Найти юриста / адвоката / эксперта
Рапорт — служебное сообщение; официальный доклад или донесение младшего по званию старшему военному начальнику или сообщение о выполнении взятых на себя обязательств.
Слово «рапорт» встречается в Уголовно-процессуальном кодексе РФ три раза и всегда только в одном значении — рапорт об обнаружении признаков преступления (п. 43 ст. 5, ст. 143 УПК РФ).
Каковы причины того, что уголовные дела «пестрят» рапортами, сведения из которых суды переносят в свои приговоры и постановления. Причина проста. Рапорт не указан в перечне доказательств (ст. 74 УПК РФ), но отлично «уминается» в определение иного документа (ст. 84 УПК РФ). Реальные доказательства вины собирать трудно, а написать рапорт — просто.
Рапорт составлен на бумаге, его автором является должностное лицо, наделенное правом собирать доказательства. Составление и предоставление рапорта очень легкая процедура, требующая минимум физических и процессуальных усилий. Сведения рапорта всегда касаются важных обстоятельств дела, перечисленных в ст. 73 УПК РФ. Рапорт с легкостью проходит проверку суда на относимость и допустимость (ст. 88 УПК РФ).
Рапорт — доказательство (ст. 84 УПК РФ).
Необходимо признать, что рапорт может быть ценным доказательством. На первоначальном этапе расследования в деле появляется множество отчетов-рапортов сотрудников полиции о проделанной работе или о полученной информации. Всегда внимательно с ними знакомлюсь.
Например в одном из дел о ДТП со смертельным исходом таким способом я обнаружил непосредственного очевидца наезда на пешехода. В рапорте оперативного дежурного было указано, что сообщение о ДТП поступило с номера телефона, однако личность этого человека никто не устанавливал и не допрашивал.
В другом уголовном деле с помощью рапортов мне удалось уменьшить период времени, в течение которого могло быть совершено убийство с 10 до 2 часов и это подтверждало показания обвиняемого о времени преступления. Вменялось убийство в состоянии опьянения и инкриминировалась активная многочасовая деятельность после убийства. Мною отстаивалась позиция об аффекте, где первое и второе обстоятельство опровергают аффект. Следователь указал в обвинении, что убийство совершено в период с 00 часов (выпил бутылку пива) до 10 часов (начало осмотра места происшествия с трупом). По телефонным звонкам было доказано, что живой потерпевший утром в 4 часа звонил родственникам. В соответствии с рапортами оперативного дежурного тело погибшего обнаружили прохожие в 6 часов утра.
Рапорт — не доказательство.
Данная публикация о других рапортах, которые появляются на стадии предварительного следствия для закрытия дыр в доказывании. Такие рапорты специально вложены в дело для убеждения суда в виновности обвиняемого.
Например в одном из уголовных дел о взятке я столкнулся с ситуацией, когда взятка была получена за исчезновение материала ГИБДД по «пьяному водителю». Кто и как это мог сделать было понятно, но это были несколько человек, они не были подозреваемыми.
Инспектор ДПС — «да я составил материал, передал ответственному от руководства».
Ответственный от руководства — «да я получил материал, не занес данные в базу по причине окончания дежурства, передал материал новому ответственному».
Новый ответственный — «Да я видел материал, положил его в сейф для начальника, в базу не вносил, это должен был сделать ответственный предыдущей смены“.
Начальник — „Материал не поступал, сведений о нем в базе не было“.
Сейф — материал внутри меня не обнаружен.
Подозреваемый — «я вообще был в отпуске, просто пришел на работу, никого не видел, в дежурную часть не заходил, зашел посредник, поговорил на нейтральные темы, после его ухода остался пакет, который я не трогал, думал, что он предназначается другому сотруднику, работавшему в том же кабинете».
Все эти лица, кроме подозреваемого, не имели контактов со взяткодателем и посредником в передаче взятки.
Доказать честными способами причастность к исчезновению материала невозможно. По указанию следователя все полицейские начальники, сотрудники УСБ, просто оперативники, написали миллион рапортов, где в форме утверждения сообщал как в обвинении, что подозреваемый получил взятку, украл и уничтожил материал. Рапорта встречались через каждые 5-10 листов дела. В суде прокурор старательно зачитал каждый, хотя все они были с одинаковым содержанием. При допросах спросил каждого сотрудника, откуда ему известна информация указанная в рапорте, все отвечали, что рапорт основан известных им материалах дела. Суд включил все рапорты в приговор и осудил обвиняемого, жалобы на приговор не дали результата.
