Найти юриста / адвоката / эксперта
Процесс, в котором нам пришлось участвовать на стороне защиты, позволил выявить важную проблему, связанную с пониманием и правоприменением норм, регулирующих представительство прав потерпевших — организаций.
Речь идет о ситуации, когда в ходе процесса по «экономическому делу», по которому потерпевшим был признано юридическое лицо, оно было ликвидировано в соответствии с законом. Возник вопрос, может ли бывший учредитель организации участвовать в процессе как потерпевший?
Пример из практики
Уголовное дело возбуждено по заявлению ООО «Хозяйский двор» (название изменено —Примеч.ред.) по ч.4 ст. 160 УК РФ РФ. Подсудимые по делу, бывшие директор и главный бухгалтер предприятия, обвиняются в хищении денежных средств юридического лица путем присвоения.
В ходе рассмотрения уголовного дела в Новосибирском районном суде выяснилось, что ООО «Хозяйский двор», признанное потерпевшим по делу, было ликвидировано по решению учредителей 17.02.2011.
Однако в судебное заседание, состоявшееся 10.03.2011, явилась представительница ликвидированного потерпевшего — адвокат С., действующая от его имени и в его интересах.
В начале судебного заседания нами было заявлено ходатайство об освобождении адвоката С. от исполнения обязанностей представителя потерпевшего в связи с тем, что сам потерпевший — ООО «Хозяйский двор» — ликвидирован по решению учредителей.
Позиция защиты
Наша позиция состояла в том, что в соответствии со ст. 45 УПК РФ РФ представителями потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя могут быть адвокаты, а представителями гражданского истца, являющегося юридическим лицом, также иные лица, правомочные в соответствии с ГК РФ представлять его интересы.
По постановлению мирового судьи в качестве представителя потерпевшего или гражданского истца могут быть также допущены один из близких родственников потерпевшего или гражданского истца либо иное лицо, о допуске которого ходатайствует потерпевший или гражданский истец.
Законные представители и представители потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя имеют те же процессуальные права, что и представляемые ими лица. Таким образом, все правомочия, как самого потерпевшего, так и его представителей в уголовном процессе, определяются и являются производными от их статуса и правомочий, установленных нормами гражданского права.
Соответственно, при разрешении вопроса о допуске к участию в уголовном процессе представителя потерпевшего и гражданского истца (юридического лица) суд обязан руководствоваться нормами ГК РФ.
Во-первых, в соответствии со ст. 48 ГК РФ РФ «Понятие юридического лица» юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. В связи с участием в образовании имущества юридического лица его учредители (участники) могут иметь обязательственные права в отношении этого юридического лица либо вещные права на его имущество.
Во-вторых, ст. 61 ГК РФ РФ «Ликвидация юридического лица» предусмотрено, что такая ликвидация влечет его прекращение без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам.
Из изложенного следует, что с момента ликвидации юридического лица прекращаются все полномочия как самой организации, так и ее исполнительных органов, представителей, и участников (учредителей).
Что же касается доверенности, согласно которой адвокат С. выступала представителем ООО в процессе, то нужно напомнить, что ст. 185 ГК РФ РФ установлено, что доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами. Доверенность от имени юридического лица выдается за подписью его руководителя или иного лица, уполномоченного на это его учредительными документами, с приложением печати этой организации. Согласно ст. 188 ГК РФ РФ действие доверенности прекращается вследствие прекращения юридического лица, от имени которого выдана доверенность.
Таким образом, одновременно с ликвидацией юридического лица (потерпевшего — ООО «Хозяйский двор») прекратились все полномочия всех представителей этой организации, аннулированы все права ее участников (учредителей), а также утратили силу все выданные этой организацией доверенности.
Нормами главы 24 ГК РФ «Перемена лиц в обязательстве» предусматривается возможность уступки прав требования (цессии) только по уже существующему (т. е. установленному) обязательству, т. к. в соответствии со ст. 384 ГК РФ РФ «право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права».
В рамках же настоящего дела никаких обязательств подсудимых перед потерпевшим — ООО «Хозяйский двор» — еще не установлено, так как такое решение может быть принято только и исключительно в форме вступившего в законную силу приговора суда. При этом в связи с ликвидацией потерпевшего никакие решения в отношении него — несуществующего юридического лица — уже не могут быть приняты в принципе. УПК РФ не предусматривает никаких аналогий и процессуального правопреемства.
