Шестой кассационный суд общей юрисдикции: ущерб по уголовному делу должен быть реальным, а не абстрактным. Отмена обвинительного приговора по ч. 1 ст. 330 УК РФ

В октябре 2019 года пожилая женщина находилась на своем садовом участке и вдруг ни с того ни с сего решила спилить деревья на соседнем участке. Не откладывая дела в долгий ящик, позвала односельчанина, который при помощи бензопилы и свершил задуманное. Причинен ущерб, осудить по ч.1 ст. 330 УК РФ.

Примерно так суд первой инстанции описал действия женщины, отбросив напрочь вопросы мотива, умысла, да и всего состава преступления в целом. Что к чему, не ясно, как защищаться от такого обвинения, тоже не понятно. Суд апелляционной инстанции все возмущения стороны защиты проигнорировал, и приговор вступил в законную силу. Дальше кассация.

Изначально уголовное дело было возбуждено по ч.1 ст. 167 УК РФ. Тут ничего сложного — провел оценочную экспертизу, установил ущерб и затолкал дело в суд. Однако защита была не согласна с такой трактовкой событий, и в итоге вынудила следствие переквалифицировать действия женщины на ч.1 ст. 330 УК РФ.

Здесь началось самое интересное. Несмотря на кажущуюся простоту состава, расследовать дела по ст. 330 УК РФ отнюдь не просто. Надо как минимум понимать, что непосредственным объектом самоуправства является установленный государством порядок совершения определенных действий. Расширяется и предмет доказывания, предусмотренный ст. 73 УПК РФ, а общественно-опасные последствия самоуправства не могут быть сведены исключительно к материальному ущербу, что как раз и является распространенной ошибкой правоприменителей. 

Можно сказать, что худо-бедно, но следователь справился с расследованием дела, допустив, правда, одну серьезную ошибку, которую суд не смог устранить при вынесении приговора. В результате чего и пришлось отбросить вопросы выяснения мотива при вынесении приговора.  Впрочем, все это еще будет предметом разбирательства дела по существу в суде первой инстанции.

Пока же суд кассационной инстанции, отменяя обвинительный приговор, напомнил, что действующим уголовным законодательством под материальным ущербом подразумевается непосредственный вред в его имущественном и денежном выражении. Этому корреспондирует и положения ст. 15 ГК РФ, согласно которой под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, а также утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб).

Казалось бы, для практикующего в уголовном праве юриста все должно быть просто и понятно. Но именно в этом вопросе у сторон возникли наибольшие трудности, которые заключались в определении размера причиненного ущерба. Для начала по ходатайству стороны защиты суд признал имеющуюся в деле оценочную экспертизу недопустимым доказательством.  Была назначена повторная комплексная судебная дендрологическая и оценочная экспертиза, к результатам которой у стороны защиты также возникло много вопросов.

Я сейчас не буду касаться многочисленных арифметических ошибок, которые допустил эксперт, нет, все это (хотя и не все) он устранил дополнительными внепроцессуальными письмами. Напомню, подсудимая обвинялась в том, что незаконно, вопреки установленному порядку спилила деревья и т.д. Учитывая, что эксперт применил затратный подход при проведении оценки, оставалось выяснить, сколько же должен потратить потерпевший, чтобы вырастить деревья до состояния на момент их повреждения.

Я понимаю, что не все занимаются выращиванием деревьев, но морковные грядки наверняка видели многие. Если провести аналогию, из заключения эксперта следовало, что одного мешка удобрений для грядки моркови недостаточно, а нужно по одному мешку для каждой отдельно взятой морковки. И так касалось всего: прополки, анализов, обработки и т.д. Допросы эксперта ни к чему не привели, он уперся и стоял на своем, несмотря на очевидную абсурдность своих выводов. 

Имея основной целью снизить размер предполагаемого ущерба, защита в своих показаниях, прениях, последнем слове неоднократно указывала на очевидные ошибки эксперта-оценщика, просила признать его заключение недопустимым доказательством. Но… доводы стороны защиты услышал только суд кассационной инстанции.