Рапорт оперативного сотрудника о результатах оперативно-розыскной деятельности.
Такие рапорты являются доказательствами, если они составлены и предоставлены с соблюдением уголовно-процессуального закона. Соответственно они являются недопустимыми доказательствами, когда составлены без соблюдения норм о их составлении и предоставлении.
Всегда оспаривал рапорты через проверку их на соответствие другим доказательствам. Несколько лет назад в лекциях Гармаева Ю.П. «Беседы об ОРД» я обнаружил для себя ответ, как бороться с такими доказательствами правовыми способами, заявляя ходатайство о недопустимости.
ст. 89 УПК РФ содержит запрет использовать в доказывании результаты оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам. От себя добавлю, что это требования относимости, допустимости и проверка на соответствие другим доказательствам (проверяемость доказательства).
Статья 11 Федерального закона РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» содержит в себе правило, что результаты ОРМ могут быть поводом и основанием к возбуждению уголовного дела, могут использоваться при доказывании, если они предоставлены дознавателю, следователю или суду на основании постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность в порядке, предоставленным ведомственным нормативным актом.
Уже две эти нормы говорят о том, что сведения о результатах ОРМ сами по себе не являются доказательством (ст. 89 УПК РФ), такие сведения должны сопровождаться вторым документом — постановлением руководителя органа проводившего ОРМ о предоставлении такого рапорта в конкретное уголовное дело или следственный орган.
Инструкция о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд», утвержденная совместным Приказом МВД РФ № 776 от 27.09.2013 года (пункты 6 и 9 Инструкции), повторяют, что результаты оперативно-розыскной деятельности предоставляются следователю на основании постановления руководителя органа осуществляющего оперативно-розыскную деятельность (приложение № 2 к Инструкции), такие результаты предоставляются в виде рапорта о признаках преступления или в виде сообщения о результатах оперативно-розыскной деятельности (приложение №1 к Инструкции)
Обратите внимание, что сведения о проведении ОРМ могут быть предоставляться в форме двух документов — рапорта о признаках преступления или сообщения о результатах оперативно-розыскной деятельности. Они разные и каждый из этих документов должен быть составлен по собственному образцу в приложении к Инструкции.
В пункте 6 и 7 Инструкции содержится очень важное правило, что рапорт может быть только об одном — рапорт об обнаружении признаков преступления в смысле ст. 143 УК РФ. Все остальные сведения предоставляются не рапортом, а сообщением о результатах ОРД.
В результате анализа действующего законодательства мы пришли к выводу, что рапорт, содержащий сведения о результатах ОРД является недопустимым, поскольку он должен быть оформлен в виде сообщения и сопровождаться постановлением руководителя о предоставлении результатов ОРД.
Выше приведена готовая формулировка ходатайства о признании рапорта оперативника недопустимым доказательством.
Адвокаты, имеющие практический опыт работы в следственных и оперативных подразделениях знают, что никакое ОРМ не проводилось и никакие результаты не получались и не предоставлялись. Оперативник пишет такой рапорт в кабинете следователя и чаще всего под диктовку следователя. По этой причине в деле нет задания следователя о проведении таких оперативно-розыскных мероприятий, на самом рапорте нет резолюций руководства, служебных отметок о движении рапорта от оперативного сотрудника к следователю, отсутствует постановление руководителя о его предоставлении.
Встречаются случаи, когда следователи предпринимают меры для создания видимости получения рапорта в установленном законом порядке — направляется поручение о проведении ОРМ, на рапорте проставляются резолюции, входящие и исходящие номера, к рапорту прикладываются сопроводительные письма. Следователь н может имитировать главный документ — всегда отсутствует постановление о предоставлении результатов ОРМ следователю. Начальники не желают рисковать своими погонами, поскольку существование такого постановления должно сопровождаться вторым его экземпляром, подшиваемым в номенклатурное (литерное) дело по правилам п. 9 Инструкции. Наличие или отсутствие второго экземпляра постановления позволяет легко проверить сам факт проведения ОРМ, такую проверку можно организовать жалобой в вышестоящее подразделение МВД или прокурору.