А по сделке (цессии) возможно передать только материально-правовое требование, но никак не процессуальное право. Отсюда участие в уголовном процессе представителя несуществующего потерпевшего противоречит принципу состязательности сторон (ст. 16 УПК РФ РФ), так как предоставляет стороне обвинения преимущества, не предусмотренные нормами закона, и необоснованно ухудшает положение подсудимых.
Позиция суда
Государственный обвинитель и адвокат С. возражали против этого ходатайства. Суд без вынесения определения отказал в удовлетворении заявления защитников. Суд мотивировал свой отказ тем, что в уголовном процессе неважно, существует ли на момент рассмотрения сам потерпевший — юридическое лицо, т.к. у него есть учредители, которым и был причинен вред.
В настоящее время рассмотрение дела продолжается и адвокат С. по-прежнему участвует в процессе в статусе представителя потерпевшего. И это при том, что самого потерпевшего уже нет, а Ч. и В., бывшие учредители ликвидированного юридического лица, имеют статус только свидетелей.
Как будут отражены и оценены в приговоре действия потерпевшего в лице его представителя, защита может только предполагать, но говорить об этом пока еще рано.
Когда учредитель ликвидированного юридического лица, признанного потерпевшим, может остаться в процессе
Зеленин Сергей Рэмович,
судья Верховного Суда РФ
Затронутая проблема весьма актуальна для правильного понимания вопросов статуса потерпевшего применительно к юридическим лицам, пострадавшим от преступных посягательств.
Положение представителя потерпевшего (юридического лица) в уголовном деле следует рассматривать, разумеется, в контексте уголовно- процессуальных норм. Их толкование дает достаточно полные ответы на вопросы, поставленные стороной защиты в ходатайстве, которое обсуждается в статье.
Нельзя не согласиться с тем, что полномочия представителя являются производными от полномочий представляемого участника процесса, в данном случае — потерпевшего (ст. 45 УПК РФ РФ). Именно поэтому прекращение существования, а именно ликвидация юридического лица, ранее признанного потерпевшим, приводит к аннулированию полномочий этого юридического лица в уголовном процессе и, следовательно, к прекращению полномочий его представителя. Иное означало бы, что представитель действует не в интересах представляемого лица (которого нет), а в собственных интересах или в интересах иных лиц, что противоречит его процессуальному предназначению.
Действующий уголовно-процессуальный закон не предусматривает перехода прав потерпевшего — юридического лица, в отличие, например, от предусмотренного ч.8 ст. 42 УПК РФ РФ процессуального правопреемства физических лиц, смерть которых наступила в результате преступления. Поэтому участие ликвидированного юридического лица в качестве потерпевшего в уголовном судопроизводстве должно быть прекращено.
Думается, что решение этого вопроса было бы более очевидным, если бы в уголовном деле представителем юридического лица был, например, его директор, который, кстати, пользуется правами потерпевшего без дополнительных доверенностей и поручений (ч.9 ст. 42 УПК РФ РФ).
В то же время нельзя не отметить, что вопрос о бывших учредителях ликвидированного юридического лица встал перед судом совершенно обоснованно и мог потребовать разрешения с точки зрения предполагаемого причинения им вреда преступлением.
Такая возможность прямо предусмотрена п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 № 17: в тех случаях, когда по поступившему в суд делу будет установлено, что лицо, которому преступлением причинен вред, не признано потерпевшим по делу, суд признает такое лицо потерпевшим и принимает меры к восстановлению его прав.
Представляется, что в данной ситуации суду следовало бы, во-первых, принять решение об отстранении от участия в деле юридического лица, признанного ранее потерпевшим, и его представителя — адвоката. Во-вторых, — в зависимости от заявленных ходатайств и выясненных обстоятельств, — рассмотреть вопрос о признании или непризнании потерпевшими лиц, учреждавших ликвидированное юридическое лицо.
При разрешении этой ситуации также нельзя не отметить ч.1 ст. 42 УПК РФ РФ того, что юридическое лицо является потерпевшим в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. При причинении вреда имуществу юридического лица необходимо иметь в виду, что в соответствии с ч.7 ст. 63 ГК РФ РФ при ликвидации юридического лица его имущество, оставшееся после удовлетворения требований кредиторов, передается его учредителям. Именно это обстоятельство может послужить основанием для утверждения, что от преступления пострадали и учредители ликвидированного юридического лица.
В случае вынесения судом решения о признании указанных лиц потерпевшими, они также будут вправе иметь представителя. И если этим представителем в соответствии с законом окажется адвокат С., она вновь станет участником процесса.
Если же единственным основанием признания юридического лица потерпевшим явилось причинение преступлением вреда его деловой репутации, вряд ли суд будет располагать убедительными мотивами для признания потерпевшими учредителей.
