Я был недалеко от судебного участка. В заявке был указан номер уголовного дела, год его поступления в суд – 2014, квалификация преступления – ст. 119 УК РФ (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью при наличии основании опасаться её, предусматривает альтернативное наказание от обязательных работ до двух лет лишения свободы, то есть преступление небольшой тяжести).
Задумался о том, что это может значить. Неужели задержали скрывшегося обвиняемого? Сразу начался поток мыслей о возможных позициях защиты, которые тут же отогнал – сперва почитать, потом думать.
Вот и судебный участок. Тихо, мирно, никого кроме старика-охранника и двух юных девчушек – секретаря и помощницы.
— Вот это скорость, однако! Только отправили заявку и Вы уже здесь.
— Не только я, но и удостоверение с ордером, пожалуйста! Дадите с делом ознакомиться?
— Какое ещё дело?
— Ну как какое, в отношении господина Б. Уголовное, так сказать …
— «Так сказать» уничтожено после рассмотрения.
— ….???
— Вот письмо райотдела, нам нужно разъяснения дать о том, что с вещдоком-пистолетом делать. Забыли распорядиться при рассмотрении дела.
Читаю. Вообще-то, и читать нечего: запрос из полиции в несколько строк и копия постановления 2014 года о прекращении дела по акту амнистии.
— Это всё? А где следы ангажемента в адрес господина Б?
— Ищо чего? Его нет по адресу, участковый рапорт напишет.
Ну, рапорты участковых и прочих служивых в судебных делах меня давно уже не удивляют. Но спешить-то куда? Запрос «Что делать» поступил вчера, сегодня участковый уже вопит, что «не представилось возможным», а через недельку уже судебное заседание. Понятие «заблаговременность», которая должна длиться не меньше 14 дней, как раньше другие понятия типа «устность», «непосредственность» и т.п., на данном островке правосудия, видимо, перешли в разряд нецензурных.
В день заседания явился вовремя и встречаю молодого человека – помощника прокурора. И ни Б, ни человека из полиции.
— Прошу встать!
Встали, сели, ВЧ представилась, объявила тему собрания, участников, их (вернее, мои) права, выясняет мнения сторон о возможности рассмотрения дела в отсутствие Б и потерпевших. Прокурор полагает возможным, я – нет, т.к. меры к обеспечению участия Б не приняты, а вопрос касается его имущества.
— Довожу до Вашего сведения, адвокат, что по адресу Б отправлена повестка, но не явился.
— И всё? Тем более возражаю.
— Мммда… Суд постановил продолжить рассмотрение. Прокурор, изложите своё мнение по существу.
Прокурор:
— ВЧ, пистолет был орудием преступления, путь один – уничтожить!
— Адвокат, Вы что думаете?
— Простите, не могу.
— Что не можете?
— Думать.
— Вам плохо? Воды принести?
— Да нет, вода всегда с собой.
— Ну дык, чего тянете-то?
— Негоже адвокату вперёд доверителя высказываться.
— А нам как быть?
— И об этом тоже … негоже… «не представляется возможным»…
— И о предложении прокурора тоже нечего сказать?
— Ну почему же, есть! Прокуратуре только волю дай. Что даст стране уничтожение пистолета? Наверное, денег немалых ещё стоит?! Вот Вы, ВЧ, затрудняетесь с решением, а господин Б, возможно, подсказал бы. По крайней мере, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 07.03.2017 N 5-П обязывает в таких случаях выяснять его мнение. Человек, ведь, как-никак, и при правах и свободах. Иначе решение суда отменят.
— Понятно, суд удаляется … возвращается … уничтожить!
Вот так вот! Ничто не учит работать по закону. Ну, предупредил, же, что отменят.
Вернулся в офис. Набросал апелляционную жалобу со ссылкой только на указанное Постановление КС РФ. Такую же короткую, как и постановление мирового судьи. Через три месяца это постановление отменил Тушинский районный суд.
Апелляционная инстанция обязала суд первой инстанции
принять законное, обоснованное и справедливое решение, с учетом Правил оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 21.07.1998 № 814 «О мерах по регулированию оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации».
Из п. 1 ч.3 ст. 81 УПК РФ следует, что
при вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решен вопрос о вещественных доказательствах. При этом орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации, или передаются в соответствующие учреждения, или уничтожаются.
Правила оборота оружия не предусматривают, например, правил конфискации, и, на мой взгляд, положения Правил при принятии судом решения о судьбе вещественного доказательства не применимы. Другой вопрос – их применение при исполнении этого решения.
А пока сдаётся мне, что новый мировой судья, исполняя указания районного суда, может также вынести решение, небезынтересное с точки зрения апелляционного обжалования )))
В общем, жду уведомление о времени и месте нового рассмотрения.