В суде сведения рапорта, как правило, не выдерживает проверки на достоверность (ст. 87 УПК РФ), но такая проверка судами не проводится или искажается к выгоде обвинения. Если рапорт дублирует информацию, полученную из иных источников доказательств, бороться с таким доказательством не нужно. Поборов основной источник сведений — вы автоматически «уничтожаете» сведения рапорта.
Рапорт не выдерживает критики в ситуации, когда он является единственным источником определенных сведений. После этой фразы улыбнулся, т.к. несколькими абзацами выше рассказал историю об обратном. Если Вам встретиться объективный судья, то это самый простой способ опровергнуть информацию рапорта. Сотрудник полиции не может знать об обстоятельствах преступления, которые не подтверждаются другими доказательствами. Сотрудник полиции не был участником или очевидцем преступления, он не может быть источником информации.
Мотивировка о недопустимости рапорта сложна и громоздка, в устном выступлении защитника такое объяснение звучит как «бред о праве». Рекомендую такую формулировку предоставлять суду в письменном виде, для устного выступления подготовить упрощенное объяснение. Такое ходатайство о недопустимости рапорта необходимо соединять с анализом рапорта на соответствие другим доказательствам.
Если быть точным, то качественный анализ на соответствие другим доказательствам, необходимо дополнить указанием на недопустимость рапорта с точки зрения ст. 89 УПК РФ.
Рапорт о проведении ОРМ в судебных материалах.
Самый сложный случай, когда рапорт о результатах ОРМ предоставляется в судебные материалы, которые не связаны с рассмотрением основного уголовного дела (мера пресечения, обыск, ст. 125 УПК). Существует правило, запрещающее судам на этих стадиях вмешиваться в оценку допустимости доказательств.
Что делать? Моя практика свидетельствует о том, что запрет оценки доказательств в судебном постановлении не отменяет основной задачи защитника — вызвать сомнение суда в сомнительности сведений, изложенных в рапорте. В суде необходимо анализировать рапорт на соответствие другим доказательствам, а также с точки зрения нарушений порядка его составления и предоставления. Такая оценка не попадет в постановление, но отложится в сознании судьи.
В процессе судебного разбирательства у судьи формируется определенное мнение о результате, например «стража или домашний арест». Судья в выступлениях сторон, в материале, в личном впечатлении о преступлении и личности подозреваемого «находит» для себя убеждающие или опровергающие мотивировки решения, которое у него в сознании уже принято. Судья сам найдет нужные слова в постановлении для мотивировки собственного решения. Каким будет решение зависит от конкретной ситуации и совокупности всех материалов дела.
Данная публикация создана на следующий день после очередного судебного процесса, где обвиняемого пытались заключить под стражу по основанию, что он попытается незаконными способами воздействовать на свидетелей и причастен к совершению других преступлений. В качестве подтверждения данного довода суду представлены два рапорта оперативного сотрудника.
Обратите внимание, рапорты не содержат конкретики. По поводу первого рапорта сообщил, что в материале следователя одно постановление о возбуждении уголовного дела, предъявлено обвинение по одному эпизоду, свидетели сообщают об одном факте преступления. Рапорт не выдерживает проверки на достоверность, он не подтвержден другими доказательствами. В отношении второго рапорта пришлось говорить с иронией — что оперативный сотрудник таким креативным способом передает свою обеспокоенность за поведение обвиняемого. Составил рапорт, так как лично не может присутствовать на судебном процессе.
Первый рапорт
Часть второго рапорта
Данный судебный процесс прошел успешно, обвиняемого отпустили под домашний арест. Полагаю, что ровно с теми же материалами обвиняемый мог быть помещен под стражу в условиях СИЗО. Надеюсь, что мой анализ рапортов и других материалов дела помог судье сформировать правильный образ обвиняемого, который не имеет намерений мешать предварительному следствию.
Решил, что заранее создам шаблон письменного ходатайства о недопустимости таких рапортов в качестве доказательств. В таком ходатайстве подробно распишу мотивировку и приложу Инструкцию с образцами рапорта, сообщения и постановления. У судьи должно быть правовое и фактическое понимание того, что следователь обманывает суд относительно определенных обстоятельств дела.
Титульное изображение с сайта https://russkieslova.ru/pravopisanie/raport
Рейтинг публикации:
«
Уважаемый Владимир Юрьевич, Рапорт — не доказательство. — не соглашусь. Рапорт, в любом случае, может быть классифицирован как иной документ. И в реале противопоставить этому нечего. Рапорт, в любом случае будет фиксировать как минимум знание лицом его составившим (или утверждение об обладании таковым) на дату его подачи.