Статья опубликована в журнале "Уголовный процесс" № 7 за 2011 год.
Позиция защиты прекрасно обоснованна. Жаль, что суд доводы защиты не слышит.:(
А что если повторно данное ходатайство заявить и приобщить к делу статью судьи ВС РФ Зеленина?
На прошлой неделе мы подарили экземпляр журнала с этой статьей председательствующему по делу, описанному в статье.
Следующее судебное заседание назначено на конец октября… подождём.
Тут ведь есть интересный нюанс — судебное разбирательство длится уже достаточно долго, и множество процессуальных действий, совершенных с участием представителя ликвидированного потерпевшего, в том числе и приобщенные ей документы, могут оказаться недопустимыми и не имеющими доказательственного значения… что вполне укладывается в наш план защиты — мы ведь сейчас, в двух параллельных процессах, собираем отдельные фрагменты мозаики, и когда наступит время открыть её полностью, картина может оказаться для многих (в т.ч. и судей) весьма неожиданной… подождём…
С интересом изучил мнение судьи Сергея Рэмовича со ссылкой на постановление Пленума ВС РФ.
Возник ряд вопросов:
1. Если исходить из позиции, что вред причинен учредителям ликвидированного лица, то как быть, если юр.лицо не ликвидировано, а является действующей организацией? Следует ли тогда признавать потерпевшими не только юр.лицо, но и всех учредителей одновременно?
2. Каким образом, по факту ликвидации юр.лица, суд будет устанавливать потерпевших — учредителей? Имеется ввиду не процессуальное оформление, а именно доказательственное. Суд будет содействовать стороне обвинения?
3. Также мне непонятна ситуация с размером ущерба потерпевшему-учредителю/ям: данный ущерб, полагаю, должен быть доказан определенными доказательствами: ликвидационный баланс ликвидированной организации с указанием статьи списания убытков на сумму ущерба? Есть ли в этих документах данные сведения?
4. И мне также не совсем понятны разъяснения ВС РФ (п. 3 по правовой совокупности с п. 4) в постановлении № 17, где указывается об отсутствии потерпевшего, в то время как в данной конкретной ситуации потерпевший имел место быть и являлся надлежащим потерпевшим. Полагаю, что мнение Сергея Рэмовича предполагает правопреемство при ликвидации юр.лица, что противоречит процессуальным нормам?
Вообще, комментарий дан применительно к обезличенной ситуации, а вопросы Владмира Михайловича требуют уже понимания конкретики по конкретному делу. Тут комментарии, пожалуй, невозможны.
↓ Читать полностью ↓
Хотелось бы изложить своё видение ответов на эти вопросы:
1. Если юрлицо не ликвидировано, то следует исходить из того, что участники такового (учредители) имеют с ним обязательственные отношения. Потерпевшими они должны признаваться только в том случае, если есть объективные данные о том, что участникам тоже причинён имущественный вред, вызванный неисполнением обязательств юрлица перед участниками, если такое неисполнение было вызвано преступлением (например, не смогли выплатить начисленные дивиденды по причине хищения).
2. Полагаю, что вопрос о замене потерпевшего действительно требует изменения обвинения, потому дело должно быть возвращено прокурору.
3. Размер вреда потерпевшему участнику юрлица может как совпадать, так и не совпадать с объёмом похищенного. Участники юрлица действительно имеют право получить имущество юрлица после его ликвидации. Но вполне вероятна такая ситуация, когда имущества нехватило даже для расчётов с кредиторами, и даже если вернуть похищенное, такового всё равно не хватит для расчётов с ними. В этом случае участник юрлица не получит имущество в любом случае, что с хищением, что без него. Соответственно, потерпевшим он не будет. Потерпевшими тут станут кредиторы, которым нехватило имущества при расчёте с ними. Соответственно, возможна ситуация, когда после расчётов с кредиторами останется для участников маленькая толика имущества и ущерб для них будет незначительный. В этих случаях юрлицо, видимо, находится фактически в состоянии банкротства, хотя само дело о банкротстве не возбуждено. То есть, оно находится в преддверии банкротства. Это указывает на возможную квалификацию хищения как неправомерного действия в преддверии банкротства. Но это требует уже переквалификации обвинения и возвращения дела прокурору.
Тут обнаруживается порочность логики о том, что потерпевшим после ликвидации следует считать только участников (учредителей), забывают о кредиторах, а зачастую именно их в первую очередь следует считать потерпевшими в этом случае, и только после кредиторов идут участники.
