Камрады, пишу вернувшись из местечкового городка Кемеровской области (которая, как известно, отрада и ужас Вселенной) с чувством, равносильным тому, которое охватило меня 07.10.2018 по итогу приснопамятного спортивного события. Выезжал я на судебное заседание, первое, после ранее произошедшего возврата в порядке п.1 ч.1 ст. 237 УПК РФ.
Ехал в полной уверенности, что вторая «237» у меня уже в кармане.
Шишь. С маслом. несмотря на практику областного суда, приложенную к ходатайству.
Его текст, изложенный ниже, весьма лаконично освещает суть вопроса.
По прочтению Вами текста (надеюсь, что Вы, Камрады, не заснете над ним в виду его конкретности и невиликого объема), у меня будет серия вопросов к Вам (так как сдаваться я не привык и ситуацию патовой не считаю.
И так,
Как неоднократно отмечал в своих решениях Кемеровский областной суд, целью возвращения уголовного дела прокурору является приведение процедуры предварительного расследования и его результатов в соответствие с требованиями уголовно-процессуального закона, которое предоставит участникам уголовно-процессуального судопроизводства возможность реализовать соответствующие права после устранения выявленных процессуальных нарушений.
В соответствии с п.п. 2, 5 ч.1 ст. 39 УПК РФ, руководитель следственного органа уполномочен: — проверять материалы уголовного дела, отменять незаконные или необоснованные постановления следователя; — разрешать отводы, заявленные следователю.
22.08.2018, в ходе выполнения требований ст. 215 УПК РФ, в соответствующем протоколе, стороной защиты было заявлено мотивированное ходатайство об отводе следователя в связи с его явной заинтересованностью в исходе дела в соответствии с ч.2 ст. 61 УПК РФ.
ст. 67 УПК РФ, посвященная отводу следователя, не устанавливает порядок заявления ходатайства об отводе следователя и его непосредственной передачи из рук стороны защиты в руки руководителя следственного органа минуя следователя, в производстве которого находится уголовное дело.
Напротив, ходатайства по уголовному делу заявляются, в соответствии с ч.2 ст. 119 УПК РФ именно следователю, и, соответственно доводятся до сведения руководителей следственных органов подчиненными им следователями.
В своих решениях, в том числе Кемеровский областной суд, ранее замечал, дословно, что: «уголовно-процессуальный закон, не устанавливая порядок заявления отвода следователю, не запрещает участникам процесса подавать соответствующее обращение непосредственно следователю, в производстве которого находится уголовное дело.
Следователь в силу своих должностных обязанностей о заявленном ему отводе должен сообщить руководителю следственного органа, который вправе разрешить заявленный отвод в соответствии с требованиями ст. 67 УПК РФ»
В нарушении ст. 38, п. 5 ч.1 ст. 39, 67 УПК РФ, следователь, явно своими действиями подтверждая свою заинтересованность в исходе дела, лично рассмотрела ходатайство о заявленном ей 22.08.2018 стороной защиты отводе, отказав в его удовлетворении, сразу после чего, даже не уведомив сторону защиты о времени и месте выполнения требований ст. 217 УПК РФ, не говоря уже о выполнении требований таковой, заведомо нарушая нормы действующего уголовно-процессуального законодательства, составила обвинительное заключение.
В тот же день, 22.08.2018, руководитель следственного органа, в нарушении п. 5 ч.1 ст. 39, 67 УПК РФ не разрешив ходатайства об отводе следователя, вынес постановление о возвращении уголовного дела для дополнительного расследования и возобновлении предварительного следствия, вновь поручив расследование тому же лицу, отметив при этом, что, дословно: «следователь после уведомления об окончании следственных действий лишила обвиняемую и её защитника возможности ознакомиться с материалами уголовного дела в полном объеме».