Встречаются случаи, когда следователи предпринимают меры для создания видимости получения рапорта в установленном законом порядке — направляется поручение о проведении ОРМ, на рапорте проставляются резолюции, входящие и исходящие номера, к рапорту прикладываются сопроводительные письма. — ну… пусть. При этом рапортом не документируются результаты какого-либо ОРМ.
Обратите внимание, рапорты не содержат конкретики. — разумеется, в связи с вышеизложенным он и не может ничего конкретного содержать.
Самый сложный случай, когда рапорт о результатах ОРМ предоставляется в судебные материалы, которые не связаны с рассмотрением основного уголовного дела (мера пресечения, обыск, ст. 125 УПК). — можно конкретики, какие именно ОРМ документируются… рапортом?
И… честно говоря… Инструкция в закрепе уже лет 15 как никого не удивляет.
Уважаемый Константин Сергеевич, в этой публикации пробую разграничить, когда рапорт доказательство, когда нет. Когда он является результатом проведения ОРМ, а когда нет.
Знаю инструкцию уже 15 лет, пересмотрел лекции Гармаева и увидел ее новыми глазами.
Рапортом не документируют ОРМ, в рапорте приводятся результаты ОРМ, которые могут служить основанием к возбуждению уголовного дела.
Уважаемый Владимир Юрьевич,Рапортом не документируют ОРМ, в рапорте приводятся результаты ОРМ, которые могут служить основанием к возбуждению уголовного дела.- именно поэтому сам по себе рапорт без приложения результатов конкретных ОРМ и их документирования — суть есмь голая пустышка.
Уважаемый Владимир Юрьевич, спасибо за анализ.Надо перечитать Инструкцию новыми глазами, и подумать.
Уважаемый Михаил Михайлович, спасибо за интерес к публикации.
Уважаемый Владимир Юрьевич, нашел чётко по теме:
↓ Читать полностью ↓
ВТОРОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 11 апреля 2023 г. N 77-1057/2023
Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего судьи Сюбаева И.И.,
судей Дементьева А.А. и Акатова Д.А.,
при ведении протокола помощником судьи Харадуровым Д.А.,
с участием прокурора Мироновой А.Б.,
осужденного И. посредством системы видео-конференц-связи,
его защитника адвоката по назначению суда Кабарухина В.В., представившего удостоверение N и ордер N от 9 марта 2023 года,
рассмотрела в порядке сплошной кассации в открытом судебном заседании кассационную жалобу осужденного И. на приговор Бабушкинского районного суда г. Москвы от 15 июля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 26 сентября 2022 года в отношении И.
Заслушав доклад судьи Дементьева А.А., изложившего обстоятельства дела, существо приговора и апелляционного определения, доводы кассационной жалобы, выступления осужденного И. и его защитника адвоката Кабарухина В.В., поддержавших доводы кассационной жалобы об изменении приговора и апелляционного определения, мнение прокурора Мироновой А.Б., полагавшей состоявшиеся судебные решения подлежащими оставлению без изменения, судебная коллегия
установила:
приговором Бабушкинского районного суда г. Москвы от 15 июля 2022 года,
И., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин РФ, ранее судимый:
— 12 ноября 2019 года Октябрьским районным судом г. Екатеринбурга по ч.4 ст. 159 УК РФ, с учетом внесенных в приговор изменений апелляционным определением Свердловского областного суда от 13.02.2020 года, к 5 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима,
осужден:
— по п. «в» ч.3 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы. На основании ч.5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием по предыдущему приговору окончательно назначено 6 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.
Мера пресечения изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу, взят под стражу в зале суда.
Засчитано в срок отбытия наказания период нахождения под стражей и отбывания И. наказания по приговору Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 12 ноября 2019 года в период с 23 мая 2019 года.
В соответствии с положением п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено в срок отбытия время содержания И. под стражей в период с 15 июля 2022 года по день вступления приговора в законную силу из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, с учетом положений, предусмотренных ч. 3.3 ст. 72 УК РФ.
Удовлетворен гражданский иск потерпевшего ООО «Виночерпий-55», в пользу которого с осужденного взыскано 658 739 рублей 21 копейка в счет возмещения имущественного ущерба, причиненного преступлением.