4. В четвёртом вопросе содержатся два вопроса:
— В конкретной ситуации потерпевший был на момент расследования, но «исчез» при рассмотрении дела в суде, как быть в этом случае?
— Возможно ли говорить о правопреемстве участником по отношению к юрлицу, после ликвидации юрлица?
Первый вопрос об «исчезновении» потерпевшего требует конкретики. Полагаю, тут возможны разные сценарии, и возврат дела прокурору, и прекращение дела в виду того, что преступность деяния (ущерб) отпала, и даже возбуждение дела против следователя, который не применил обеспечительные меры, направленные на сохранение имущественного статуса сторон, а может и против тех лиц, которые произвели ликвидацию.
Второй вопрос проще, дело в том, что на мой взгляд тут имеется сингулярное правопреемство, в части имущества бывшего юрлица, таковое переходит у участнику.
Не согласен с обезличенностью ситуации и отсутствием конкретики. Более того, ломаю голову еще над одним немаловажным обстоятельством данного дела: ликвидация (в данном случае) проведена по инициативе участника общества. Фактически, участник общества своим волевым решением прекратил статус потерпевшего. Так может ли он быть потерпевшим? Может быть правильнее и в соответствии с законом предположить, что у участника ликвидированного общества есть право заявления гражданского иска? Тогда, полагаю, статус участника общества будет гражданский истец, а размер ущерба должен быть им доказан?
Пробел в праве есть и его надо устранять. Надеюсь, что судьи рассматривающие уголовное дело, после получения журнала со статьей и разъяснениями судьи ВС РФ, задумаются о статусе ликвидированного юридического лица.
Рассматривающий дело судья, конечно, дал маху, оставив в качестве потерпевшего ликвидированное юр.лицо. Позиция Зеленина С.Р. более взвешенная. Но применяться, думается, она должна с учетом того, что верно подметил в п.3. своего комментария Владимир Михайлович.
Кто, кому и что именно дал — можно только догадываться… во всяком случае, проверки УСБ МВД закончились, к нашему большому сожалению, всего лишь увольнением нескольких полиционеров, возбуждавших и «расследовавших» это дело.
А вот то, что по экономическому делу по ч. 4 ст. 160 УК РФ (вменяется присвоение денег того самого, ликвидированного юридического лица), не была проведена ни инвентаризация, ни судебно-бухгалтерская экспертиза — достоверный факт.
И если мы не найдем понимания по этим вопросам в суде первой инстанции, у нас остается надежда на то, что это непонимание будет разъяснено вышестоящим судом.
P.S. В ликвидационном балансе нет ни убытков, ни недостач…
Иван Николаевич, не зная подробностей дела я не могу обсуждать ни Вашу позицию по делу, ни еще какие-то принципиальные моменты, потому как это будет гаданием на гуще от кофия. Могу высказаться только в отношении темы статьи. На мой взгляд судья по делу вообще не прав, судья ВС «правее». У учредителей нет имущественных отношений с учрежденным ими юридическим лицом, но есть обязательственные.
Совершенно верно, учредители ООО, в отношении учрежденного ими юрлица, имеют не вещщные, а только обязательственные права, о чем мы и пытались поведать участникам процесса.
Однако, для людей далёких от цивилистики, юридические фикции и нормы гражданского права, оказались слишком «непонятными»…
Некоторые из судей даже заявляли: «Ничего не понимаю! Зачем вы нам тут рассказываете про гражданское право, если мы тут рассматриваем уголовное дело?» Даже не знаю, что можно на это сказать...
С некоторыми документами по этому эпизоду, можно ознакомиться здесь.
Да уж, не дай Бог в суде общей юрисдикции упомянуть про юридические фикции… так ведь можно и когнитивный диссонанс у председательствующего вызвать...(giggle)
А вот с такими словами как «когнитивный диссонанс» в уголовном процессе поосторожнее! Одна коллега раз сказанула, что «прокурору следует удалить с лица улыбку Гуэмплена», так прокурорша заорала, что её «дурой обозвали», а суд тут же оштрафовал коллегу за это!
Видать, не в первый раз ее дурой называют, что уже мерещится...)))
Иван Николаевич, ну договор цессии-то вообще ни в какие ворота!!! Читаю и думаю: то ли лыжи не поехали, то ли со мной чего не так… Интересно, а до суда, на этапе предварительного следствия тоже можно уступить кому-то право «побыть жертвой преступления»? (headbang)
Вот и мы смотрим на этих «переуступщиков» как на :x
и пытаемся объяснить, на доступном для них языке, что уступить можно только уже объективно существующее материальное право, но никак не процессуальное право ликвидированного участника процесса.
