Штраф в 430 тыс.рублей моему подзащитному и 5 лет условно со штрафом в 1 млн. его супруге, по ч. 2 ст. 290, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159, п. «б» ч. 2 ст. 165, ч.1 ст. 285, ст. 290 УК РФ

 Я писал об этом деле в одной из своих публикаций. Тогда речь шла о двух заявлениях об отводе судьям, которые были удовлетворены, на том основании, что судьи при рассмотрении ходатайств о продлении домашнего ареста, указали о причастности обвиняемых к преступлению. Праворуб: Два заявления об отводе судьям, по одному делу, и оба удовлетворены....

Публикация вызвала интерес у коллег.

Дело в итоге передали одной из судей, которая не рассматривала ходатайство следователя. По нашей информации, уголовные дела она рассматривала давно, перейдя в основном, к административным правонарушениям.

Еще одна публикация, касалась этого же дела, тогда я писал о том, как удалось добиться отмены меры пресечения в виде домашнего ареста, и замены на запрет определенных действий: Праворуб: Тактика защиты, при обжаловании продления меры пересечения, на ...

Подсудимых двое, они имеют совместных детей, состоят в браке. Я защищал мужчину, мой коллега защищал его супругу. Мой подзащитный обвинялся по двум эпизодам: по ч. 1 ст. 285 и ч.1 ст. 291.1 УК РФ. У его супруги положение было серьезнее, обвинение по шести эпизодам: ч. 2 ст. 290, ч.1 ст. 165, ч. 3 ст. 159, ч. 3 ст. 159, ч.1 ст. 285, ч.2 ст. 290 УК РФ.

Если совсем коротко, суть обвинения моего подзащитного заключалась в следующем:

Мой подзащитный, обвинялся в том, что будучи одним из должностных лиц регионального РЖД, якобы совершил злоупотребление должностными полномочиями, так как один из работников был фиктивно оформлен сотрудником станции, но получая зарплату не работал, а фактически возил моего подзащитного, у которого не было по штату водителя. Мой подзащитный ему и доплачивал из своих средств.

По второму эпизоду вменялось посредничество  во взяточничестве. Размер взятки 80 тысяч рублей. Получателем взятки следствие считало супругу моего подзащитного.

К этому моменту, мой подзащитный ушел из РЖД в коммерческую структуру. Его супруга (бывшая в подчинении) осталась работать начальником одной из ЖД станций. Недалеко от нее, находится крупная коммерческая организация, имеющая свои железнодорожные пути, которые примыкают к путям общего пользования.  Действие Инструкции о порядке использования путей не общего пользования заканчивалось .

По версии следственного комитета (ОРД по делу осуществлялся местным ФСБ), якобы начальница станции, в сговоре с супругом, инициировали заключение договора о составлении инструкции с вышеуказанной коммерческой фирмой, для получения денег.

Договор с одной стороны, как физическое лицо, подписал их знакомый (тоже бывший сотрудник РЖД), с другой — та самая коммерческая организация. По условиям, физ.лицо, должно было составить инструкцию. Кстати, я обращался с письменными запросами в разные фирмы, которые этим официально занимаются и цены у них были значительно выше. Ответы на адвокатские запросы, по нашему ходатайству, суд позже приобщил к делу.

Инструкцию на самом деле, писал и составлял мой подзащитный. Он этого не отрицал. Наша правовая позиция заключалась в следующем, деньги предназначались ему, не супруге. Тем более, у него есть дети от первого брака, свои увлечения, и делиться с супругой он не собирался, это его заработок, за интеллектуальный труд и знания. Договор заключил его бывший коллега, так как подзащитный, стеснялся и не хотел «светиться» в таких отношениях, после потери высокой должности.

Но ФСБ построило все оперативно-розыскные мероприятия,  в таком виде, что деньги, полученные от коммерческой фирмы (их директор делал все, что они хотели, участвовал в ОРМ, где использовали скрытую видео-камеру) якобы предназначались не моему подзащитному (который уже работал в коммерческой структуре), а его супруге — начальнице  ЖД станции. 

Немного осложнял нюанс, что после того, как их знакомому, на видео-записи вручили деньги, за ним потом проследили, и записали момент передачи денег моему подзащитному, супруга которого, была с ним в машине. 

Судебное следствие по делу шло долго.  Было допрошены свидетели обвинения и около 30 свидетелей защиты.

О том, что творилось в суде, на допросах свидетелей защиты, вспоминать не хочется. Наверное поэтому  руки «не доходили» до завершающей публикации об этом деле. Либо я не считал это дело для себя интересным, учитывая как оно закончилось, чтобы его публиковать на Праворубе.

