Опрос, допрос?

Среди разнообразных видов юридической помощи, оказываемой  адвокатами, есть и такие, которые можно отнести к «разовым», хотя, бывает и так, что планировавшаяся изначально, как единовременная поездка становится началом многомесячной и кропотливой работы.

Начинается все со звонка с просьбой «съездить на допрос», на самом деле, как выясняется из дальнейшего разговора опросом в каком-либо отделе полиции, куда доверителя пригласил, либо, оперативник ОЭБиПК, а то и участковый уполномоченный.

Не смотря на многочисленные публикации на эту тему, в том числе, и мои публикации на «Праворубе», граждане никак не хотят понять разницы между понятием «допрос» и «опрос». Попробую объяснить еще раз.

Допрос – процессуальное понятие, проводится при двух обязательных условиях – в рамках возбужденного уголовного дела, и уполномоченным на то должностным лицом – следователем или дознавателем.

Разумеется, допрос может провести и оперативный сотрудник, но при одном непременном условии – он должен действовать на основании отдельного поручения от следователя.

Допрос в качестве свидетеля подразумевает и некоторую ответственность допрашиваемого – он обязан явиться на допрос по вызову следователя или дознавателя, не вправе отказаться от дачи показаний, за исключением случаев, предусмотренных ст.51 Конституции РФ (а воспользовавшись таким правом можно вообще отказаться от дачи показаний), давать заведомо ложные показания, а в некоторых случаях, и давать подписку о неразглашении сведений, ставших ему известными в ходе расследования по уголовному делу (ч.6 ст. 56 УПК РФ).

Правда, не все так страшно, как кажется, но об этом ниже.

Опрос, в отличие от допроса, относится к разновидности оперативно-розыскных действий, участвовать в которых гражданин не обязан и принудить к этому его никто не может.

Поэтому не стоит всерьез воспринимать уверения оперативника со ссылкой на ст.13 ФЗ «О полиции», что в случае неявки вас могут доставить приводом – привод, как мера принуждения при неявке возможен только в двух случаях – при неявке по вызову по расследуемым уголовным делам и находящимся в производстве делам об административных правонарушениях.

Что же касается возможности привода в связи с проверкой зарегистрированных в установленном порядке заявлений и сообщений о преступлениях, то такой возможности законом не предусмотрено.

Соответственно, и первый вопрос, задаваемый в случаях вызова в полицию – а по какому, собственно, поводу этот вызов?

То же относится и к праву сотрудникам полиции получать объяснения – да, такое право у них есть,  а вот обязанности у гражданина давать какие-либо объяснения – нет, а, значит, при принятии решения – давать, или не давать какие-либо объяснения, прежде всего, руководствуемся собственными интересами, задав, уже самому себе вопрос – а зачем, вообще, я должен что-то объяснять, тем более, в письменном виде?

Временами в интернете встречаются рекомендации отказаться от дачи объяснений со ссылкой уже упоминавшуюся мной ст.51 Конституцию РФ.

Полагаю, что такая рекомендация не может носить универсального характера, поскольку, во-первых, бывает и так что дать объяснение просто в интересах гражданина, например, когда он сам является заявителем о совершенном преступлении, и по этому заявлению проводится проверка; во-вторых, можно ведь, и вообще ничего не объясняя отказаться от дачи каких-либо объяснений и без ссылки на ст.51 Конституцию РФ.

Ну, не хочу, и все.

Здесь, как правило, начинаются уговоры «просто написать», что отказываюсь давать показаний против себя или своих близких родственников со ссылкой на ту же норму Конституции, но не стоит забывать, что мышление современного правоохранителя отличается от мышления прочих граждан, и он уже выстраивает, как он полагает, логическую цепочку – если отказывается давать показания против себя, значит, ему есть что скрывать – а не проверить ли его, в это связи, более тщательно?

При этом не следует путать опрос, как оперативно-розыскное действие, и получение объяснения следователем, дознавателем, руководителем органа дознания в рамках доследственной проверки; получение объяснения в данном случае регламентируется уже ч.1 ст. 144 УПК РФ, согласно которой при проверке сообщения о преступлении дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа вправе получать объяснения.

При опросе, как и при допросе опрашиваемый (допрашиваемый) находится в заведомо невыгодном положении, поскольку не обладает данными о степени информированности должностного лица, ведущего допрос или проводящего опрос.