Я пытаюсь «на пальцах» объяснить, что замена стороны её правопреемником возможна (но не в этом случае), а уступка процессуальных прав равносильна доверенности на вступление в брак…
Однако, мне кажется, что не все участники процесса одинаково понимают смысл возникших правоотношений, и правовое значение этого казуса… и не отдают себе отчета в том, что при ликвидации, в силу самого легального определения, в принципе невозможно никакое правопреемство, и никакой переход никаких прав.
Время покажет. Вдруг я что-то упустил? Вдруг у меня устаревший кодекс и стареющий мозг?
Вдруг я что-то упустил? Вдруг у меня устаревший кодекс и стареющий мозг?не надейтесь)) Сдается мне, у Вас последняя обновленная версия и того, и другого )
Некоторые из судей даже заявляли: «Ничего не понимаю! Зачем вы нам тут рассказываете про гражданское право, если мы тут рассматриваем уголовное дело?» Даже не знаю, что можно на это сказать...Тут говорить ничего не надо. Тут надо просить квалификационную комиссию проверить квалификацию судьи, который не понимает элементарных вещей и приходится даже «совать под нос журнал с разъяснениями судьи ВС РФ». Как говорится, «сам спалился».
Таких судей желательно и на IQ проверить, а то вдруг он уже отрицательный (wasntme)
Очень сложно устоять против четких и логичных аргументов. Я думаю, когда до суда все вышеперечисленные доводы «дойдут», то он наверняка примет нужную сторону.
Судя по тому, что я об этом деле на сайте слышу не в первый раз, наверняка речь идет о немалых суммах, и противная Ивану Николаевичу сторона просто так вряд ли сдастся.
Суд без вынесения определения отказал в удовлетворении заявления защитников. Суд мотивировал свой отказ тем, что в уголовном процессе неважно, существует ли на момент рассмотрения сам потерпевший — юридическое лицо, т.к. у него есть учредители, которым и был причинен вред.Но ведь это бред!
Если юрлицо ликвидировано, то его создатели, перестают быть учредителями, это ведь не родители.
В настоящее время рассмотрение дела продолжается и адвокат С. по-прежнему участвует в процессе в статусе представителя потерпевшего. И это при том, что самого потерпевшего уже нет, а Ч. и В., бывшие учредители ликвидированного юридического лица, имеют статус только свидетелей.И что будет дальше?
Судья напишет в приговоре, что ущерб нужно возместить ликвидированному юрлицу? или ещё глупее — его учредителям?
У них вообще юридическое образование есть? Или оно полагается только судьям верховного суда?
Правильнее говорить об участниках юридического лица, которые формально могут и не быть его учредителями. И не нужно путать статус потерпевшего и гражданского истца в уголовном деле.
Великолепный анализ правовой ситуации. Браво!
Однако, я думаю, что коллегия оставит эти доводы без внимания, да и кассация постарается их не заметить — слишком уж это необычно.
С другой стороны, дело наверняка дойдёт до ВС и вполне может попасть в очередное ППВС, а вот каким оно будет, пока никто не знает…
так чем закончилось?
Да! Чем всё закончилрсь?!
К сожалению, на сегодняшний день вынесен обвинительный, хотя и минимальный, и условный приговор, оставленный в силе апелляционной инстанцией. Региональная кассация отказала в передаче дела в президиум, а в ВС кассационная жалоба пока не рассмотрена.
Уважаемый Иван Николаевич, простите мою назойливость, но… Как минуя региональную кассацию Вы изволили выйти на кассацию ВС РФ?! Этого быть никак не может!
… Как минуя региональную кассацию Вы изволили выйти на кассацию ВС РФ?! Этого быть никак не может!
Пункт 2 части второй статьи 401.3 УПК РФ:
— судебные решения, указанные в пункте 1 настоящей части, если они обжаловались в кассационном порядке в президиум верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа; приговор или иное итоговое судебное решение верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, если указанные судебные решения не были предметом рассмотрения Верховного Суда Российской Федерации в апелляционном порядке; постановления президиума верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа — в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации;"
Положения пункта 2 части второй статьи 401.3 признаны не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой, устанавливая правило о возвращении кассационных жалоб без рассмотрения, если судьей верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, окружного (флотского) военного суда вынесено постановление об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, эти положения — в действовавшей ранее системе обжалования судебных решений по уголовным делам — лишали лиц, кассационные жалобы которых были возвращены судьей соответствующего суда без рассмотрения, возможности дальнейшего обжалования судебных решений в кассационном порядке (Постановление Конституционного Суда РФ от 25.03.2014 N 8-П).