверителя один раз приехала в юридическую компанию где подписывала документы, в т.ч. договор долевого участия, документы для обращения в суд и приняла участие в собрании кредиторов.

После того как она это утвердительно заявила, я ее оставил в полном покое и закончили очную ставку. Затем подготовил для следователя справку по процедуре банкротства каким образом и в каком порядке происходит установление требований кредиторов, когда кредитор приобретает право голоса и пр. Попросил приобщить определение арбитражного суда об установлении  ее требования, которое датировано за 3 месяца до даты собрания, а само заявление датировано за 5 месяцев. Т.е. представили доказательства о том, что все те действия, которые она описывала в показаниях, не могли быть совершены в один день, даже если этого очень сильно захотеть.

Этими тремя действиями следствие по данному эпизоду фактически закончилось.

Но коварный враг все равно не дремал.

Потерпевший или преступник?

Справедливости ради надо сказать именно этот враг активизировался сразу после задержания моего подопечного. Мне лично поступил звонок с просьбой передать требование выплатить несколько миллионов, а если не выплатит – будет хуже.

Подзащитный выбрал вариант – пусть будет хуже. Как итог появилось заявление о возбуждении уголовного дела. Суть его сводилась к тому, что был заключен договор долевого участия в многострадальном доме. И даже не один договор. Сначала приобреталось нежилое помещение, затем вместо него жилое, потом другое. Но оплата везде осуществлялась векселями организаций, которые, по всей вероятности, иного имущества кроме печати не имели. Договоры были заключены от имени престарелой матери внезапно напавшего врага.

На допросе нам показали эти договоры вместе с актами приема – передачи векселей и справками якобы о полной оплате доли. Но вот незадача. Подписи от имени моего доверителя совсем были не похожи, а выполнены были с очень неумелым подражанием.

Надо сказать, что этот псевдо — потерпевший предпринял попытку установить требование в арбитражном суде по договору займа, потом поменял основания на договор долевого участия, но после заявления о фальсификации как то скис. Документы, переданные в следствие, приобщать отказался, в итоге в установлении требования было отказано.

Как говорится, сам захотел нарваться. Никто не хотел причинять зла. Помимо заявления ходатайств о проведении судебно — криминалистической экспертизы с вопросами, касающимися определения соответствия подписи моего доверителя, а также иных руководителей его предприятия, срока изготовления документов, были заявлены ходатайства об истребовании сведений из ИФНС о доходах матери, супруги и самого псевдо — потерпевшего за 3 года, предшествующих дате заключения договора (тексты постановления об удовлетворении ходатайства прикладываю). И даны показания, которые согласно ст. 141 УПК РФ явились протокольной формой сообщения о совершении преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ. В соответствии с примечаниями к ст. 291 УК РФ моему подзащитному в связи с сообщением о даче взятки ответственность не грозила, а желающий на чужом горе поживиться…… Бог ему судья. Следователь была вынуждена зарегистрировать сообщение в КУСПе. Несколько раз уточняла – это точно? ДА, ТОЧНО.

Текст протокола допроса прилагаю.

Тем не менее была назначена очная ставка в соответствии со ст. 192 УПК РФ, т.к. имелись противоречия. На ней были подтверждены полностью показания, данные на допросе. (К сожалению протокол очной ставки не смог найти). И кроме того задан ряд вопросов вымогателю. Очень понравился ответ на вопрос об источнике денег. Оказалось, что его жена работала в банке и зарабатывала целую тысячу долларов (тогда это было около 30000 руб., что составляло около 1,3 квадратного метра согласно условий договора), вот на эти деньги счастье и приобреталось, в т.ч. несколько квартир, дома, иномарки и пр.

По итогам протокольного заявления о совершении преступления была возбуждена проверка в СК РФ в ходе которой также давались показания. (Объяснения прикладываю).

Согласно заключений эксперта подпись под договорами, актами приема – передачи векселей, справками об оплате доли выполнена не моим подзащитным, а также не указанными лицами от имени предприятия моего доверителя, срок давности определять отказались.

Как итог этот псевдо — потерпевший исчез из поля зрения (по крайней мере в рамках дела) навсегда.

После проведения всех этих мероприятий боевые действия на вспомогательных направлениях были закончены. Следствие сосредоточилось на основном деле.

О том, как это все закончилось в следующей, заключительной главе.