Признание судом апелляционной инстанции наличия фундаментальных нарушений закона при постановлении приговора, исказивших смысл приговора, как акта правосудия.

Об этом деле я уже делал краткую заметку — «От существенных нарушений к фундаментальным. Отмена приговора...»  Дело было для меня непростое. Я бы даже сказал — очень непростое. Учитывая, что по нему, на сегодняшний день, было отменено два обвинительных приговора, оно, на мой взгляд, достойно того, чтобы быть упомянутым на страницах Праворуба, в более развернутом варианте.

Фабула обвинения была изложена следующим образом:

Около 10 часов 9 сентября 2014 года в ходе совместного распития спиртного в гараже ГСК «Авт» — «С» попросил «Ч» отвезти его на автомобиле «ВАЗ-2101», принадлежащим «Ч» в Губкинский район. Получив отказ, у «С» возник умысел на открытое хищение автомобиля «Ч», реализуя который он по телефону договорился с «П» о совместном совершении преступления, вступив с тем в предварительный сговор.

Около 13 часов «П» приехал в указанный гараж и они втроем продолжили употреблять спиртное. После этого, подсудимые с целью открытого хищения, действуя совместно, на автомобиле «Ч» под управлением «С» поехали в село «ХХХ» Губкинского района. Не пожелавший передать автомобиль потерпевший поехал с ними. В ходе движения «С» и «П» с целью подавления воли «Ч» к оказанию сопротивления и пресечения попытки завладения своим транспортным средством умышленно нанесли ему не менее двух ударов руками в область головы.

Приехав в указанное село, подсудимые завели потерпевшего по месту жительства «П» в дом № «ХХХ» села «ХХХ» Губкинского района, где около 15 часов, продолжая свой преступный умысел, незаконно стали требовать от «Ч» переоформить автомобиль в собственность «С». Получив отказ, последний нанес потерпевшему не менее одного удара в область туловища, а «П» – не менее одного удара в область головы. Оставив «Ч» в указанном домовладении, подсудимые уехали на автомобиле «ВАЗ-2101», совершив его открытое хищение, причинив потерпевшему ущерб на сумму 11 100 рублей и телесные повреждения, не повлекшие вреда здоровью.

Действия «С» и «П» в отношении «Ч» были квалифицированы, органами предварительного следствия, по пунктам «а, г» части 2 статьи 161 УК РФ — грабеж, совершенный группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

А как же все было на самом деле? События тех дней глазами защитника.

После общения со своим подзащитным «П», у меня сложилось мнение о том, что в его действиях отсутствует состав преступления предусмотренный п. «а, г» ч. 2 ст. 161 УК РФ.

09 сентября 2014 года «П» действительно приехал в г. Старый Оскол после звонка «С», но не для совершения преступления, а для распития спиртных напитков. После того как он приехал в г. Старый Оскол в гараж к «Ч», они все вместе стали распивать спиртное. «Ч» пожаловался ему, что в настоящее время ему негде жить, и «П» согласился его приютить у себя дома. Затем они втроем поехали домой к «П», и по пути попали в ДТП, въехав в другой автомобиль. С места ДТП они втроем скрылись, за что «С» был привлечен к административной ответственности.

По приезду в село «ХХХ» Губкинского района, они втроем катались на автомобиле, и их даже останавливали на автомобиле сотрудники ГИБДД Котенев А.И. и Куприянов Е.В., которые не найдя в их действиях ничего предосудительного, благополучно их отпустили. В дальнейшем «С», «П» и «Ч» гостили у своих соседей. Выезжали на автомобиле в другое село, и гостили там у своих знакомых. В общем — отдыхали.

Вскоре, мой подзащитный «П», управляя принадлежащим «Ч» автомобилем, попал в аварию. Вместе с отцом «П» потерпевший «Ч» ездил осматривать свой автомобиль, после автотранспортного происшествия. В ходе его осмотра «Ч» заявил: «Автомобиль не главное, главное люди бы живы были». После чего, «Ч» отправился домой к моему подзащитному «П».

Вечером, 10 сентября 2014 года «П», «С» и «Ч» были задержаны сотрудниками полиции, но не по подозрению в совершении преступления предусмотренного п. «а, г» части 2 статьи 161 УК РФ, а по подозрению в убийстве гражданина «Н».

Задержаны они были в разных местах. «П» сотрудники полиции обнаружили в гостях у знакомых. «С» они застали в своем собственном доме, а «Ч» в доме у «П».

Как впоследствии выяснилось 10 сентября 2014 года в селе «ХХХ» Губкинского района, в доме по соседству с моим подзащитным «П», произошло убийство гражданина «Н».