По делу разрешена судьба вещественных доказательств.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 26 сентября 2022 года указанный приговор изменен, срок содержания И. под стражей в период с 23 мая 2019 года до 13 февраля 2020 года засчитан в срок отбывания наказания из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима; период отбывания наказания с 13 февраля 2020 года до 15 июля 2022 года засчитан в срок отбывания наказания из расчета день за день. В остальной части приговор оставлен без изменения.
И. признан виновным в совершении тайного хищения чужого имущества в крупном размере.
Преступление совершено в период 17-18 апреля 2018 года в <адрес> при обстоятельствах, указанных в приговоре.
В кассационной жалобе осужденный И., не оспаривая обоснованность своего осуждения, просит об изменении приговора в сторону смягчения с переквалификацией содеянного на менее строгую статью, которая будет соответствовать действительности. Кроме того, приговор считает несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного ему наказания. В обоснование довода о переквалификации, не оспаривая размер похищенного в сумме 658 739 рублей 21 копейка, просит проверить и установить значимость похищенного для потерпевшего, поскольку прибыль ООО «Виночерпий-55» и товарооборот по делу не установлены и значимость похищенной суммы для потерпевшего не определена. Полагает, что наличие у него на иждивении малолетнего ребенка, признание им вины и раскаяние в содеянном, привлечение к уголовной ответственности впервые, положительные характеристики по предыдущему месту работы, оказание им помощи своим близким родственникам учтены судом не в полной мере, а совокупность признанных судом смягчающих наказание обстоятельств позволяла суду применить положение ст. 64 УК РФ. Назначенное наказание по совокупности преступлений на основании положения ч.5 ст. 69 УК РФ считает чрезмерно суровым. Отмечая наличие у себя устойчивых социальных связей, осуществление трудовой деятельности, помощь престарелым родственникам, явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, просит об изменении состоявшихся по делу судебных решений судов первой и апелляционной инстанций.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав участников судебного заседания, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора и определения суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
Судом первой инстанции существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, не допущено.
Приговор соответствует требованиям ст. 297 УПК РФ, является законным, обоснованным и справедливым, постановлен в соответствии с требованиями норм уголовно-процессуального закона и одновременно основан на правильном применении уголовного закона.
Во исполнение ст. 307 УПК РФ в обжалуемом приговоре содержится описание преступного деяния, признанного доказанным, детально изложены обстоятельства уголовного дела, установленные судом первой инстанции, также приведены доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении осужденного И.
Всем исследованным в судебном заседании доказательствам суд дал надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, с точки зрения их относимости и допустимости, а в совокупности они были признаны достаточными для рассмотрения дела.
Все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, в том числе, виновность И. в содеянном, форма вины, мотив совершения преступления, судом установлены с приведением в приговоре оснований принятого решения.
Выводы суда о виновности И. в совершении кражи подтверждены его само изобличающими показаниями об обстоятельствах совершения им кражи денежной выручки из магазина «Близнецы», в котором работал администратором; показаниями представителя потерпевшего ООО «Виночерпий-55» ФИО7 по размеру похищенных денежных средств; показаниями свидетеля — сотрудника охраны ФИО8 по факту доступа И. к деньгам, хранившимся в сейфе, и возможной причастной последнего к совершению кражи; показаниями сотрудников магазина «Близнецы» (ООО «Виночерпий-55») ФИО9, ФИО10 и ФИО11 об обстоятельствах работы И. в магазине и его возможной причастности к пропаже денег из сейфа; протоколом осмотра записей с камеры видеонаблюдения, установленной в магазине, по факту запечатления момента хищения И. денег из сейфа, которые он прячет в раздевалке, а затем с похищенным пакетом скрывается из магазина; выводами дактилоскопической экспертизы по факту принадлежности изъятых на месте происшествия следов пальцев рук, принадлежащих И., иными приведенными в приговоре доказательствами.
Действия осужденного И. по п. «в» ч.3 ст. 158 УК РФ квалифицированы правильно. Вопреки мнению автора кассационной жалобы оснований для установления значимости похищенной им суммы в размере более 650 000 рублей для ООО «Виночерпий-55» у суда не имелось, поскольку в соответствии с п. 4 примечаний к ст. 158 УК РФ крупным размером признается стоимость имущества, превышающего 250 000 рублей. Таким образом, квалифицирующий признак кражи «в крупном размере» судами первой и апелляционной инстанций установлен правильно и оснований для переквалификации содеянного осужденным не имеется.