Суд и гособвинение, делали все, чтобы запутать наших свидетелей, и нивелировать их показания. Чего только стоят такого рода абсурдные вопросы, (по сути давление), которые задавали гособвинитель и судья нашим свидетелям:

— кто говорил с вами, до вашего приезда в суд?

— о чем вы говорили с адвокатами обвиняемых перед входом в суд?, вы же стояли и о чем то говорили. 

— кто просил дать соответствующие показания?

Что же злило суд в показаниях свидетелей защиты, как бывших работников РЖД, так и действующих (были такие, которые не побоялись прийти, но наверняка получали потом на работе «по первое число»)? 

— они опровергали версию предварительного следствия, утверждали, что инструкцию может составить любой человек, имеющий специальные познания. Особенно мой подзащитный, с его профильным образованием, опытом работы. 

— по их показаниям, любой  начальник станции, обязан сам предупредить инициативно коммерческую организацию, что у них закончился (или заканчивается) срок действия инструкции.

— тот факт, что начальница станции обзванивала должностных лиц в РЖД, и просила ускорить согласование текста инструкции, не доказывает её личную заинтересованность, это её работа, и ничего предосудительного в этом нет. 

— аналогичная инструкция в других фирмах, которые её составляют, стоит дороже.  И что важно, инструкцией разработанной моим подзащитным, предприятие пользуется….до сих пор.

От свидетелей обвинения нам тоже удалось вопросами, добиться нужных нам ответов.  

 Борьба была нешуточная. Защитникам поступали замечания от председательствующего (необоснованные кстати). Вопросы наши некоторые снимались, и т.п. всего и писать не хочется. Со стороны защиты были  возражения на действия председательствующего, направлены жалобы в квалификационную коллегию в отношении судьи.

Ситуация осложнялась тем, что супруге подзащитного следствие вменяло несколько эпизодов. Часть из них, она признавала, по одному истекли сроки давности. Чего только стоит обвинение в получении взятки в 10 тысяч и несколько рублей! (это чтобы не было возможности перейти на мелкое взяточничество и прекратить эпизод в связи с истечением сроков давности).

К концу судебного следствия истекал срок давности привлечения моего подзащитного уже по ч.1 ст. 285 УК РФ. Во всяком случае, к моменту апелляции, он точно истекал. Свидетель по этому эпизоду (бывший водитель уже находился на СВО, и к сожалению достать, допросить  его в судебном заседании мы не смогли). Процесс затянулся на долгий срок, и под конец от дела устали все, наши подзащитные, мы сами, прокурор и судья. При этом, несмотря на замечания, возражения и даже жалобы в квалификационную коллегию, мы сумели сохранить спокойствие и вежливость в процессе по отношению к друг-другу.

Несколько раз, когда я был вынужден переносить процесс внезапно, из-за назначения апелляций по другим делам, я писал об этом нашему гособвинителю, предупреждал её тоже. Меня она наверное боялась меньше, чем моего коллегу). И когда я набрался наглости и попросил у нее, её же речь в прениях (ну чтобы не откладываться) в очередной раз,  представитель гособвинения сообщила, что будет просить для супруги моего подзащитного реальный срок в 5 лет.  При этом сказала прямо, при признании вины обоими, будет просить условный срок, и суд не будет лишать свободы, приговор обжаловаться не будет.  

Первая мысль была – «берет на испуг». Но тем не менее, держать это в себе и не сообщать доверителю я не имел права.  Поэтом сообщил ему первому, потом своему коллеге. Было ясно, что если супруга моего подзащитного вину признает частично, на полную реабилитацию она понятно не рассчитывает, а хочет и надеется остаться на свободе.

Да, мы «расшатали» эпизод взятки на сумму 80 тысяч. Рискнуть и бороться, конечно было можно, но мой подзащитный не хотел таких рисков, перспектива подавать апелляцию, кассацию, и дальнейшая борьба, при вмененных  6 эпизодах его супруге, при осуждении ее к лишению свободы — пугала. Тем более, мы прекрасно помнили, как подробно гособвинитель и судья спрашивали мать подсудимой, сколько ей лет и отражали, что внуки находятся с ней. Взвесив все риски, решили пойти на сделку с правосудием. Их признание — в обмен на свободу.

Суд приговорил моего подзащитного к штрафу в размере 430 тысяч рублей и запрету заниматься деятельностью, связанной с железнодорожным транспортом на 1 год. Его супругу суд приговорил к условно-испытательному сроку в 5 лет и штрафу в 1 миллион рублей.  Думаю не самый плохой результат при количестве эпизодов, и иных нюансах дела. Приговор вступил в силу.