Таким образом, в ходе проверки поступивших к ней в порядке ч.6 ст. 220 УПК РФ материалов дела с обвинительным заключением в порядке п.2 ч.1 ст. 39 УПК РФ, руководитель следственного органа, в нарушение требований п. 5 ч.1 ст. 39, 67 УПК РФ не посчитала необходимым рассмотреть ходатайство стороны защиты, а, напротив, обнаружив вопиющее нарушение конституционных прав конкретным следователем, поручила производство по делу ему же.
До настоящего момента ходатайство об отводе следователя, которая в итоге и составила обвинительное заключение, не рассмотрено руководителем следственного органа, которая, в свою очередь, в итоге, и согласовала это обвинительное заключение.
При том, что следователь, которой был заявлен отвод, и ранее, а всего дважды, умудрялась составить обвинительное заключение без выполнения требований ст. 217 УПК РФ, причем это вопиющее нарушение дважды выявлялось руководителем следственного органа, который дважды возвращал дело одному и тому же следователю, тем самым дважды потворствуя лицу, нарушающему конституционный права обвиняемого.
Таким образом, следственный орган, которому заявлен отвод, до разрешения ходатайства о его отводе руководителем следственного органа, не является надлежащим лицом, имеющим право производить следственные и процессуальные действия – в том числе составлять обвинительное заключение по делу.
Соответственно и руководитель следственного органа не вправе соглашаться (подписывать) обвинительное заключение, составленное следователем, в отношении которого до его составления было заявлено ходатайство о его отводе, остающееся неразрешенным.
Кроме того, постановление руководителя следственного органа, повторно поручающие расследование следственному органу, которому заявлен отвод, не может заменять собою вынесенное в порядке ч.4 ст. 7 УПК РФ постановление, в котором законно, обоснованно и мотивированно разрешается ходатайство об отводе подчиненного ему следователя.
Подмена четко определенной уголовно-процессуальной формы другой является недопустимой.
Как отмечает Кемеровский областной суд, принимая решение в порядке ст. 237 УК РФ при тождественных обстоятельствах, дословно: «отсутствие надлежащего решения по заявленному ходатайству об отводе следователя лишило обвиняемого права в установленном законом порядке обжаловать решение об отводе в случае не согласия с ним, а также реализовать иные права предусмотренные законом, как в случае удовлетворения отвода, так и при отказе в его удовлетворении.
Данные нарушения закона являются существенными, препятствующими рассмотрению уголовного дела и не могут быть устранены в судебном производстве.»
Такая вот мотивация.
А просил я следующее: в порядке п.1 ч.1 ст. 237 УПК РФ возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в виду того, что обвинительное заключение, составлено с нарушением требований УПК РФ – ненадлежащим лицом, в отношении которого руководителем следственного органа не разрешено ходатайство об отводе, и, обвинительное заключение, согласовано руководителем следственного органа, не разрешившим ходатайство об отводе подчиненного ему следователя, заявленное перед составлением последним обвинительного заключения.
Отказ мотивирован открыто и просто — следователь надлежащее лицо для составления обвинительного заключения… аут...
Думаю, с «материальной частью» все понятно.
Что делать?
Ну… считаю, что следует повторно заявлять оное ходатайство «до посинения» со ссылками на «авторитетов» -ВС, КС, ЕСПЧ, Дарта Вейдера (ну если совсем прижмёт).
Никаких ограничений по количеству и времени заявлений подобных, слава Императору Палпатину, нет.
Почему дело необходимо вернуть (закономерный вопрос) ответить не могу — надо, одним словом.
Так вот, Камрады, обладаете ли Вы чудесным знанием «авторитетных решений» калибром более Кемеровского областного суда, в которых четко и императивно разжевано следующее:
1.
Следователь, чей отвод не разрешен более чем в срок 3 суток ничего по делу производить не может.
Поставил цифру я видимо зря… вопрос-то только один… Хотя есть еще. В Вашей практике случались именно подобные ситуации?
Как мотивировали их ВЧ?
Буду очень признателен за конкретные сведения. Спасибо за внимание!