Поэтому я неоднократно повторял и буду повторять – будь перед вами следователь или оперативный сотрудник, ваша задача не давать информацию, а получать ее, причем, под получением информации я имею ввиду не только повод, по которому вас вызвали, или пригласили, а и то, являетесь ли вы человеком, случайно попавшим в круг свидетелей, или, в будущем, вам предназначена иная, и незавидная, процессуальная роль.

Понять это можно, в частности, из содержания вопросов, примерный перечень которых было бы неплохо услышать от допрашивающего вас лица.

Пока вы не начали давать показания, или что-либо объяснять, у вас есть серьезное преимущество – вы, составив себе приблизительную картину того, что от вас хотят услышать, и какие последствия, вследствие этого, для вас могут наступить, самое время принять решение – какую тактику защиты вам нужно избрать; если при опросе, как я уже говорил, можно вообще отказаться от участия в дальнейших «переговорах», то при допросе нужно вести себя гораздо осторожнее.

Например, можно отказаться давать показания, сославшись на болезненное состояние, а начав давать показания, ограничиться некими общими фразами, не касаясь сути заданного вопроса, в случае же попытки следователя задать «уточняющие» вопросы, ответить, что вы уже все объяснили, и добавить к сказанному вам нечего.

Бывают ситуации, особенно часто мне встречающиеся при расследовании преступлений в сфере экономики, когда следствие стремится расширить круг обвиняемых, втягивая в него все новых и новых лиц, и вот – уже, буквально, на пустом месте создана преступная группа, а то и организованное преступное сообщество, отсюда – «раскрытие» тяжкого или особо тяжкого преступления, и следующие за этим приятные бонусы, вроде премий, продвижений по службе, внеочередных званий, и т.д.

Достигаются все эти радости жизни при помощи кропотливой и длительной психологической подготовки будущих фигурантов – кого фальшивым сочувствием, поскольку его, понятное дело, обманом втянули; кого прямыми угрозами – мол, сознавайся, а то «паровозом», сиречь, организатором пойдешь; кто-то, не выдержав оговора вчерашнего партнера по бизнесу, из чувства мести – мол, раз ты так, я о тебе еще больше расскажу, начинает, что называется, сотрудничать со следствием.

Способов много – цель одна.

Поэтому, возьмите себе за правило – никогда и ни при каких обстоятельствах, не оговаривать кого-либо в участии в противоправных действиях. Дело не в личной порядочности, а прагматичности – быть порядочным человеком просто выгодно, т.к. сейчас это явление в среде бизнеса встречается не часто,  то ценится высоко.

Теперь поговорим о том, нужен ли адвокат при опросе и допросе.

Если вы, все же, решили сходить к оперативнику, как он считает, чтобы дать объяснения по интересующим его вопросам, а на самом деле, чтобы получить интересующую вас информацию от него – в других случаях в таких посещениях не вижу смысла – брать, или не брать с собой адвоката, это, как говорится, вопрос веры. В данном случае – в свою способность не растеряться, не начать паниковать, не позволить вывести себя из равновесия.

Тут каждый решает сам, к тому же не стоит забывать – что присутствие адвоката бесплатным для вас не будет.

А вот, что касается необходимости присутствия адвоката на допросе у следователя, тут уж спокойнее, когда опытный юридический советник рядом – мало ли, что может произойти.

Да и опыта в таких визитах у адвоката побольше, и нужный экспромт всегда найдется.

Например, вспоминается недавний случай, когда следователь поняв, что нужных ей признаний от допрашиваемого, на которого на уже «примерила» статус обвиняемого, заявила, что будет вести видеосъемку допроса, чтобы, в том числе, зафиксировать «незаконное вмешательство адвоката» в данное действо. Причем, снимать происходящее она решила на свой собственный смартфон, поскольку пара видеокамер, которыми располагал следственный отдел, оказались, вот досада-то,  неисправными.  

Тогда я достал свой смартфон, и тоже начал видеосъемку. Следователь, впав в состояние, похожее на помешательство, попыталась этому воспрепятствовать, утверждая, что я не имею право этого делать, но не сумев объяснить – почему, поскольку вести видеозапись и аудио съемку допроса, установленного законом запрещения нет.

Понятно, что вся истерика была мной заснята, а потом, максимально вежливо разъяснено – куда именно, месте с моей жалобой пойдет эта запись с перспективой широкого обнародования сцены, разыгравшейся  кабинете следователя, со всеми использовавшимися ею словесными оборотами.

Расчет оказался верен – после непродолжительного совещания с руководством следователь формально проведя допрос, оставила моего доверителя в покое.

И таких приемов в арсенале каждого адвоката немало, о чем свидетельствуют и публикации моих коллег на «Праворубе».