Предполагаемый убийца, кровью, на стене дома, написал экстремистское послание жителям столицы нашей Родины, от имени граждан соседней страны, с пожеланием скорейшего прекращения, и полной остановки, их биологических и физиологических процессов организма.

Учитывая общественный резонанс этого события, на помощь Губкинским сотрудникам органов внутренних дел, сразу же поспешили их старшие сослуживцы из областного центра. Мгновенно, на месте временной дислокации сотрудников органов внутренних дел из областного центра, началось массовое раскрытие преступлений. Заместителю начальника отдела участковых уполномоченных полиции по г. Губкину Кривошееву А.М., поступила оперативная информация о наличии еще одного трупа, в доме, в котором проживал мой подзащитный «П». Этим «трупом» оказался потерпевший «Ч».

11 сентября 2014 года находясь в стенах ОМВД России по г. Губкину «П» и «С» пишут явки с повинной, в которых они «чистосердечно» и «без какого-либо давления со стороны сотрудников полиции» признаются в совершении грабежа автомобиля у «Ч». Ну, а «Ч» из временного квартиранта моего подзащитного «П» трансформируется в потерпевшего.

Вскоре моему подзащитному «П» и его знакомому «С» была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Мой подзащитный «П» утверждал в ходе допросов, что он действительно ударил «Ч», когда он находился у него дома, но не из-за того, что хотел его ограбить, а из-за того, что он справил «малую нужду» на его диван.

Протокол очной ставки между «П» и «Ч» буквально «кричал» о невиновности моего подзащитного:
…Вопрос к «Ч»: требовал ли от Вас «П» передать ему имущество?
Ответ «Ч»: «П» ни разу не требовал от меня никакого имущества и ни чем не угрожал.
Вопрос к «Ч»: Перед тем как «П» ударил Вас ногой, он что-либо говорил?
Ответ «Ч»: Перед тем как ударить меня ногой «П» ничего не говорил и ничего не требовал…
Увы, даже несмотря на это обстоятельство, дело благополучно было направлено в суд, после того, как следователем было вынесено постановление об отказе в удовлетворении ходатайства защиты о прекращении уголовного дела.

Радовало только то обстоятельство, что следственный комитет отказал в возбуждении уголовного дела в отношении моего подзащитного «П» и его знакомого «С» по п. «а» ч. 2 ст. 127 УК РФ — незаконное лишение человека свободы, не связанное с его похищением. Хоть какое-то разумное и законное решение было вынесено по делу, а это уже вселяло надежду...

Рассмотрение дела в суде первой инстанции.

Дело рассматривалось в режиме «Non stop». Еще на стадии назначения дела к слушанию, я увидел существенные нарушения норм процессуального права, касательно извещения моего подзащитного о дате и месте рассмотрения дела. Ряд свидетелей защиты не был допрошен, по причине невозможности их явки в суд, или в связи с отсутствием у них документов удостоверяющих личность.

Сотрудники ГИБДД, останавливавшие 09 сентября 2014 года «Ч», «П» и «С», на автомобиле «Ч», несмотря на то, что одному из них, мне удалось лично вручить повестку, решили в судебное заседание не появляться. Судом был вынесен обвинительный приговор, на который я подал апелляционную жалобу. Также мне пришлось подавать замечания на протокол судебного заседания, т.к. он, по всем существенным моментам, был немного искажен. После чего, я стал потихоньку готовиться к апелляции...

Рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции.

Мной было подготовлено ходатайство о вызове свидетелей защиты и приобщении документов, подтверждающих доводы моей апелляционной жалобы. Ходатайство было удовлетворено частично. В суде апелляционной инстанции были допрошены свидетели защиты, явка которых была обеспечена, а также приобщены все документы, собранные мной, к началу заседания.

Этими документами были: 

1. Детализация предоставленных услуг ЗАО Теле 2- Белгород от 09-11 сентября 2014 года на имя П.В.П. (матери моего подзащитного) на номер 7951*******, которым в период с 09 сентября 2014 года по 11 сентября 2014 года пользовался мой подзащитный «П». Из детализации следовало, что потерпевший «Ч» неоднократно звонил моему подзащитному «П», а это значит, что ни о каком грабеже не могло быть и речи, так как вряд ли потерпевший от преступления будет звонить, и о чем-то беседовать с лицом, которое совершило преступление.
2. Три фотографии дома в котором проживал «П». По версии стороны обвинения, именно в этом доме, против своей воли, удерживался потерпевший «Ч». На указанных фотографиях отчетливо видно, что в оконной раме отсутствует стекло. В образовавшийся в оконной раме проем, вполне может пролезть человек. Поэтому утверждения стороны обвинения касательно того, что якобы в этом домовладении удерживался потерпевший «Ч» не имело под собой никакой почвы.
3. Копия жалобы поданная мной Губкинскому городскому прокурору в порядке ст. 124 УПК РФ на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 24 декабря 2014 года, в отношении сотрудников полиции, принимавших у моего подзащитного явку с повинной.