Уголовное дело в отношении И. судом рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Судья принял все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного объективного исследования обстоятельств дела, при этом судьей председательствующим по делу сторонам созданы все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
При рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд апелляционной инстанции согласно ст. 389.13 УПК РФ проверил законность, обоснованность и справедливость приговора, дал надлежащую оценку всем изложенным в апелляционных жалоба осужденного и его защитника доводам, изложив в апелляционном определении мотивы принятого решения.
Судом апелляционной инстанции дело рассмотрено также с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства РФ, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, при этом существенных нарушений уголовного или уголовно-процессуального законодательства, повлиявших на исход дела и влекущих отмену апелляционного определения, по делу допущено не было, текст апелляционного определения соответствует требованиям ст. 389.28 УПК РФ.
Наказание осужденному И. назначено в соответствии с требованиями статей 6, 43, 60, ч. 1 ст. 62 УК РФ, при отсутствии отягчающих и наличии смягчающих наказание обстоятельств, указанных в приговоре, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности осужденного, с учетом влияния назначенного наказания на его исправление и условия жизни его семьи, а также иных обстоятельств, влияющих на наказание.
В качестве смягчающих обстоятельств судом признаны явка с повинной, признание И. вины и раскаяние в содеянном, состояние его здоровья, наличие родственников, страдающих заболеваниями, положительная характеристика.
При этом каких-либо предусмотренных уголовным законом в качестве обязательных смягчающих наказание обстоятельств, установленных по делу и не учтенных судом при назначении наказания, не имеется. Вопреки мнению осужденного судом не признавалось в качестве смягчающего наказание обстоятельства наличие у него малолетнего ребенка ввиду отсутствия соответствующих сведений. Иные приведенные осужденным в кассационной жалобе обстоятельства суду были известны и учитывались в полной мере и должным образом при определении вида и размера назначенного наказания.
Изменение категории преступления в соответствии с положением ч. 6 ст. 15 УК РФ судом признано невозможным, выводы суда в этой части мотивированы должным образом. Применение положений статей 64 и 73 УК РФ судом обсуждалось, признано нецелесообразным с приведением убедительных мотивов принятого решения.
В приговоре содержатся все сведения по характеристике личности осужденного И.
Таким образом, при назначении наказания судом учтены все обстоятельства дела, имеющие принципиальное значение при определении вида и размера наказания.
Исходя из обстоятельств дела и личности виновного, суд пришел к выводу о невозможности исправления осужденного И. без изоляции его от общества и необходимости назначения ему наказания в виде лишения свободы. При этом режим исправительного учреждения назначен правильно. Оснований не согласиться с выводом суда не имеется.
Судебная коллегия считает назначенное И. наказание по п. «в» ч.3 ст. 158 УК РФ соразмерным содеянному как по своему виду, так и по размеру, оно назначено с учетом всех обстоятельств по делу и не является несправедливым вследствие чрезмерной суровости, поскольку требования закона при его назначении соблюдены в полной мере. Оснований полагать, что назначенное осужденному окончательное наказание по совокупности преступлений на основании ч.5 ст. 69 УК РФ является чрезмерно суровым, не имеется, судом применен принцип частичного, а не полного сложения назначенных наказаний.
Внесенное в приговор изменение судом апелляционной инстанции обусловлено допущенным судом первой инстанции нарушением уголовного закона при зачете в срок отбытия И. наказания, отбытого по предыдущему приговору, в соответствии с требованиями ст. 69 ч. 5 УК РФ и положениями п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.
Гражданский иск представителя потерпевшего ООО «Виночерпий-55» разрешен с соблюдением требований закона, размер похищенного установлен приговором суда и автором кассационной жалобы не оспаривается.
Таким образом, существенных нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих отмену или изменение состоявшихся по делу судебных решений по доводам жалобы, судебная коллегия не усматривает, в связи с чем кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.
Вместе с тем, по смыслу положений ст. 56, п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, с учетом правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2004 года N 44-О дознаватель, следователь, равно как и сотрудник, осуществляющий оперативное сопровождение дела, может быть допрошен в суде только по обстоятельствам проведения того или иного следственного или процессуального действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения показаний допрошенного лица. Поэтому показания этой категории свидетелей относительно сведений, о которых им стало известно из бесед либо во время допроса с подозреваемым, обвиняемым в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, не могут быть использованы в качестве доказательств виновности лица.
