В конце ноября прошлого года в «Адвокатской газете» была опубликована моя статья по теме проблемы полномочий представителя, действующего на основании ордера, в гражданском процессе.
Не прошло и десяти дней, как в той же «Адвокатской газете» вышла статья нашего уважаемого коллеги адвоката АП МО Сергея Макарова, являющегося советником ФПА РФ, руководителем практики по семейным и наследственным делам МКА «ГРАД», к.ю.н., доцентом Университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА), под названием «Споры вокруг ордера как отголоски истории адвокатуры», что конечно же меня удивило.
Еще большим для меня удивлением стало то, что в статье коллега обосновывает противоположный взгляд на ордер и его значение. По убеждению автора:
Ордер, выдаваемый адвокатским образованием, – это советский анахронизм, от которого нужно избавляться, поскольку никакой полезной с практической точки зрения нагрузки он не несет.
Помимо прочего оппонент указывает:
Каждый раз каждому судье, не признающему такое толкование или не знающему о нем, невозможно доказывать обратное – даже с учетом приведенной в статье позиции Верховного Суда РФ. Например, несколько лет назад в личной беседе с судьей тот ответил: «Адвокат по ордеру? Какое право есть – присутствовать в судебном заседании? Вон там стул у двери стоит, вот там и присутствуйте.В завершение автор высказывает соображения о причинах дуализма ордера и доверенности, полагая, что:
Корни проблемы произрастают из исторического выбора, сделанного разработчиками Судебных Уставов (и конкретно – Учреждения судебных установлений), утвержденных императором Александром II в 1864 г.
Публикация Сергея Макарова заставила достаточно глубоко задуматься, по какой причине коллега избрал вектор именно в сторону ослабления позиции адвокатуры. Ведь ордер адвоката – настоящая «привилегия корпорации», поскольку позволяет оперативно оформить представительские полномочия без необходимости обращаться к нотариусу, без ожидания в очередях и без несения расходов на нотариальное действие. Наличие ордера позволяет адвокату вступить в процесс и вести дело без участия доверителя, если того требует процессуальная стратегия.
Также я глубоко задумался, почему автор, фаталистично, словно, склоня голову, утверждает, что «каждый раз каждому судье, не признающему такое толкование или не знающему о нем, невозможно доказывать обратное – даже с учетом приведенной в статье позиции Верховного Суда РФ».
Личный пример многолетней адвокатской практики (14 лет) как раз демонстрирует обратное — мне всегда удавалось защитить процессуальное право на ордер, и никто никогда повторно на это право не покушался. Также удавалось защищать профессиональные права и в иных случаях, пример 1, пример 2, что порой заканчивалось привлечением нарушителей к дисциплинарной ответственности.
Увы, но наблюдая за тенденцией дрейфа адвокатуры, у меня сложилось ощущение всё большего и большего ослабления наших позиций (пример 1, пример 2, пример 3...), венцом чего становятся всё более частые случаи безнаказанного применения в отношении адвокатов правоохранителями физической силы.
Трудно сказать, чем закончится этот дрейф. Не исключено, что повторением известного периода, когда «Над адвокатами была учинена настоящая расправа, и многие из них были уничтожены, в буквальном смысле, другие же оказались в концлагерях, а оставшиеся на свободе, были лишены права выступать в судах».
Желаю всем добра!