Вполне ожидаемой была отмена приговора по причине несоблюдения судом ч. 4 ст. 231 УПК РФ, согласно которой, стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала. Однако, в определении также было указано следующее:
В ходе нового судебного разбирательства суду следует устранить допущенные нарушения уголовно-процессуального закона и принять по делу законное, обоснованное, справедливое решение с учетом доводов апелляционных жалоб.Это были первые проблески правосудия.

Новое рассмотрение дела в суде первой инстанции.

Мной было заявлено ходатайство о ведении аудиозаписи судебного заседания. Я не из тех кто любит подавать замечания на протокол судебного заседания. Поэтому, на сей раз, я решил вести аудиозапись судебного разбирательства. По моему мнению, один лишь факт ведения аудиозаписи в процессе, в будущем, должен был оградить меня от подачи «бессмысленных и беспощадных» замечаний на протокол судебного разбирательства. Так оно и произошло. Протокол этого судебного разбирательства был похож на стенограмму, и мне уже не пришлось подавать на него замечаний.

Суд удовлетворил мои ходатайства об исследовании письменных доказательств, которые я ранее приобщил в суде апелляционной инстанции. Были допрошены свидетели защиты, за исключением сотрудников ГИБДД. Мое ходатайство об их приводе, судом было отклонено.

Несмотря на все доказательства защиты, суд вновь вынес обвинительный приговор. Оценки всем доводам защиты, и представленным мной доказательствам, я приговоре не увидел. Собравшись с мыслями, я подготовил на данный приговор апелляционную жалобу.

Справедливый суд.

20 апреля 2015 года судебная коллегия Белгородского областного суда частично согласилась с доводами апелляционных жалоб подсудимых и их защитников. Апелляционный суд указал в определении: Судя по протоколу судебного заседания, показания потерпевшего Ч., на которых преимущественным образом построено выдвинутое обвинение, приведены в приговоре в существенно сокращенном варианте, в результате чего значительная их часть не использована судом при оценке совокупности доказательств по правилам статьи 88 УПК РФ.Также судебная коллегия отметила:
… что дальнейшее развитие событий, связанное с употреблением спиртных напитков в гараже Ч., С. и «П», может свидетельствовать о небезосновательности позиции защитыИ, как бальзам на душу:
Допущенные нарушения апелляционный суд признает фундаментальными, исказившими смысл приговора как акта правосудия, поскольку их совокупность могла коренным образом повлиять на выводы суда первой инстанции, неустранимыми в суде второй инстанции, в связи с чем приговор подлежит отмене, а уголовное дело – передаче на новое судебное разбирательство, при котором следует устранить выявленные нарушения и принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение с учетом всех доводов сторон.Конечно, дело еще не закончено, а его результат еще очень тяжело предсказать. Борьба по делу закончилась только для меня, как для отдельно взятого защитника. Но все же я верю, что оно обязательно должно завершиться вынесением оправдательного приговора. Другого, более законного, справедливого, и правильного решения, по данному делу, я не вижу. Ну, разве что, таким решением, еще может быть, постановление суда о прекращении дела, в связи с полным отказом государственного обвинителя, в судебном заседании, от предъявленного обвинения.

P.S.: Хочу еще раз поблагодарить судей судебной коллегии Белгородского областного суда — Кондрашова П.П., Смирнову А.В., судью-докладчика Тонкова В.Е., и выразить им признательность, за законное судебное постановление, вынесенное 20 мая 2015 года, по данному уголовному делу.

P.P.S:  Хочу также сказать спасибо, и выразить признательность, адвокату Гурьеву Вадиму Ивановичу, за то, что именно его работа по делу, описанная в публикации: «Рядом — значит вместе, вместе — значит сговор. Особенности защиты...», помогла мне разобраться с тонкостями «предварительного сговора», и «отбиваться» в судебном заседании от показаний свидетелей-полицейских, по данному делу.

Тексты судебных актов, а также другие процессуальные документы, деперсонифицированы. Адвокат Журавлев Евгений Анатольевич, № 31/709 в реестре адвокатов Белгородской области.