Как следует из приговора, в обоснование своих выводов о виновности И. суд сослался в приговоре на показания допрошенного в качестве свидетеля ФИО12, являющегося сотрудником полиции и осуществлявшего оперативно-розыскные мероприятия, которые в приговоре не приведены.
С учетом вышеизложенного показания указанного свидетеля относительно сведений, которые ему стали известны из беседы с И. в отсутствие защитника, на которые суд сослался в приговоре, в силу ст. 75 УПК РФ не могут быть использованы в качестве доказательства виновности осужденного и подлежат исключению из приговора и апелляционного определения.
Судебная коллегия отмечает, что в качестве доказательства виновности осужденного суд в приговоре также сослался на рапорт оперуполномоченного ОУР ОМВД России по району <адрес> ФИО12. о причастности к преступлению И., что противоречит требованиям ч. 2 ст. 74 УПК РФ, поскольку рапорт с содержанием анализа проведенных оперативно-розыскных мероприятий, не является доказательством, это — внутренняя форма взаимоотношений органов полиции.
Данный рапорт подлежат исключению из приговора из числа допустимых доказательств виновности осужденного лица.
Исключение из приговора указанных выше доказательств не влияет на выводы суда о виновности осужденного, поскольку по делу имеются другие доказательства его виновности в совершении преступления, приведенные в приговоре.
С учетом изложенного и руководствуясь статьями 401.13, 401.14, 401.15 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Бабушкинского районного суда г. Москвы от 15 июля 2022 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 26 сентября 2022 года в отношении И. изменить, исключить ссылку на рапорт и на показания свидетеля ФИО12 как на доказательства виновности осужденного.
В остальной части эти же судебные решения оставить без изменения, кассационную жалобу осужденного — без удовлетворения.
Уважаемый Константин Сергеевич, вот спасибо, тоже в копилку формулировок.
Уважаемый Владимир Юрьевич, вы как всегда основательны и компетентны! Относительно инструкции, убедился на личном опыте, что для некоторых судий наличие такого документа являлось откровением ) в то же время для оперативных сотрудников ее наличие было неприятной неожиданностью, оказывается их мантра про государственную тайну оперативных сведений легко нивелируется данным документом, если про него знать и уметь им пользоваться. (gun)
Уважаемый Василий Николаевич, у меня аналогичное впечатление. Не зря предложил ходатайство о недопустимости заявлять в письменном виде. Пробовал проговаривать его устно — стеклянные глаза. Судья не поймет как так, в рапорте указана простая информация, что проведены ОРМ и получены такие то сведения, а я утверждаю, что должно быть какое-то сообщение по специальному образцу, да еще сопровождающееся постановлением руководителя о предоставлении.
Спасибо за интерес к публикации
Уважаемый Владимир Юрьевич, спасибо за статью на крайне интересную тему. К сожалению, многие судьи имеют свою точку зрения на доказательства и доказанность, не всегда совпадающую с УПК. Но изложенные в статье моменты чрезвычайно важны для каждого адвоката, специализирующегося на уголовном процессе.
Уважаемый Андрей Владимирович, рад Вас видеть в комментариях к моей публикации. Правильно говорите, иногда плохонький рапорт или их совокупность, могут портить картину уголовного дела, создавать негативный эффект. Бывают случаи, когда рапорт подкрепляется допросом оперативного сотрудника, где он сообщает ровно туже информацию, что и в рапорте. Необходимо иметь оружие для изобличения лгунишек.
Уважаемый Владимир Юрьевич, и масленное масло становится ещё масляннее после допроса оперативника по фактам, изложенным в его же рапорте!
И бывает, это самое пустое количество переходит в количество доказательств вины…
Уважаемый Владимир Юрьевич, в подтверждение Ваших доводов, чуток с опозданием, но тем не менее.
Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в своем кассационном определении по делу № 7У-2103/2023 оценила доказательственное значение рапорта.
Коллегия указала, что ссылка суда на рапорт оперуполномоченного как на доказательство виновности осужденного противоречит требованиям ч.2 ст. 74 УПК РФ, поскольку рапорт с содержанием анализа проведенных оперативно-розыскных мероприятий не является доказательством, это – внутренняя форма взаимоотношений органов полиции.